Сделав нам по уколу, медик дождалась восполнения (отката) лекарства и подошла к Фемиде. Та дернула плечом, будто сгоняя назойливую муху, и проворчала:

— Не ранена.

— А ты для профилактики, — с усталой улыбкой произнес я.

Скачкова смерила меня гневным взглядом, покачала головой и вернулась к наблюдению.

— Когда круг начнет сжиматься?

— Через сорок три минуты, — техник сверился с часами и вытащил из-за пояса устройство, похожее на фонарик в Г-образном корпусе. — Как раз успею починить наши шмотки и выполнить квест. Начну с тебя — танку броня важнее всего. Ноги пошире, руки в стороны — и не двигайся.

Соратник нажал на пистолетную гашетку, и линза исторгла гудящий сноп зеленого света. Стоило поводить им по разодранному в клочья бронежилету, и пластины вернулись в первоначальное состояние, словно штука не чинила, а обращала время вспять. В остальном же ремонт напоминал обыск, с той лишь разницей, что парень не касался одежды руками.

— А можно я сам? — спросил с легкой брезгливостью, когда техник опустился к ботинкам.

— Нет, — прохрипел Абу, согнувшись в три погибели. — Ты не умеешь пользоваться этой штукой.

— С чего вдруг? Берешь, жмешь и водишь.

— Ну, на, — «фонарик» приземлился в ладони. — Попробуй.

Попробовал — и, невзирая на все старания, свет наотрез отказался зажигаться. Я и давил до упора, и стучал по корпусу, и заглядывал за стекло, и пытался открыть крышку — все тщетно.

— Тупая игра, — буркнул, отдав гаджет Артуру.

— Фига ты понимаешь... Ань, постой вот так, пожалуйста.

Зебра не сказала ни слова против, хотя процедуру приятной не назовешь — едва знакомый тип чуть ли тебя не лапает, водя излучателем в опасной близости от тех мест, которые едва знакомым типам обычно не подставляют. Конечно, подруга не робкого десятка, вспомнить хотя бы ее поведение во время «Нашествия», и все же на хмуром личике отражалось не безразличие, а, скорее, спартанское терпение. И если понятно, почему страдают и напрягаются сотрудники, то для постороннего человека медик проявляла достойную похвалы участливость. Я бы даже сказал, отличительную. Выдающуюся.

— Спасибо.

Соратники замерли и обернулись в мою сторону, даже Диана отвлеклась от пейзажей за иллюминатором.

— Спасибо вам за все, — повторил еще раз — громко и отчетливо, чтобы избежать любых кривотолков. — Без вас у меня бы ничего не получилось.

Скачкова хмыкнула и вернулась к дозору. Артур с неловким молчанием продолжил «утюжить» подранные тощей гадиной штаны. Аня покраснела и кивнула в ответ — мол, без вопросов.

— Я бы хотел... — побарабанил пальцами по наколенникам, собираясь с мыслями. Когда я в последний раз говорил нечто подобное? И говорил ли вообще? — Нет, я прошу прощения за неподобающее поведение. Перед всеми вами. Артура — за унижения и подначивания. Аню — за грубость и предвзятость. Диану — за дурацкие подкаты и пошлые намеки. Не могу обещать, что впредь такого не повторится — характер не сахар, если кто не заметил — но здесь и сейчас говорю, как есть... извините.

— Ладно, — Зебра улыбнулась. — Прощаю.

— А, забей, — Абу насупился и махнул рукой.

Майор ничего не сказала, но во взгляде скользнул заметный интерес и едва уловимая искорка уважения. А может, просто показалось. Так или иначе, искреннее душевное излияние прервал дробный цокот — в салон влетел небольшой металлический тубус и запрыгал по полу. Я сходу не определил, что это за граната, но понимал, как никто другой — счет идет на секунды. Не раздумывая и не тратя время на окрики, предупреждения и попытки выбросить подарочек наружу, сорвался с лавки и рухнул прямо на цилиндр. Больно не будет, а если что — Зебра потом поднимет. Главное, чтобы весь отряд не хлопнули одним махом — такой ошибки я больше не допущу.

