Но ты и не думал останавливаться, как и не думал запрещать мне что-то совершать в ответ. Твой горячий рот и язык уже оставляли свои порочные метки на моих рёбрах и животе, когда на моих сосках уже не осталось ни одного живого места – растертых до пурпурных засосов, опухолей и укусов и ноющих сладкой болью во всех твоих расписанных ранах. Когда меня трясло, выжигая изнутри твоим чёрным током по костям и эрогенным каналам, и я уже буквально кричала срывающимся голосом, до сих пор не соображая от чего – от приступов ненормального возбуждения или от оргазма?
Я не смогла понять этого даже когда клинок твоего "вспарывающего" языка "прорезал" чувствительную дорожку по центру моего лобка вплоть до вершины схождения налитых кровью долек половых губ. Я просто потеряла в эти сумасшедшие секунды и голос, и сознание, и себя… особенно себя во всём этом огромном, удушающем, беспрестанно вибрирующем коконе нашего чистого и наэлектризованного безумия. А когда обжигающая змейка проскользнула между влажными складками вульвы, прямо поверх опухшего клитора, выписывая откровенные иероглифы невыносимого вторжения, а более жаркий вакуум рта накрыл большую часть воспаленных больших и малых губ… я не упала и не потеряла сознание наверное только потому, что продолжала крепко цепляться за твои волосы и голову. Но пол и окружающий массивный мрамор твоего Чёрного Зазеркалья всё же дрогнул и едва не перевернулся вместе со мной, если бы твои ладони вовремя не обхватили меня за бедра под косточками таза, крепко вжавшись пальцами в ягодицы. И кажется я снова кончила… или мне это снова почудилось? По крайней мере оно было настолько сильным и выбивающим на раз одним мощным ударом по всем уязвимым точкам сразу, что у меня попросту затряслись коленки, помутнело в глазах, в голове и уже практически вынесло за пределы агонизирующего сознания.
Нет, господи, нет!.. Как бы безумно сладко это не было, и как бы моё тело не рвалось покинуть пределы твоего мира, я не хотела разрывать с ним этой умопомрачительной связи – связи с тобой! Терять хотя бы несколько бесценных мгновений, наблюдая за тобой с высоты, дурея только от этой ирреальной картины и не в силах поверить, что это не сон, и ты действительно стоишь передо мной на коленях и насилуешь мою киску своим ртом и языком. Смотреть и чувствовать всё это одновременно, теряя рассудок и себя, превращаясь с каждой пройденной минутой в кого-то ещё более обезумевшего и одержимого, чем я была до этого. В кого? Боже правый…
И неужели это на самом деле ты? ТЫ! Твои руки, твое абсолютно нагое тело!.. И это твои губы и твой язык растирают мой клитор с нежными створками вульвы вплоть до вагинальной щелочки, то усиливая, то ослабляя давление своих толчков и опаливающих засосов. И они заполняли своими порочными ласками не только мою киску снаружи, их фантомные и не менее всесжигающие приливы проникали в самые глубины влагалища, стягивая тугими кольцами аритмичных сжатий каждую перевозбужденную мышцу и узел, тут же выбивая более сумасшедшей отдачей по всему телу и прямо в голову. Как я вообще могла определить, что это – оргазм или нечто большее?
Или какая разница, что это, чем меня топит и во что превращает. Пока это делаешь со мной ты, пока открываешься и позволяешь чувствовать больше, чем давал ещё совсем недавно – всё остальное выглядело бессмысленным и второстепенным, стираясь в абсолютное ничто на фоне нашего нового воссоединения и перерождения. Ведь это был ты! ТЫ!!! Мой Дэнни! Мой единственный и только МОЙ – любимый, такой безумный и едва сдерживаемый зверь… Тот, к кому я могу прикасаться, обнимать, целовать и ощущать, как никогда и никого другого! Тот, кто даже в порыве дикого бешенства не сможет причинить мне вреда и сделать очень больно…
Поэтому я теперь и не боюсь, и мне практически всё равно, до чего ты способен сейчас зайти. После того, что мне пришлось пережить с тобой, после всего, что ты уже со мной сделал… Господи, да ради подобных минут я была готова теперь пройтись по настоящим битым стеклам и горящим углям босиком. Ты и сам не понимал, что мне давал сейчас и чем наполнял. Это была больше, чем надежда, а может даже и больше, чем любовь!..
