– А мы случаем не заблудились, а, Тимофей Егорыч? – осторожно и, стараясь, чтобы интонация не была навязчивой, спросил Артём.
– Вогул на Севере, что зверь, – не оборачиваясь, ответил Тимофей. – Мы по нюху отыщем нужную тропу.
– Обнадёживающе! – дёрнул головой Стас.
– А что в таком тумане можно увидеть? – не сдержала своего удивления Аня. – Ещё телескоп с собой взял! А он сейчас нужен разве что деревья в него разглядывать, чтобы лбом о них не треснуться!
Ребята дружно взорвались смехом.
– Тихо! – прикрикнул на них вогул.
Он остановил оленей и, обернувшись, властно посмотрел на ребят.
– Тихо! – ещё раз понизив тон, повторил он. – Здесь нельзя даже громко дышать, если вы не хотите накликать на себя беды, – почти перешёл он на шепот, приставив палец к губам. – Беда здесь охотится за всеми, и вас может выдать ей даже стук сердца! Тише!
У ребят улыбки мгновенно исчезли с лиц. Тимофей слез с нарт и в поводу повёл за собой оленей, чтобы не выдавать своё присутствие в лесу прикрикиванием на них. Ребята, глядя ему в спину, хранили молчание. Так длилось довольно-таки долго. Наконец, они вышли на местность, где деревьев стало гораздо меньше, а в лицо им подул слабый ветерок. Туман на этом участке тайги был значительно разряжен. От ветра и местность уже просматривалась хоть и не далеко, но достаточно обширно.
– Всё, приехали! – подытожил Тимофей, осматриваясь по сторонам. – Мы вовремя! В эту пору Дыхание Хозяина приближается.
– Кого? – не поняли ребята.
– Так здесь называют Полярный ветер, – в очередной раз за вогула объяснил Артём. – Надо торопиться. У нас немного времени, час от силы. Полярный ветер разгонит туман, но потом принесёт буран.
– Да, – подтвердил Тимофей. – А нам надо ещё вернуться домой, так что давай торопиться! – подвёл он оленей к могучему кедру и стал привязывать их к растопыренной корявой ветви. – Только тихо! – опять поднёс он палец к губам.
Ребята повиновались. Они быстро извлекли из нарт всё необходимое оборудование: телескоп, ружья, снегоходы и вещмешок с продуктами. Тимофей принялся заряжать карабин и охотничье ружьё, ребята стали обуваться в снегоходы. С этой задачей им пришлось справляться впервые, но справились они с ней на отлично. Убедившись, что все готовы, Тимофей сам обулся в снегоходы и сделал жест ребятам, чтобы они следовали за ним.
– Только ступайте след в след, – шепотом проинструктировал он их.
И снова начался долгий поход по тайге, точнее, оказался не такой уж долгий по времени, но изматывающий физические силы тем, что снег глубоко проваливался и налипал на снегоходы огромным грузом. От этого продолжительность похода показалась ребятам просто чудовищной. Хорошо себя чувствовал лишь привыкший к таким условиям Тимофей. Он, делая шаг, обивал снегоход о голенище унта и налипший на него снег стряхивался. Завидев такое действие старого вогула, ребята повторили его и идти стало легче. Впереди, среди деревьев, замаячила чёрная незамерзающая поверхность Мёртвой Пади. Внезапно Тимофей остановился и, сняв меховой капюшон с головы, прислушался. Ребята последовали его примеру и тоже прислушались. Однако вокруг стояла тишина. Доносилось лишь скрипение ветвей деревьев, трущихся друг о друга от ветра.
– Чувствуете? – зажал ладонями виски Тимофей.
– Что? – не понял Артём, шедший за ним следом.
– Боль приближается.
Артём и ребята отчётливо почувствовали вкрадчивое проникновение в голову боли.
– Что это? – ощутили они, как вместе с этой болью их сердца начинает обволакивать холодом страх.
– Всё, на другую сторону Мёртвой Пади нам сегодня не пройти, – обречённо вздохнул вогул.
– Почему?
– Я уже пробовал вам объяснять, но вы поднимаете меня на смех.
– А я, кажется, знаю, что это такое, – скривился от головной боли Алексей.
– Что? – устремили все на него взгляд.
