Дождь лил весь вечер и, похоже, собирался идти всю ночь. Теперь жажда Янику не грозила, только он совсем продрог. Сгрёб солому в самый дальний от окна угол, но лежать на ней всё равно было слишком холодно. Он сел, прислонился плечом к стене и так заснул.

Проснулся от стука и шума, который спросонья показался ему шумом дождя. Была глухая ночь. Дождь не унимался, но, всмотревшись во мрак, Яник раскрыл глаза от изумления: в потолке камеры темнело отверстие – кто-то вынул пару досок, а из этого отверстия свисала крепкая верёвка с большой петлёй.

– Ну что ты копаешься? – раздался нетерпеливый голос.

Ничего не понимая, Яник тем не менее не стал медлить ни секунды: уселся в петлю, как на качели, и через считаные минуты его вытянули наверх. Там, под крышей, была непроглядная тьма. «Тихо», – строго шепнул его спаситель. Голос был Янику незнаком. Так же, с помощью верёвки, они выбрались наружу. Яник ничего не разглядел, просто догадался, что из-под крыши вёл какой-то лаз. Когда оба оказались внизу, незнакомец дёрнул за один конец верёвки, и она упала к его ногам. Торопливо смотав её, он посмотрел на Яника и переменился в лице:

– Ты кто такой? А где Арратс? Он что, остался в камере?

– Меня зовут Яник. Там больше нет никого. Я тут со вчерашнего дня. Слышал, что вчера кого-то отправили в угольную шахту.

– А зачем ты подал условный знак?

– Какой?

– Руку высунул в окно!

– Я просто пил. Беласко приказал не давать мне воды…

– Ладно, хватит тут торчать, пошли. Да поживее!

– Куда? Отпустите меня!

– Как бы не так! Ты пойдёшь со мной!

Незнакомец схватил Яника за плечо и нетерпеливо подтолкнул к горному склону. Они пошли прочь от тюрьмы. Янику стоило большого труда не отставать от своего провожатого. Если Яник запинался или мешкал, незнакомец хватал его за руку или за шиворот и грубо толкал или просто тащил за собой.

Когда тюрьма скрылась из виду, Яник опять остановился и сказал:

– Отпустите меня!

Незнакомец разозлился:

– Иди и молчи, или я тебя убью. Попытаешься сбежать – даже ахнуть не успеешь.

Именно сбежать Яник и собирался, но понял, что сейчас не время: незнакомец явно не шутил, а Янику было нехорошо. Больше всего ему сейчас хотелось попасть в тёплый дом, поесть, согреться и отдохнуть, унять боль в спине, но незнакомец повёл его прочь от города, в холод и дождь.

Они перебрались через перевал. Дождь поутих, а потом закончился, но это уже не имело значения: Яник давно вымок насквозь, а теперь они углубились в лес, где с каждого дерева капала вода.

– Куда вы меня ведёте?

– Куда надо, – сердито отозвался незнакомец и выругался. – Да побыстрей ты!

Яник думал было сказать, что с позавчерашнего дня ничего не ел, но не стал: незнакомец, высокий, очень загорелый, с суровым лицом, был не из тех, кого можно разжалобить, да и Янику как-то не хотелось, чтобы его жалели.

Они шли очень долго. Оба молчали. Наконец Яник споткнулся на скользкой тропе и упал ничком. Поднял голову – перед глазами всё плыло.

– Да что с тобой такое? Ты больной, что ли?

– Я голодный…

Незнакомец схватил его за шиворот и поставил на ноги.

– Скоро будем на месте, там посмотрим, что с тобой делать. Может, и накормим. А может, и нет.

Последний отрезок пути Яник проделал в каком-то беспамятстве. Наконец увидел впереди пещеру, из которой шёл свет – там горел большой костёр. Вокруг него сидели люди, при взгляде на которых Янику всё стало ясно: это были лесные разбойники.

– Кто это? А где Арратс? – посыпались вопросы.

Яник поискал глазами главаря и без труда нашёл его. Он казался пожилым, почти стариком, но его чёрные глаза блестели опасным блеском, а на поясе висел широкий кривой нож. В котелке что-то варилось, рядом на развёрнутой тряпице лежали хлеб, сыр и лук. Главарь заметил, как Яник посмотрел на еду, и спросил:

– Есть хочешь?

– Да.

– За разбойничий стол садится только тот, кого мы зовём нашим братом.