Падение или полет? Или и то и другое вместе? Тьма и свет? Или тьма и алые вспышки животворящего пламени? Я снова горю в его ласкающих языках, как когда-то, десять лет назад и не чувствую никакой угрозы и смертельных ожогов, ведь они поднимаются от тебя, от твоих рук, от того, что ты делаешь мне и со мной. Горю и сгораю живьем прямо в тебе… В твоём собственном безумии, в неконтролируемых порывах твоих желаний и нашего общего десятилетнего голода. Мне даже не надо подстраиваться и прислушиваться к тебе, я всё равно сейчас подобна невесомой и бездумной пушинке, которую ты держишь в своих ладонях на кончиках пальцев, я и есть продолжение всех твоих действий, твоих нервных окончаний, открытых импульсов и осязаний. Я никто, ничто и одновременно всё! И тебе ничего не стоит вознести меня к небу и сбросить обратно к своим ногам, стирая в пыль, по которой ты ступаешь каждый божий день.
Просто сделай это… вернись ко мне (господи!), вернись навсегда!
Мир снова качнулся, будто ты услышал меня или почувствовал застрявший в моей глотке крик. Очередной вымеренный рывок зверя, и он уже накрывает меня твоей чёрной тенью, растягивая моё тело на твоём живом распятье. Перекручивает конечности, изгибы рук и даже ноги прочными фиксаторами своей тьмы и пульсирующей бездны. Я практически не соображаю, что происходит и что ты делаешь, но прекрасно ощущаю, как каждое из твоих прикосновений и действий проходит высоковольтными разрядами по моим раскрытым нервам и уязвимым точкам, заставляя при каждом очередном ударе неосознанно вздрагивать, всхлипывать и хотеть ещё. Но в этот раз ты проделал нечто большее, равноценное твоему недавнему поцелую, такое же забытое и заново обновленное в своём первозданном перерождении, то, что всегда было только нашим, а теперь неожиданно воскресшим через твои руки и сминающие движения.
Я едва поняла, что произошло и как это произошло, только запомнила, как перевернулись стены и на несколько секунд я потеряла твоё лицо, но не осязание тебя. Наоборот, ты был опять и снова и везде где только можно и нельзя, словно и вправду пытался втянуть в себя, слиться нашими телами буквально в одно целое (словно этого уже не случилось целую вечность назад). Не удивительно, что я застонала, интуитивно выгибаясь под тобой (да! Именно под тобой! Под одной сплошной фактурной мышцей ожившей тьмы и смертельного безумия!), практически теряя сознание и способность анализировать происходящее. Мне этого и не нужно было, мне с лихвой хватало и того, что ты контролировал всё, что со мной творил – контролировал себя и меня, удерживая на гранях допустимого и невозможного. Большего мне и не требовалось, только чувствовать, как ты вжимаешься в мою спину, ягодицы и ноги, покрывая собой буквально с головой, распиная на себе и на мраморной стене душевой. Иного сейчас я и не хочу, только сходить с ума, задыхаться от молебных стонов, прогибаясь ещё сильнее, когда твоя ладонь оплетает моё горло вторым ошейником, запрокидывая голову затылком на себя… Когда остается меньше секунды, чтобы успеть понять, что ты собираешься сделать со мной… Нет… не успеть, а уже принять, интуитивно толкаясь на встречу, взрываясь за эти считанные мгновения необратимой реакцией на твой мощный и почти смертельный удар. Я даже не поняла, закричала ли или мои связки приказали долго жить. Но то, что мой стон утонул в глубинах твоего рта, накрывшего мои задыхающиеся губки, было настолько же очевидным и гиперосязаемым, как и толчок твоего члена, вошедшего на всю длину и на всю возможную глубину в мою вагину почти одновременно с твоим языком в мой ротик. И в этот раз я как-то сумела определить, что это был всё-таки оргазм. Мои онемевшие половые губы и клитор, которые, казалось, больше опухли от трений твоего языка, попросту не смогли выдержать последней, самой нереальной пытки – внутреннего удара фаллоса по перевозбужденным стенкам влагалища и болезненного вжатия тугой мошонки в воспаленную поверхность киски. Бл*дь, я спускала и текла, как самая настоящая сучка на твой член и яйца, ощущая это буквально при каждом твоём грубом, сильном и нещадном проникновении, растирающем и растягивающем мою вагину вбивающимися фрикциями животного совокупления. И он продолжался всё это невыносимо долгое и запредельно сладкое время (FUCK!). Я кончала и стонала в твой рот, пока ты банально трахал меня, жёстко вбивался каменным пенисом в пережатые тиски моего кончающего влагалища. Меня выгибало и тянуло на тебя невообразимой мощью остервенелой похоти и пугающей гравитацией собственной одержимости. Я словно сама жаждала слиться с тобой, вобрать в себя твой член как можно глубже, высосать его до основания, позволив тебе в ответ разорвать меня изнутри.
