Она привыкла к маленькому оберегу настолько, что даже стала его носить с собой повсюду. Будто вновь уверовала, что вылепленное из глины ухмыляющееся личико способно принести ей удачу и оградить от неприятностей. Откинувшись на спинку офисного кресла, она вертела его в руках, поглаживая подушечками пальцев трещинки на эмали, и, пряча улыбку, переглядывалась с коллегами. Было четыре часа дня, работать толком уже не хотелось, да к тому же менеджерам нежданно-негаданно перепало развлечение. Прямо за фанерной дверью просторного кабинета, не способной толком отсекать звуки, директор распекал начальника отдела продаж.

– Так почему?! – ревел генеральный. – Если ещё вчера было известно, что курьеры будут заняты, почему никто не почесался?! И что мне теперь, самому везти эти бумаги?!

В таком духе они общались уже несколько минут. Генеральный то повышал голос до крика, то понижал до угрожающего шёпота. Жанна Борисовна, Сонина начальница, отвечала шефу тихо и неразборчиво, пытаясь свалить вину на нерадивых подчинённых, но тот толком не слушал. Тем более, что в данном случае рядовые сотрудники были, и правда, ни при чём. Распаляясь всё больше, начальник трубил во всё горло:

– Что нормально? При чём тут менеджеры и курьеры? Курьеры что, сами на себя заявки составляют? Сами выезды на день планируют? Или сорвать сделку – это нормально?! Что не ясно-то было? Документы должны быть у поставщика до шести вечера! До! Шести! Сейчас сколько? Четыре? И почему они до сих пор у нас в офисе?!

Жанна снова зачирикала мелко, жалобно и бесполезно. Гнев директора не смягчился.

– Короче, Жанна… Борисовна. Теперь это ваша проблема. И решать её будете сами. Какими средствами – мне всё равно. Но если мы упустим клиента из-за вашей нерасторопности – я спрошу по полной программе. Ясно?

Тяжёлые шаги генерального медленно удалились по коридору. Дверь в кабинет широко распахнулась. Менеджеры моментально уткнулись в экраны, делая вид, что шерстят базы, выискивая, где бы урвать лишнюю копейку для фирмы. Жанна Борисовна медленно обвела подчинённых тяжёлым взглядом. Она раскраснелась от злости, щёки и шея выглядели как ошпаренные, а кудрявые рыжие волосы торчали в разные стороны, словно генеральный не только сделал ей выговор, но и от души потаскал за космы, вымещая злость. И все присутствующие прекрасно знали, что, стоит кому-то сделать хоть одно неверное движение – начальница тут же сорвётся на невезучем человеке. Поэтому мышки кликали, клавиатуры щёлкали, а взгляды не отрывались от экранов.

Жанна Борисовна в последний раз оглядела каждого подчинённого по очереди и вдруг повернулась, скрипнув каблуками. Прямо к сидевшей возле выхода Соне.

– Софа… – мурлыкнула начальница елейным тоном, по обыкновению коверкая имя девушки. – Ты сейчас очень занята?

Соня изобразила на лице сосредоточенность.

– Так… – она почесала переносицу. – Сейчас я жду звонка от «Созвездия-М», а пока составляю письмо в «Технополис». Потом я ещё планировала позвонить в…

– Я поняла, – продолжила начальница так же мягко. – А ты не могла бы мне услугу оказать? Нужно отвезти кое-какие бумажки клиенту. Это срочно, а курьеры все заняты до вечера. Согласна?

Соня замешкалась. То, что начальница отправит с документами кого-то из подчинённых, было ясно с самого начала, но что она остановит свой выбор именно на ней…

– Я могу отвезти, Жанна Борисовна! – звонко выступила из центра кабинета Юля Спицына, чуть полноватая блондинка, заканчивающая университет. – Вы только скажите, ку…

– Юля, у тебя до плана ещё сорок тысяч не хватает! – жёстко оборвала её Жанна Борисовна. – Лучше об этом подумай.

Начальница повернулась к Соне и промурлыкала:

– Ну так что? На работу можешь тогда уже не возвращаться, по звонкам тебя девочки прикроют. Да и ехать всего ничего, до Тульской. М?

Соня прикусила губу и покосилась на часы в углу экрана. Четыре часа пять минут. Если ехать, и правда, недалеко – её выходные начнутся на час-другой раньше. Да и сидеть в офисе в один из последних тёплых дней в году было до ужаса тяжко. Но и показывать свою радость нельзя было ни в коем случае.

