Спустя несколько месяцев она пыталась найти о нём хоть какую-то информацию в интернете, но безуспешно, поскольку Лера не знала фамилию Лены, а сам он нигде не был зарегистрирован, так как жил у дочери. На память о нём у Леры остались подаренные им красивые серьги с янтарём, оправленным в ажурное металлическое плетение, и описание заявки на изобретение.

Когда вокруг надёжности Крымского моста развернулась дискуссия, бывший директор ЛенГЭС, возводивший комплекс защитных сооружений Ленинграда от наводнений, доктор технических наук, профессор Юрий Севенард в своём интервью на Ленинградском интернет-телевидении высказал своё мнение по этой проблеме:

– … лучше всего было бы сделать мост под водой… Он мог бы залегать на 10-метровой глубине. Тогда над ним могли бы ходить корабли. И там легко предусмотреть защитный комплекс от снарядов, ракет и т. д. То есть по сути такой тоннель был бы вообще неуязвим. Более того, этот вариант обошелся бы в два раза дешевле – 100 миллиардов рублей.

Вопрос ведущей:

– Сейчас не поздно ли? Ведь столько денег уже вложено, стоят опоры…

Юрий Севенард:

– Поздно. Но не для всего. Можно оставить автомобильный мост надводным… Еще не поздно сделать подводным хотя бы железнодорожный переезд. При этом мы можем избежать множество неприятностей и бед.

Это было сказано Юрием Севенардом в 2016 году, а заявка на изобретение Алика и Леры «Многопролётный погруженный мост на упругих опорах» получила приоритет более двадцати лет назад, но в то время их проект оказался невостребованным.

В двадцатые годы прошлого столетия семнадцатилетние подруги Дора и Берта приехали в Москву с Украины, из города Житомира. Еврейские девушки жаждали получить в столице образование. Поначалу они ютились по съёмным углам, не имея собственного жилья, голодали, много работали, но молодость брала своё, и они как-то справлялись с бедностью и жизненными лишениями. Благодаря своей целеустремлённости обе стали студентками высших учебных заведений. Дора поступила в институт, позже переименованный в Институт цветных металлов и золота, а Берта – в Военную академию имени М.В. Фрунзе. По окончании вуза Дора стала одним из первых отечественных специалистов по тугоплавким металлам, а Берта и в академии, и ещё долго после её окончания была единственной женщиной-офицером.

Обе они вышли замуж: Дора – за еврейского юношу, инженера, а Берта – за русского парня, военного. Вскоре у Берты родился первый сын, а за ним и второй. Малышу же Доры в этой жизни не повезло. В трёхнедельном возрасте он заболел воспалением лёгких и умер. Горе Доры при всём её мужестве не поддаётся описанию. А сыновья Берты Женя и Саша росли вполне благополучными детьми.

Из-за плохих условий жизни в Москве муж Доры вскоре заболел туберкулёзом. Эту же болезнь вскоре диагностировали и у Доры, из-за чего ей было запрещено рожать детей. Но её желание иметь сына было столь велико, что, несмотря на запреты врачей, она снова забеременела и в двадцать девять лет родила ребёнка, но не сына, которого ждала с большим нетерпением, а дочку, которую они с мужем назвали Асей. Отец был безмерно счастлив, а Дора поначалу переживала, что родилась дочка, но потом смирилась.

Со временем обе семьи обзавелись отдельными комнатами в коммунальных квартирах, но через три года началась война, резко изменившая судьбы этих людей. Дора с маленькой Асей и мужем, которого из-за тяжёлой болезни не призвали в армию, эвакуировалась в Чувашию. Взрослые работали в посёлке под Чебоксарами на заводе, делавшем снаряды для фронта, а Ася ходила в детский садик. В 1943 году у мужа Доры начался открытый процесс в лёгких, и тридцатидевятилетний мужчина умер.

А Берта и её муж сразу же после объявления войны и вплоть до её окончания находились в рядах Красной армии. Оба их мальчика в это время оставались под присмотром своих бабушек, тоже переехавших в Москву, а спустя несколько лет после окончания войны родители Жени и Саши развелись. Несмотря на то, что Дора и Берта продолжали изредка встречаться, дети обеих подруг, уже учившиеся в школе, долгое время даже не были знакомы.

