У Саши слёзы на глаза навернулись, мешая ему распутывать верёвки, до того жалкое зрелище из себя представлял андроид — маленький (а для вымахавшего за последние пару лет Саши Эл уже стал маленьким), одинокий и лишённый всякой свободы. Наконец, с веревками было покончено, и Саша в порыве чувств обнял Электроника. Точнее, навалился на него, придавив к кровати всем телом.

Система управления андроида зафиксировала отсутствие конструкций, удерживающих руки робота, и вывела его процессор из спящего режима. Элек открыл глаза, автоматически обнял лежащего на нём человека и поцеловал — так ведь обычно и наступало его вечернее пробуждение, когда возвращался Серёжа.

Саша в первые секунды даже не понял, что происходит — Эл обнимал его, легко поглаживая по спине, и… целовал. По-взрослому, широко раскрыв рот, взасос, соприкасаясь языками, влажно, жарко и очень чувственно.

До чего же восхитительное это было чувство! Охваченный моментально вспыхнувшим возбуждением, Саша крепче прижался к роботу, уже совершенно осознанно проталкивал свой язык ему в рот, даже постанывал от удовольствия.

Тем временем, отдавшегося чувствам андроида насторожило то, что его партнёр слишком уж возбуждён для простого поцелуя — с Серёжей такого не случалось лет десять по меньшей мере. Эл ещё раз проанализировал информацию, поступающую от своих «органов чувств», и ужаснулся — он целовался с Серёжиным сыном! И разорвать контакт сейчас не представлялось возможным — оказать сопротивление Электроник не мог, уровень заряда был слишком низок.

Саша почти потерял голову от первого в своей жизни поцелуя, казалось, ничто в мире не способно оторвать его от Элека, однако… Однако, как бы не был он поглощён страстью, игнорировать то, что Эл уже не отвечает ему, что перестал обнимать, мальчик уже не мог.

— Эл, прости меня, — всё же нашёл в себе силы отстраниться от андроида Саша. — Не знаю, что на меня нашло.

— Это ты меня прости, Саш, — сделал попытку сесть на кровати робот. — Вы с Серёжей так похожи… Я перепутал… — Эл опять лёг, сидеть было тяжело. — А как ты здесь оказался, и где Сергей?

— Папа на работе, — уже более менее отдышавшись, сказал Саша. — Я пришёл сам, проведать тебя, и, как вижу, не зря — ты был связан, Эл! Почему он так поступает с тобой?! — Сашино возбуждение постепенно сменилось раздражением и обидой на отца.

— Да, точно, ещё ведь рано, Серёжа на работе, — согласился Элек. — И Саш… тебе надо будет привязать меня обратно, — извиняющимся тоном попросил Электроник.

— Что?! — не поверил своим ушам Саша. — Ты спятил, Эл? Электроны за позитроны зашли? Что ты вообще говоришь такое — привязать обратно!

— Серёжа увидит, что я отвязан, и расстроится, будет нервничать, а ему нельзя, — всё с такой же виноватой физиономией пояснил робот. — Для сердца вредно.

— Эл, твою мать! — не сдержавшись, помянул в сердцах несуществующую родительницу андроида Саша. И даже вскочил с кровати от возмущения. — Отец тебя две недели держит на голодном пайке, привязывает как раба какого-то, а ты только и делаешь, что целуешь его и о здоровье печёшься! Самому-то не противно? Что за отношения у вас?! Ты мазохист? Настолько себя не уважать!.. — Саша как зверь в клетке ходил взад-вперёд по комнате, запускал руки в белокурую, как у отца и Эла, шевелюру, и готов был уже рвать на себе волосы. — Скажи, где твой кабель, я заряжу тебя.

— Нет, — отрицательно замотал головой робот. — Так я не хочу — без Серёжиного согласия. Пойми, мне всё это тоже не нравится, и я не поддерживаю паранойю твоего папы, но раз это так важно для него — полностью меня контролировать, пусть будет так, как он хочет. Со временем я смогу убедить его дать мне больше свободы. Ну, или ты его убедишь… Может быть, — в голосе Эла мелькнула надежда.