Раздался приглушенный хлопок, из-под меня во все стороны брызнули ослепительные лучи, а на грудь словно выплеснули ведро прохладной воды. Повезло — светошумовая, слизало всего четверть здоровья, а ведь могло и срубить наповал. А вот кто просчитался — так это чертовы школьники, решившие подкараулить нас на выходе из аномалии. Первым в салон рванул автоматчик в легкой тактической экипировке, и его взгляд я буду еще долго воспоминать с ехидной улыбкой. Парень видел вспышку, слышал взрыв и явно думал, что все внутри ослеплены и оглушены. Взыгравшая кровь и жажда выпендриться перед подельниками лишили остатков осторожности, и малец кошкой взлетел по аппарели с намерением сделать мульти-килл (вроде, это так называется). Но вместо жмурящихся и тычущихся в стены противников увидел прямо перед лицом АКМ и револьвер.

Очередь, гулкий грохот, и непоседливого штурмовика швырнуло на спину. Поток писклявого мата заглушило перемежаемое щелчками уханье — танк у вражеского отряда попался серьезный, в тяжеленом саперском костюме и с помповым дробовиком. Я даже не стал тратить патроны — сразу видно, что стрелять в лоб бесполезно, слишком уж толста нагрудная пластина и бронесфера с забралом. Этого перца надо бить с фланга и тыла, где брони нет вообще, а лишь измазанная снегом и грязью «горка».

И что хуже всего, за спиной верзилы шел медик в белом маскхалате и кевларовом жилете, держа руку на плече соратника. И шел не просто так, шугая нас очередями из американской «масленки», а целенаправленно приближаясь к раненому оперу. Пока что у нас имелось какое-никакое преимущество, но если не избавиться от медика, или хотя бы не дать ему поднять своего, будет совсем печально. И отступать некуда — снежное цунами совсем рядом, а где-то на склоне наверняка засел охотник и только и ждет, когда мы бросимся врассыпную.

Путь к отступлению так-то всего один — через разбитые стекла кабины. Но прежде чем покидать относительно надежное убежище, надо продумать тактику хотя бы на пару-тройку шагов вперед, иначе без слаженных действий нам не выжить. А для этого надо знать не только сильные и слабые стороны каждого члена отряда, но и все навыки, умения и характеристики. С чем я, естественно, до сих пор не ознакомился, запомнив только базовые функции в духе «этот чинит, а та лечит».

— Ты завис? — рявкнула Фемида, перекрикивая треск очередей. — Что нам делать?!

— Артур, сможешь поднять трап?

— Да! Но это займет какое-то...

— Сколько?

— Примерно, минуту.

— Давай! Мы прикроем.

Абу пробежал мимо, прикрывая голову от сыплющихся с потолка пуль и дроби — снаряды плющились и падали на пол звенящим градом. Скинув с кресла скелет пилота, парень занял его место и начал водить «фонариком» над пультом управления. Но, несмотря на наше отчаянное сопротивление, минуты могло и не быть — танк пер как, блин, танк, не обращая внимания на пальбу в упор. Нас спасало лишь то, что бугай двигался очень медленно, точно водолаз по дну — наверное, применил какое-то свое, танковое, умение, в разы повышающее защиту, но срезающее под корень мобильность. Еще дюжина размеренных плавных шагов, и враг встанет нерушимой преградой перед оперативником, и тогда никто не помешает медику «воскресить» бойца.

— Я так понял, граната — это твой скилл? — проорал, обращаясь к Скачковой.

— Да! — девушка с целью экономии отсекла одиночные, но от пробирающего до костей грохота это не спасло. — Моего класса.

— А у тебя есть такие?

— Нет!

— Почему? Ты же получила первую профу.

— Потому, что взяла другой навык. Их два дают на выбор. Господи, ты так и не прочитал ни одного мануала!

— И что это за навык?

— Скорострельность, — Диана отшатнулась, чуть не поймав лицом горсть дроби. — Мгновенно высаживает весь рожок, но потом автомат клинит на сорок секунд.

— Аня!

— М? — мурлыкнула медик, выглянув из-за ящика.

— Коли все, что есть, на защиту и хп.

— Что ты задумал? — насторожилась Фемида.

— Скоро увидишь. И все поймешь.

Эскулап уже склонился над подранком, когда я со всех ног кинулся на ходячую крепость. Вильнул влево, вправо, чувствуя ледяные касания то одним, то другим плечом, и щучкой сиганул с аппарели. Больше всего боялся поймать заряд в грудь и либо откинуться на месте, либо потерять столь необходимую скорость, но противник так изумился внезапному маневру, что машинально выставил «помпу» перед собой, перехватив двумя руками, как обычную палку.