– Давайте, – застенчиво заулыбался Артём и налил ей вина.

Ребята дружно поддержали её предложение. Выпив, Ксения Александровна продолжила:

– Я сразу поняла, увидев у нас дома Софью Игнатьевну, что ты боишься за рукописи отца. Молодец! Находчиво поступил!

– А сейчас Софья Игнатьевна…

– Я её домой отправила, – опередила мама вопрос сына.

– Как?!

– Ну не могу же я держать пожилую женщину у нас дома так беспросветно долго, – просто ответила Ксения Александровна. – За рукописи отца не волнуйся…

– Как?! Ты их нашла?! – вытянулось лицо у Артёма.

– Всё-таки, сын, ты, по-видимому, ещё не совсем хорошо изучил мать, с укором посмотрела она на него. – Это я-то не найду?

– Ах, да! – шлёпнул себя по лбу Артём. – Твои подкожные…

– Вот именно! Именно они… Я проводила Софью Игнатьевну домой и отдала ей рукописи на хранение.

– А вот до такого решения моей находчивости не хватило.

– Не беда. Ясно одно: за рукописями твоего отца, ведётся охота, видимо, полагая, что в отличии от украденных оригиналов они не зашифрованы. И ты уберёг их от кражи.

– Вот интересно, а откуда им известно о том, что у отца были копии? – вопросительно посмотрел Артём на мать.

– И мне это кажется странным, – непосредственно спокойно вздохнула Ксения Александровна. – Я торопилась сюда, чтобы кое-что обсудить… Но вижу, что моя спешка была излишней… Что? Никто не приехал или ты не дозвонился до других? – упал её взгляд на Стаса Пыреева и Аню Рудную.

– И дозвонился, и приехали… – взял Артём бутылку вина и стал разливать вино по бокалам. – Только вот разъехались быстро.

– Почему?

– Узнали, что ты арестована.

– М – м…

– Правда, они обещали помочь и финансово, и материально, – заторопился Артём успокоить мать.

– И ещё добавлю, Ксения Александровна, – подал голос Алексей, – что у них, у всех, имеются объективные причины так поступить.

Взгляд Ксении Александровны смягчился и метнулся к Стасу Пырееву и Ане Рудной.

– А, что ж у вас, детки, не нашлось, что ли, объективных причин уйти?

Аня пожала плечами и по-детски просто ответила.

– Не нашлось.

– Вы, Ксения Александровна, хорошо знаете, что у Ани мама погибла, когда ей было всего шесть лет, а отец не вернулся из экспедиции три года назад, – заговорил Стас Пыреев. – У меня аналогичная ситуация: рос без матери. И отец так же, как и у Ани, не вернулся из экспедиции… Мы не женаты и не замужем, у нас нет детей и, кроме, как своим бабушкам и дедушкам, мы никому не обязаны. И к тому же наше дело разыскать отцов – праведное!

– Вот именно, праведное! – с облегчением вздохнула Ксения Александровна. – И именно это я и хотела услышать от вас…

– А раз так, – перехватил сын у неё инициативу, – и ты удовлетворилась в нашей надёжности, то, может быть, всё-таки скажешь нам, куда тебя увозили и кто брал с тебя расписку?

Ксения Александровна с укором посмотрела на сына.

– Не скажу… Ради вас же и вашей безопасности не скажу! – она сделала глоток вина, чтобы смочить внезапно пересохшее горло, и обмякла. – Сынок… Детки вы мои, – с материнской теплотой посмотрела она на ребят, – у вас слишком мало жизненного опыта и поэтому вам многое в жизни прощается. Полученное вами высшее образование является ничем иным, как оснащением технической стороны вашего мозга для того, чтобы вы, опираясь на эти знания, могли заработать себе на кусок хлеба. Но высшее образование не является умом в полном смысле этого слова. Так что, не смотря на вашу надёжность, – а она сродни преданности очень маленьких детей своим родителям, – вы заблуждаетесь, что вы умны. Ум даёт божественный институт простоты, наблюдательности и чуткости – институт, в который невероятно трудно попасть, – сделала она паузу, чтобы перевести дыхание. Сделав ещё глоток вина, она продолжила. – Я скажу вам лишь только то, что, если на кладбище я сказала, что «они живы» с целью, чтобы к вашей троице присоединился кто-нибудь из взрослых, то сейчас, побывав там, где с меня взяли расписку, чтобы я молчала, я с уверенностью могу сказать: они живы!