— Эл, брось его, я серьёзно, — Саша опять подсел к Электронику на кровать, взял его руки в свои и просяще заглянул роботу в глаза. — Я не ставлю никаких условий, ничего не требую, просто прошу — брось, уходи. Мы сможем о тебе позаботиться…

— Саш… — Эл тяжело «вздохнул», имитируя усталость человека, попавшего в тяжёлые жизненные обстоятельства. — Пока твой папа хочет, чтобы я был рядом, я не уйду.

— Но почему, Элек? — чуть не плакал Саша. — Почему? — он невольно опустил взгляд на ладони робота, которые держал в своих руках, крепче сжал их и… — Эл, что это? — Саша осторожно провёл кончиками пальцев по уродливому шраму почти круглой формы на запястье андроида. — Откуда это у тебя?

— Это… Это… — голос робота задрожал. — Это п-последствия кон…такта с огнём.

Эл старался лишний раз не вспоминать сам о том инциденте, произошедшем больше двух лет назад, и не напоминал о нём Серёже. Даже одежду с тех пор носил всегда с длинными рукавами. Сегодня вот только Серёжа наткнулся утром в шкафу на новую, ещё ни разу не ношенную Элом футболку, и упросил его надеть. Мол, ему должно пойти. А Эл ведь не хотел, как чувствовал, что не к добру это всё…

— С огнём?! — ужаснулся Саша.

Насколько огонь губителен для андроида мальчик прекрасно знал, и насколько Электроник боялся его (единственное чего вообще боялся робот) — тоже. Эл даже газ на плите зажигал очень осторожно. И вот угораздило же!..

— Бедняжка… — Саша нежно поглаживал пострадавший участок искусственной кожи робота и представлял себе, как же Элеку было больно в тот момент. — Очень больно было, да? — так и спросил Саша.

— Очень, — почти прошептал робот. — Это ведь не фантомная боль, а сигнал о повреждении тела, — добавил он уже чуть громче, но взгляд при этом старательно отводил.

«Что-то здесь не так, — подумал Сыроежкин-младший. — Когда Эл полностью заряжен, он несчастного случая допустить не может. Неужели из-за того, что отец держит его в таком ослабленном состоянии, Эл случайно обжёгся?»

— Элек, скажи мне, как это случилось? Как ты получил ожёг? — спросил Саша, заранее настраиваясь услышать печальную историю о том, как Электроник, еле владея своим телом, неосторожно зажёг на кухне газ или снимал с плиты сковородку.

Услышав Сашин вопрос, Эл вздрогнул, как-то весь напрягся, затем губы его задрожали, а из глаз покатились слёзы. Больше всего на свете сейчас не хотел он отвечать мальчику. Но заложенная программа, увы, не оставляла роботу выбора.

— С-серёжа… сделал это с… со мной… П-поднёс зажигалку… к руке… И вот…

— Нет, Эл! — В первый момент мальчик подумал, что ослышался, потом просто отказался верить в слова Электроника. — Папа не мог так сделать. — «Наверное, у Эла собой в программе, и он говорит то, чего не было. — решил для себя Саша. — Неправильно запомнил, да. Ведь отец часто бывал с ним груб — вот и наложилось».

— Я не могу лгать, Саша, ты же это знаешь… — всхлипнув, сказал Эл. — И я бы никогда не стал наговаривать на Серёжу — он слишком много для меня значит. — Он просто был очень расстроен… и винил во всём меня. Наверное, справедливо. И он был пьян. Саша, это случилось давно, слышишь? — Элек осторожно потряс мальчика за плечо — тот сидел рядом не шевелясь и не моргая, смотрел куда-то сквозь андроида.

Наконец Саша отмер, откашлялся и глухим голосом сказал:

— Расскажи мне подробно. Я должен знать.

И Электронику не осталось ничего другого, как максимально точно изложить события того злополучного вечера, когда Сашины родственники — дед и дядя пришли к ним с Серёжей домой за Майиными и детскими вещами и напоследок вручили Сергею извещение о судебном заседании по поводу инициированного Майей развода. О том, как Эл вышел из режима гибернации уже целым, он тоже естественно рассказал.