Главарь жестом подозвал смуглого человека, который привёл Яника:

– Зачем ты привёл чужака? Почему не избавился от него на месте?

– Сперва он подал условный знак. А потом я подумал, что он нам пригодится. Арратс был постарше, но этот вроде смышлёный.

– Где Арратс?

– Этот… эй, как тебя?

– Яник.

– Яник говорит, его отправили в шахты.

Какая-то женщина в углу пещеры заплакала.

– Это так? – спросил у Яника главарь.

– Я не знаю, кто такой Арратс, и никогда его не видел. Меня притащили в эту тюрьму позавчера, и я услышал из разговора, что утром того же дня кого-то отправили в шахты. Может, и вашего Арратса тоже.

– Тебя за что посадили?

– Да ни за что. Я вообще не с Файолеаны. Мы пришли на «Альбатросе». Меня Беласко поймал на берегу и привёл в тюрьму.

– Что он несёт? – вмешался молодой парень с чёрными кудрями. – Не отсюда, но пришёл на «Альбатросе», который никогда не берёт пассажиров… Откуда-то знает Беласко – и тот почему-то за ним охотился! Да его же подослали к нам! Нарочно подсунули вместо Арратса!

– Никто меня не подсылал! – рассердился Яник.

– Тогда говори, кто ты такой и что тебе надо! Почему ты попал в тюрьму?

– Потому что обманул Беласко. Больше ничего не могу сказать. Это не моя тайна.

– В этой камере сидел Арратс! Это ему мы готовили побег! Почему вместо него оказался ты? – спросил огромный разбойник с густой бородой.

– Понятия не имею. Я в эту камеру не просился.

Кудрявый парень наклонился к главарю и что-то зашептал. Тот приказал смуглому:

– Проследи, чтобы этот не сбежал.

Смуглый, разозлённый своей ошибкой, схватил Яника и, недолго думая, привязал к дереву возле пещеры. Яник попробовал пошевелиться, убедился, что привязан крепко, руки не высвободить, и тяжело вздохнул. Вчера он полагал, что его дела совсем плохи, а теперь вчерашние дела казались вполне обнадёживающими.

Ему почти не было слышно, о чём говорили разбойники, он видел только, что они о чём-то спорили. В основном это были мужчины, человек двадцать. Но Яник заметил и нескольких женщин. Одна из них, в грязных лохмотьях, сидела у самого входа в пещеру и смотрела на Яника странным, полубезумным взглядом. Яник старался не смотреть на неё. Его мутило.

Уже начинало светать. Наконец главарь встал и неторопливо подошёл к Янику. Остальные окружили их.

– Ты оказался на месте Арратса. Его уже не вернуть. Ты должен заменить нам Арратса.

– Мы научим тебя всему, – добавил другой.

– Да, бесшумно ходить по лесу и горным тропам, стрелять без промаха и бросать нож так, чтобы с одного удара убить человека, – продолжал главарь. Только теперь Яник разглядел его лицо – морщинистое, со впалыми щеками. Через правую щёку тянулся длинный шрам. – Мы назовём тебя братом. Судьба привела тебя. В городе называют такую судьбу сказкой. Ты должен остаться с нами. Если ты согласишься, мы сейчас же дадим тебе место у нашего котла.

Сначала Яник подумал, что проще всего будет согласиться, а потом как-нибудь улизнуть. Но вдруг представил, что сказал бы на это капитан Верус, и спросил, стараясь не показать своего страха:

– А если я откажусь?

– Тогда мы убьём тебя.

– За что? Только за то, что я не хочу быть убийцей и грабителем?

– Он хочет быть маменькиным сынком! – воскликнул кто-то и засмеялся, но этот смех никто не подхватил.

– Ты видел наше укрытие, – продолжал главарь. – Ты можешь привести сюда солдат.

– Да я ни за что не найду дорогу сюда – мы сколько времени шли по лесу в темноте! И никого я не собираюсь приводить! Я просто хочу уйти.

– Мы никогда никого не отпускаем, – сказал главарь всё так же медленно и спокойно. – Выбирай: или ты станешь нашим братом, или… – Он кивнул смуглому разбойнику.

Тот подошёл, обнажил длинный кинжал и встал возле Яника, угрожающе глядя на него. Яник почувствовал, что в нём вскипает та же злость, которая заставила его наговорить дерзостей Беласко. Он презрительно бросил смуглому: