Иными словами, понятия «ремесла» и «ремесленной мастерской» ставятся в более широкий контекст ремесленной промышленности и ремесленных практик в городе, деревне, горнозаводском поселке, морском торговом судне, в ремесленной мастерской, кустарной избе и т. д. Главное, что их объединяет – ручная работа мастера с помощью различных инструментов и технических приспособлений для производства штучного или мелкосерийного формата. Благодаря этому свойству ремесленного труда оно полностью укладывается в понятие полиморфизма, т. е. многообразия производственных форм ремесленного труда. Альф Людтке обращается к термину «полиморфной синхронности», введенному Юргеном Коккой, чтобы проанализировать «неопределенную» многослойность рабочего класса518. Этот методологический прием можно вполне перенести на ремесло с еще большим уровнем полиморфной синхронности и более высоким уровнем гетерогенности, где к традиционным мастеру, подмастерью и ученику добавляются рабочие в мастерской и поштучники или одиночки на стороне, а в ремесленной мастерской столетие спустя появляются новые практики с применением моторов и последних достижений научно– технической революции.
Возможно, кажущееся современному читателю «смешение» понятий совершенно естественно для XVIII в., когда ремесло стоит в близкой связи со всеми словами, связанными с производством (ремесленным, фабричным, заводским, промысловым). Слово «завод» происходит от глагола «заводить» (др.–слав. водить) в смысле «хозяйствовать», имевшим широкий спектр применения в области производства продуктов потребления519. С индустриализацией и возникновением крупного промышленного производства во второй половине XIX в. слова «заводчик» и «промышленник» получают однозначную коннотацию с крупным предпринимателем. Эволюционирует и слово «мануфактура», послужившее производным для слов «мануфактурщик» и «мануфактурные товары» легкой промышленности, подразумевавших обработку волокнистых веществ и выработку тканей. Слово мануфактура заимствуется в немецком из французского и английского языков manufacture от лат. manus – рука, и factūra – делать, обрабатывать, а из немецкого в начале XVIII в. в русский язык520.
Чем дальше мы уходим в глубь веков, тем чаще мы встречаемся с ремесленной мастерской, как основной производственной единицей. В Словаре русского языка XI – XVII вв., наряду со словом «мастерская», применялись синонимы «мастерская изба» или «мастерская горница». Употреблялось это слово и в названиях государственных учреждений. В XVII в. имеются Мастерская палата и Приказ мастерской палаты, в ведении которого находилось ткацкое дело521.
Этимология слова «фабрика» (лат. fabrica; рус. искусство, мастерство, мастерская; способ изготовления, фабрикация, производство; лат. faber; рус. художник, кузнец, ремесленник), означающее сегодня крупное промышленное предприятие, имеет прямое отношение к ремесленной мастерской, а «фабрикант» происходит от латинского слова, означающего в переводе на русский язык «ремесленник». В XVII в. французское слово fabrique заимствуется в немецком языке die Fabrik, и в начале первого десятилетия XVIII в. появляется в русском языке ранее всего у польских двуязычных лиц через польское fabryka в двух значениях: производство, изготовление чего–либо, а также завод, предприятие, выпускающее какие–либо изделия (также произведенный продукт, от лат. fabricātum–fabricāre)522. В это время различие между противоположными понятиями «фабрика» и «мануфактура», как другого рода производства, еще не сложилось, а слова фабрика – мануфактура – завод употребляются как синонимы. Вот как объяснял словарь XVIII в. значение завода/фабрики: «Заводы бывают двоякие: одни людьми, другие водою или ветром действуют, к первым всякия великия фабрики, яко суконныя, полотняныя, селитренныя, стеклянныя, и тому подобныя, сии гречески называются мануфактуры [лат. – А. К.], […] ко вторым все крущцовыя, золотыя, серебряныя, медныя, сии Французы фабриками, немцы Верк [завод, нем. das Werk; ремесленная мастерская, нем. die Werkstatt. – А. К.] называют, обоя точно Руски работа»523. Более поздний Словарь Академии Российской 1794 г. издания указывает также значение, близкое по смыслу к ремесленной мастерской: «Фабрика – лат., завод или место, где в большем количестве производится какое–либо рукоделие. Чулошная фабрика. Суконная фабрика. Купить что на фабрике. Работать на фабрике. Содержать, завесть фабрику. […] Фабрикант – содержатель одной или многих фабрик»524. В XIX в., вследствие индустриализации, слова завод и фабрика принимают современное значение525.
