– Какой еще Карл Гот?
– Тот, который Карл Маркс, критик готской программы.
– Ох, умен ты у меня, отец.
– Да уж ладно…
– И в богословии, и в марксизме подкован. Зришь в самый корень. Тем меня и купил когда-то. – Матушка умилилась и слегка разомлела от нахлынувших воспоминаний. – Ты бы еще Саньку нашу о теперешних готах порасспросил: у тех тоже своя программа.
– Это о тех, что по кладбищам ночами шастают?
– Вона. Ты и без Саньки все знаешь. Ох, ученый! Ох, ученый! – Матушка взялась за голову, удивляясь учености мужа.
– Не хвали. Не заслужил. Есть ученее меня.
– Кто ж это?
– А хоть бы Евгений Филиппович Прохоров. Он из Питера недавно прибыл.
– Любкин брательник?
– Ну, брат, брат…
– Так у них отец до белой горячки допился. Все Прежнему салютовал.
– Какому еще Прежнему?
– Тому, который Брежнев, а заодно и маршалу Устинову Дмитрию Федоровичу, министру нашему бывшему.
– Скоро и мы салютовать – зигу кидать будем.
– Какую это зигу? Кому? – Матушка Василиса слегка притихла.
Отец Вассиан же, наоборот, гаркнул, громыхнул, грянул:
– Маммону – кому ж еще! Ему родимцу и служить станем!
Матушка не одобрила его восклицание и не захотела слушать про маммону – ушла с вымытыми чашками в другую комнату.
Отец Вассиан нашел место для картины и повесил ее на почетное место – так, чтобы и дарителя ублажить, если пожалует в гости, и чтобы самим глаза не мозолила (видеть бы ее как можно реже, а то и не видеть вовсе). Книгу же оставил на прежнем месте, собираясь взять ее с полки и повнимательнее изучить перед тем, как идти на поклон к Ольшанскому, нести ему составленную смету.
Глава третья
Ополовинил
За три дня отец Вассиан составил смету. Поднапрягшись, мог бы составить и за два, и даже за день, но решил не спешить, не суетиться, чтобы не создавалась видимость, будто он заезжий шабашник, которому лишь бы хапнуть поскорее да побольше, а там хоть трава не расти.
Вот и составлял он смету аккуратно, каждую цифру перепроверял, с матушкой советовался (она по магазинам ходит и цены знает) и только после этого вписывал сначала в черновик, а затем переписал все набело, и не на каком-нибудь жалком клочке, а на листе хорошей писчей бумаги. Хотя к бумаге относился бережно и попусту не тратил, не разбазаривал направо и налево, ради такого дела не пожалел и взял из неприкосновенного запаса – из той пачки, что была куплена матушкой в Серпухове и шла на перепечатку его записок.
Конец ознакомительного фрагмента.
Текст предоставлен ООО «ЛитРес».
Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.
Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.