– Хорошо, – кивнула Соня. – Конечно, я съезжу, если нужно.

– Спасибо, Софа! – моментально расцвела Жанна Борисовна. – Собирайся тогда, а я сейчас тебе папочку подготовлю. Карту распечатаю тоже.

И начальница, стуча слишком высокими, на Сонин взгляд, каблуками и слегка покачиваясь, торопливо пошла к своему рабочему месту.

*

Снова пятница. Степан откинулся на спинку стула и с удивлением увидел, что на часах уже почти пять. Целый день дома. Целый день он сидел на стуле перед компьютером, но не запускал игры и не выходил в интернет. Он вообще не включал ноутбук. И не пил пива, всё ещё помня о том, как плохо ему было после пьянки на прошлой неделе, а голова всё равно была тяжёлая. По утрам не помогал даже кофе, который ему неизменно варила Даша.

Парень поднялся на ноги и прошёлся по комнате, потом заглянул на кухню. Есть не хотелось. Пить не хотелось. Хотелось разве что спать, но стоило ему лечь – сразу же появлялось настойчивое желание встать. Куда-то идти. Что-то делать. Вот только он не знал, чем себя занять.

Рассеянно подняв со стола чашку, на дне которой ещё виднелся густой тёмный налёт, он поднёс её к носу. Принюхался. Запах был не кофейный. Пахло незнакомо, какими-то специями или вроде того. Приторно, терпко. Тревожно.

Степан посмотрел на мойку, потом снова на чашку. Надо бы её помыть. Или не надо? Он открыл кран, налил в чашку воды, поболтал и выплеснул. Лучше не стало: налёт размок, но до конца не смылся и прилип к стенкам. Парень задумался, что ведь как-то так и гадают на кофейной гуще.

Морщась от неприятного запаха, ослабевшего, но не исчезнувшего, он вгляделся в узоры на эмали. Даша, наверное, сказала бы что-то о них. Ему же они представлялись нагромождением бессмысленных точек, чёрных, тёмно-коричневых и жёлтых… Поставив чашку обратно на стол, он вернулся в комнату и уселся на диван, смотреть, как медленно ползут по стене пятна яркого света, льющегося из окна.

*

Дарье не очень нравилось сидеть в кафе с планшетом. Пальцы постоянно попадали мимо слишком маленьких кнопок виртуальной клавиатуры, а интернет то и дело пропадал. Но и дома, при Стёпе, она своими изысканиями заниматься не могла. В лежащем перед ней блокноте уже была записана целая куча цифр, с которыми она не очень ладила, а телефон, выступающий в роли калькулятора, должен был вот-вот разрядиться.

Дарья уже поняла, что допустила огромную ошибку, поддавшись эмоциям, когда Стёпка заявился домой в дым пьяным. Перепутала не то граммы и унции, не то, что ещё хуже, унции и фунты. Или попросту недостаточно тщательно всё взвесила. Блевать ведь Стёпа не должен был.

Девушка перелистнула страничку с огромной осторожностью и провела ногтем по полустёршимся буквам. Над иностранными словами, хотя и не над всеми, был набросан её же рукой перевод, худо-бедно складывающийся в осмысленное предложение «в случае перекормить человек бессмысленный тварь». Дарья закрыла книжицу.

– «Бессмысленный тварь», – прошептала девушка. – Да он и без «перекормить» такой.

И всё же с чем-то она ошиблась. Граммы, унции, фунты, пропорции и доли. Ошибиться легко, тем более, когда злость белой пеленой застилает взгляд.

Она заглянула в опустевшую чашку и перевела взгляд за окно. Со Стёпкой вышло обидно, но мысль о его состоянии, ничуть не улучшившемся с вечера их ссоры, была не единственной, занимавшей её внимание. Ещё одна мысль не давала ведьме-самоучке покоя. Что-то про «китаяночку», о которой с такой любовью отзывалась Екатерина Меркуловна. С другой стороны, за неделю она больше ни разу не всплыла ни в одном разговоре со старухой. Может, и правда, совершенно случайная девка? Не при чём? Вон и на Стёпкино сообщение не ответила до сих пор…

Но всё равно, мысль о ней зудела в голове, как муха в пустой комнате. Мысль о ней раздражала и… пугала? Дарья не хотела признаваться в этом даже самой себе.