У ребят лица окаменели.

– А что за причина побудила сделать такой вывод? – спросил сын, тоже отхлебнув из бокала, чтобы подавить волнение.

– В двух словах об этом не скажешь, сынок, – задумалась Ксения Александровна. – В истории нашей Великой Родины были такие тяжёлые времена, когда создавалась система лагерей, названная Архипелагом Главного Управления Лагерей «Архипелаг Гулаг», где в так называемых «шарашках»… Засекреченных «шарашках» работали засекреченные учёные, создавая ядерный шит нашей Родины. Они изобретали космические ракеты, на которых мы первые полетели в космос… В общем, всё это оправданно, если учитывать сколь часто подвергается наша страна нападениям и гонениям. Не зря же ещё издавна сказано нашими древними мудрецами- богословами, что, если хочешь рассмешить Бога, то расскажи миру о своих секретах и планах. Я полагаю, что если твоему отцу и его коллегам было предписано спецслужбами выработать в людях и растениях иммунитет к радиации перед угрозой ядерного нападения, то, скорее всего, они живы и находятся где-нибудь в засекреченных лабораториях или что-то вроде этого…

– Что не делает ни их, ни нашу участь более лёгкой, – заметила Аня Рудная.

– Совершенно верно. И именно поэтому я дала расписку не разглашать, где я была, но я не давала расписки не заниматься поисками истины, что случилось с нашими близкими, – подвела итог своим размышления Ксения Александровна.

– И от нас не дождутся, чтобы мы не занимались поисками! – ударил по столу кулаком Стас Пыреев.

– А о том, что ты, мам, видела во вскрытых саркофагах, ты тоже дала расписку не разглашать?..

– А ты уже об этом рассказал?

Артём сконфузился и виновато кивнул.

– Ну и чёрт с этим! – отмахнулась Ксения Александровна. – Давайте лучше поговорим, в какое время вы отправитесь в экспедицию и что возьмёте с собой… М – м! – закатила она глаза, отправив в рот очередной кусочек шашлыка. – Как изумительно приготовлено! Кто кочегарил у мангала?

Ребята дружно показали на Артёма.

– Ну, что ж… Надеюсь, он не оставит вас голодными, всегда будете сыты и довольны!

– Поживём, увидим, – опять сконфузился Артём.

– Конечно-конечно… – согласилась мать. – Итак, детвора, а теперь приступаем к самому серьёзному: подготовке и безопасности.

Ребята замерли с непрожеванной пищей.

– Нет, вы продолжайте, – усмехнулась Ксения Александровна, – но попутно с едой давайте обсуждать насущные вопросы, связанные с вашей экспедицией.

– А что насчёт финансовой и материальной поддержки тех, кто отказался принимать участие в экспедиции? – спросил Артём.

– Нет, ждать мы ничего не будем! – отрезала Ксения Александровна. – У меня есть немного сбережений и я думаю, что их будет вполне достаточно.

– Хм… Раньше ты не была такой…

– Раньше меня не вызывали кое-куда и не брали расписок! – ещё раз отрезала мать. – Ну-у… Каковы роли? Кто на что способен и кто и что будет брать с собой? – обвела она всех взглядом.

– Тогда, пожалуй, начнём с меня, – не раздумывая, высказался Артём. – С меня как твоего сына и основного куратора экспедиции.

– Начинай, – кратко напутствовала мама.

– Я беру с собой мотодельтаплан, чтобы, по-возможности, обезопасить наше исследование местности пропавших экспедиций…

– Ориентируйся на показатели счётчика Гейгера, – опять не удержалась от очередного напутствия Ксения Александровна. – Там, где радиация выше, там и следует вести поиск…

– Само собой. Так же обязуюсь подготовить продовольствие…

– Ну, этим, наверное, мы все займёмся, – перебил Артёма Стас Пыреев. – Я, кстати, охотник и у меня есть три охотничьих ружья, тёплые спальники и две палатки.

– Замечательно! – одобрила Ксения Александровна. – По ружью на каждого мужчину – это замечательно!

– А у меня есть стрелковый спортивный лук, – вставила реплику Аня Рудная. – Я мастер спорта по стрельбе из лука.