– Это тебе! – она вручила пакет и крепко обняла Нэйка. – Мне так тебя не хватало!

Нэйк помолчал, как бы обдумывая ответ, и затем прижал Сидни еще ближе со словами "Мне тоже!"

После объятий он еще раз обвел взглядом комнату и сказал:

– У меня дежавю.

– Ничего удивительного, ты бывал здесь миллион раз, – Сидни скинула пару подушек на пол и села по-турецки. – Плюхайся! – постучала она рукой по полу.

Нэйк послушно сел рядом и стал доставать свои подарки из пакета. Он взял в руки что-то деревянное и с интересом стал рассматривать.

– Это матрешка, – пояснила Сидни и ловко раскрыла ее, достав еще одну, только меньшего размера. Матрешки были с изображением каратиста, и Сидни стала раскрывать каждую поочередно. Глаза Нэйка горели удивлением, и он взял последнюю, самую маленькую, и стал крутить ее в руках.

– Она точно больше не откроется? Я думал, ты будешь доставать их бесконечно!

– Увы, только пять! – Сидни рассмеялась и ловко собрала все матрешки обратно в одну. Она радовалась, что Нэйку понравилось, ведь эта русская вещица действовала безотказно. – Чего с Бенедикт поссорился? – спросила она, подкладывая подушку себе под спину и облокачиваясь о рядом стоящую кровать.

– Не поверишь, из-за тебя! – Нэйк сделал так же и сел ближе к Сидни.

– Из-за меня? – Сид состроила невинные глазки.

– Наверное, ревнует, не смогла принять, что я пойду к тебе в гости, да еще вдобавок на ужин к твоей маме.

– А чем ей моя мама не угодила? – рассердилась Сид.

– Мама не причем, – махнул рукой Нэйк, – почему-то многие думают, что мы с тобой до сих пор встречаемся, и я уже задолбался всем объяснять, что это не так.

– Мне лично все равно, кто там что думает, но если тебя это гложет, – Сидни поджала губки и задумалась, – хочешь, я с ней поговорю? – предложила она.

– О, нет! Лучше не надо!

– Что? Она меня так ненавидит?

– Нет, дело не в этом! Эх, давай я лучше сам разберусь.

– Как хочешь! – пожала плечами Сидни. – Тогда за уроки!

– Уроки! – застонал Нэйк.

– Завтра на первом уроке устный зачет по биологии. Бенедикт бы оценила, – нашла лазейку Сидни. Нэйк неохотно стал доставать учебник. – Она ведь зануда и заучка, – не сдержалась девушка.

– Так! Попрошу…

– Все! Молчу! – Сидни выставила ладони.

После сделанных уроков, Нэйк складывал свои вещи в рюкзак и вдруг сказал:

– Мне с тобой хорошо, Сид. Вроде… все как прежде, до того, как мы затеяли всю эту ерунду с отношениями. Но… может в обществе нам все-таки поменьше контактировать?

– Да пожалуйста! – быстро согласилась Сид, сильно удивив Нэйка. – Не буду мешать твоему счастью! – она актерски вскинула руку, поднеся ее ко лбу.

В коридоре мисс Джейсон уже стояла с пакетом несъеденного за ужином и, вручив его Нэйку, погладила того по голове.

– Заходи к нам почаще, дорогой!

– Ох, нет, мам, у Нэйка теперь девушка ревнивая. Он больше не придет! – выдала Сидни.

– Ну, что ты! – Нэйк мягко ткнул Сидни в плечо и покраснел. – Я обязательно зайду!

На следующее утро Нэйк пришел в школу пораньше и сразу же подсел к Бенедикт, которая читала учебник.

– Привет!

Она посмотрела на него отстраненно и снова уткнулась в книгу.

– Все еще дуешься? Я хочу доказать тебе, что ты была не права.

– Мне сейчас не до разборок, – раздраженно ответила Бенедикт и хлопнула учебником. – Сейчас будет устный опрос, я, в отличие от некоторых, готовлюсь к урокам.

Нэйка задели слова Бенедикт и он резко отсел от нее.

«Я не собираюсь унижаться и валятся в ногах!» – промелькнуло у него в голове.

Начался урок, и атмосфера в классе стала напряженной. Прежде, чем начать вызывать учеников по списку, биолог предложил желающим проявить инициативу.

Нэйк сначала сидел спокойно и не собирался идти на подобную глупость, но ущемленное мужское достоинство взяло вверх. Он был готов к уроку и неожиданно для всех поднял руку.

– Прошу, мистер Камсон! Раз вы изъявили желание сами, можете выбрать, какой параграф будете рассказывать.

– Мне все равно, – фыркнул он. – Хоть все три.

Бенедикт тут же подняла глаза на Нэйка и, нахмурив брови, недоверчиво смотрела на него.

– Приступайте! – сказал учитель.

Нэйк умел красиво рассказать материал, и даже если он был не готов, то на устных предметах мог выкрутится практически всегда. Сейчас же он был полностью готов и чувствовал себя уверенно, его глаза не бегали по классу, он спокойно обращал взгляд то к одному, то к другому однокласснику, как будто рассказывая лично ему, не торопился, как обычно, стараясь поскорей вернуться на свое место, напротив, говорил плавно, четко, и незаметно перешел к пересказу уже третьего параграфа. Многие выдохнули, радуясь, что их староста отдувается за всех, и больше уже никого не вызовут. Бенедикт поняла, что была несправедлива к Нэйку, и, краснея, опустила глаза. Сидни, напротив, сияла и широко улыбалась своему другу, а в конце тихо шепнула Ричарду:

– Это я его так поднатаскала!

– Он что, был у тебя? – ворчливо шепнул в ответ Ричард.

– У нас теперь все по-старому, – подмигнула она.

– В каком смысле? – Ричард по-прежнему шептал, но уже с явно угрожающей интонацией.

– Мы друзья, – договорила Сидни.

– Потише! – шикнул учитель. – Имейте уважение к отвечающему!

Ричард мигом расслабился и откинулся на спинку стула. Услышав от подруги «у нас все по-старому» он решил было, что они вновь пара, но, к счастью, его домыслы были развенчаны.

На перемене Бенедикт ждала, что Нэйк подойдет к ней, и она даст парню еще один шанс, но теперь Нэйк крутил носом и общался со своими друзьями, то со Стивом и Майклом, то с Дэвидом, он даже перекинулся парой слов с Лали и Себастьяном, но ни к Сидни, ни к Бенедикт он не подошел. С Сидни у них была договоренность, а на Бенедикт он всё-таки был обижен.

Последним уроком была литература, и мисс Рейшер хотела поговорить со своими учениками про любовь.

– Вы уже такие взрослые, – начала она свою речь. – Вы строите отношения друг с другом. Какие-то из них продержатся всю жизнь, а какие-то изживут себя через полгода, так тоже бывает. И я хочу спросить у вас сегодня, что такое любовь?

– Что тут думать? – пожала плечами Сидни. – Любовь – это то же самое, что дружба, только с сексом.

– Не согласна, – возразила Изабель. – Дружба – это то, что с девушками.

– Какая разница? – хмыкнула Сидни.

– Изабель, а что для тебя любовь? – спросила мисс Рейшер, пресекая начинающуюся ссору.

– Хм… – Рыжая задумалась. – Страсть? Мне надо ещё подумать, это трудно.

«Не говорить же, что любовь – это в первую очередь когда ты сыта», – вздохнула она про себя.