Некоторые ремесленные понятия с измененной семантикой существуют и сегодня. Слово цех (нем. die Zeche, die Zunft, мн. ч. цехи), осталось в обозначении заводского цеха (мн. ч. цеха)526. Цеховой мастер, как мастер цеха или бригады, также остался в измененном значении. В результате распространение принципа цеховой иерархии на все крупные промышленные предприятия привело к возникновению специфической оптики, когда ремесленники в цехе и мастеровые в цеху могли быть названы одним словом – «цеховые», т. е. и как цеховые ремесленники, и как рабочие цеха. Одинаковое подразделение «цеховых» на Урале и работников в Большом Адмиралтействе Санкт–Петербурга согласно цеховой иерархии на мастера, подмастерья и ученика, к которым добавлялись еще работные люди, было характерным для всей России. Это привело к тому, что семантические поля в обозначении двух различных по функционалу и социальной принадлежности групп людей могли накладываться друг на друга вплоть до последнего времени даже в специальной литературе.
Показательным примером могут послужить в данном случае работы двух уважаемых историков: А. С. Черкасовой и А. В. Шипилова. Чтобы избежать недоговоренностей, позволю себе процитировать полностью два пространных отрывка из произведений этих авторов. Говоря о социальной структуре населения на заводах Урала, А. С. Черкасова пишет: «Особенно трудоемкие работы по заготовке древесного угля исполняли на уральских казенных и некоторых частных заводах приписные государственные крестьяне. Собственно заводских мастеровых и работных людей тоже привлекали к вспомогательным работам. Особенно широко это практиковалось на частных заводах, где приписных крестьян было меньше. На Нижне–Тагильском заводе только куренные работники (они заготовляли древесный уголь) составляли 50% населения, проживавшего в поселке. На небольших заводах таких работников было значительно меньше, доля же цеховых рабочих выше. На Лайском заводе куренные работники […] составляли только 25%, зато цеховые – около 50% мастеровых и работных людей завода. […] По данным П. А. Вагиной, к 60–м годам XVIII в. на заводах Урала числилось 30 тыс. мастеровых и работных людей. Цеховые составляли всего 2236 человек (7,4%). Из них мастеров 656, подмастерьев – 487, учеников – 423, работников – 670»527.
Мы видим здесь три категории занятых на уральских заводах: приписные крестьяне на вспомогательных работах, заводские мастеровые и работные люди. В обязанность первых входило выполнение вспомогательных работ (транспортировка леса, заготовка и транспортировка древесного угля, транспортировка руды и готовых изделий). Вторые и третьи работали непосредственно в заводских цехах, поэтому их называют также «цеховыми». В свою очередь, эти «заводские» цеховые подразделяются на четыре группы: мастеров, подмастерьев и учеников, что характерно для иерархии ремесленных цехов, а также работников как подсобных рабочих с более низкой квалификацией. В виду такой «переплетенности» понятий из–за их генетической близости возникла вероятность их подмены или смешения. В XVIII в. «ремесленные цехи» и «заводские цеха» находились семантически и функционально очень близко. Последние отпочковались от первых в сознании и восприятии людей постепенно на протяжении многих десятилетий, и лишь во время промышленного переворота и индустриализации во второй половине XIX в. обрели свою полную семантическую определенность и независимость от ремесленного контекста.