Однажды Берта пригласила Дору и Асю, которой было уже двенадцать лет, в гости, чтобы отметить восьмое марта. Впервые увидев обоих мальчиков, Ася остановила свой взгляд на высоком и, с её точки зрения, весьма красивом старшем сыне хозяйки Жене, который тогда учился в выпускном классе. И с этого момента она решительно и надолго сделала выбор в его пользу. Взрослые в этот день устроили нечто вроде танцев, и Ася по очереди танцевала с обоими мальчиками. Потрясение от нового знакомства, особенно с Женей, было столь большим, что она не могла выдавить из себя ни слова. Как ни старались её мама и тётя Берта, как называла её Ася, а потом и мальчики разговорить её, это им так и не удалось. Со стороны Аси это не было капризом, скорее всего, так проявилась её робость и мнительность.

Через несколько месяцев Женя окончил среднюю школу и уехал поступать в Житомирское Краснознамённое зенитно-артиллерийское училище. Во время учёбы Женя периодически присылал Асе письма, написанные аккуратным круглым почерком. Каждое письмо Ася ждала, как праздник. Несколько позже в это же училище поступил и младший брат Жени Саша. Оба парня решили стать потомственными офицерами.

Приезжая в отпуск в Москву, Женя обычно приглашал Асю в театр или на концерт, так как был любителем классической музыки. Позже Ася вспоминала, что, находясь у него в гостях, она ждала, пока он примет душ, прежде чем вместе с ним отправиться на какое-нибудь «культурное» мероприятие. И вот он выходил из душа, улыбающийся, с ещё мокрыми вьющимися волосами, и говорил своим красивым низким голосом: «Ну, я готов!» А потом он снова уезжал в Житомир, и Ася снова ждала от него писем.

Однажды, когда она с мамой приехала к тёте Берте, она неожиданно увидела стоявшую в рамочке на пианино фотографию миловидной девушки. Асе показалось, что у неё из-под ног начал уходить пол. Она ничего не видела и не слышала, в её голове звенел только один вопрос: «Ну, как же так?» Уже дома, видя угнетённое состояние дочери, Дора пыталась выяснить у неё, что произошло. И тогда, чуть не плача, Ася попросила её осторожно узнать у тёти Берты, кто эта девушка на фотографии. Дора была гордой женщиной, и можно не сомневаться, что она не выдала чувств дочери, беседуя со своей подругой. Тем не менее ей удалось-таки узнать, что это была Лида, приятельница младшего сына. Ася успокоилась и стала ждать окончания учёбы Жени.

Тем временем иногда она получала приглашения и от Саши искупаться в Серебряном бору, покататься на лодке или сходить ещё куда-нибудь. Ася никогда не отказывалась от приглашений, но при этом относилась к Саше чисто по-товарищески.

Прошло четыре года. За это время Ася окончила школу, а Женя – училище. Получив распределение в какую-то дальнюю точку в Сибири, он приехал к Асе, прежде чем отправиться в эту самую настоящую глушь. Как всегда, он был оживлён и необыкновенно привлекателен. Чего Ася ждала от него? Она и сама толком не знала. Даже если бы в тот момент он предложил ей поехать вместе с ним, она бы вряд ли согласилась. Ведь она только что поступила в институт. А он ничего такого ей и не предложил.

Ася на скорую руку готовила яичницу и ещё какие-то закуски, и у неё тряслись руки. Разговор не клеился. А потом Женя попрощался, не оставив ей никаких шансов, и у неё оборвалось сердце. Он уехал в свою Тьмутаракань и больше не напоминал о себе.

Вскоре Дора рассказала Асе, что Женя женился на девушке по имени Лида, правда, фамилию она назвала другую, не той девушки на фотографии. Лиде не нужно было заканчивать институт, и она, не раздумывая, как жена декабриста, поехала за мужем на край света. Жизнь там была необустроенной, климатические условия тяжёлые. У жён военных в тех краях не было работы, поэтому и служить и даже просто там жить военным и их жёнам было невесело.