Вместо ответа Алексей снял с шеи серебряный крестик, который он носил на ниточке, и, разорвав нитку, зажал оба разорванных конца в руках; затем фронтально повернул крестик к Мёртвой Пади и все увидели, как крестик плавно отстраняется в сторону, поднимаясь на натянутых нитях.
– Это инфразвук, – сделал неутешительный вывод Алексей. – Слышите, в ушах звон появляется?
Ребята и вогул вместе с ними отреагировали на его вопрос молчаливыми кивками.
– Звон в ушах появляется от частоты звука в 150 децибел, – тряхнув головой, продолжил Алексей, оглядываясь по сторонам и жестом показывая на сгоревшие от попадания молнии деревья. – Чёртово местечко! Здесь чрезвычайно опасно! Наверняка инфразвук издаёт Мёртвая Падь, так как для воды это вполне естественно: морские волны в шторм и бурлящие гейзеры, издавая инфразвуки, вызывают тошноту и головокружение, что называется морской болезнью…
– Меня уже начинает подташнивать, – обречённо призналась Женя.
– И меня, – кивнула Аня.
– Эх, жаль, что у нас нет датчика радиометра, – посетовал Артём.
– Да, все измерительные приборы, к сожалению, остались в минивене, а он… – не договорил и развёл руками Алексей. – Наверняка, Тимофей Егорыч, вы не раз наблюдали здесь мощные грозы…
– Не мощные, а чудовищные!
– Так и есть! – опять жестом показал Алексей на сгоревшие деревья. – Инфразвук низких частот способен вызывать грозы, сильный ветер, – облизал он указательный палец и поднял его вверх, – бури… А для человека это чрезвычайно опасно тем, что в его организме возникают функциональные изменения, нарушение центральной нервной системы, а так же дыхательной и сердечнососудистой… Чувствуете, как тяжело становится дышать?
Ребята и Тимофей опять ответили кивками.
– Возникают головные боли, звон в ушах и в голове, осязаемое движение барабанных перепонок, снижение работоспособности, обмороки, сонливость, неконтролируемый страх и даже временная слепота…
– Точно! – забыв о тишине, воскликнул вогул.
– А инфразвук от 5 до 8 Герц может вызвать остановку сердца и смерть! – трагично подвёл итог Алексей.
– Всё точно! – опять подтвердил Тимофей. – И смерть здесь не раз настигала охотников. Вот поэтому не смотря на то, что зверья в этих местах полным полно, охотники не жалуют эти места. Называют их проклятыми. А люди из стойбищ бегут…
– Я думаю, Тимофей Егорыч, и нам пора отсюда бежать, – перебил его Стас.
– Понимаю. Но зачем же мы тогда проделали такой длинный и долгий путь?
– Кто ж знал, что здесь твориться такое?..
– Хорошо, сейчас вернёмся. Только ответьте мне ещё на один вопрос, что означает вот это? – снял Тимофей с плеча телескоп и, собрав его, установил в кустах, за которыми начиналась Мёртвая Падь. Затем вытащил из-за пазухи деревянную рогатку, а из кармана заранее заготовленный камень, завёрнутый в вату, и выстрелил из неё в направлении узкой полоски суши, пересекающую болото. Камень улетел довольно-таки далеко. Описав дугу, он упал на сухое место, и ребята увидели, как вата вокруг камня почернела и задымилась.
– Чем вы это объясните? – вперился вогул взглядом в Алексея.
Алексей не торопился с ответом. Он как будто не слышал вопроса старика и внимательно осматривал поверхность Мёртвой Пади. Огромное раскинувшееся болото уходило влево и вправо, теряясь в туманной дымке, охватывая собой расположенный на расстоянии километра от них могучий скалистый кряж, взметнувшийся в облака, которые тёмно серыми клубами закрывали его верхушку. У подножия скал и выше росла густая хвойная тайга. К ней от того берега, где в чаще леса прятались ребята, вела узкая полоска суши, некоторые участки которой иногда терялись в чёрной воде, а иногда вновь всплывали на поверхность.
– Это и есть Коса, о которой ты говорил, Тимофей Егорыч? – наконец нарушил молчание Алексей, кивнув в сторону узкой полоски суши, на которую упал завёрнутый в вату камешек.
– Она самая.
– А ну-ка, Тимофей Егорыч, дай бинокль, – попросил Алексей.
Тимофей подал ему бинокль, и он пристально вгляделся в исчезающую и вновь появляющуюся местами землю. Затем Алексей передал бинокль Артёму.