— Да, — всхлипнул Серёжа. — С лестницы упал. Оступился наверное.
— Серёж… — с жалостью посмотрела на него мать. — А как мы вчера сидели отмечали тут с Макаром, помнишь?
— Что отмечали? Не помню я ничего и ни с каким Макаром я не знаком! — Серёжа бросился из ванной вон, плюхнулся обратно на диван и закрылся с головой одеялом.
Что если это всего лишь дурной сон? Кошмар? Сейчас он встанет, осмотрит себя и убедится, что ничего не произошло — он по-прежнему двенадцатилетний мальчик, на дворе декабрь тысяча девятьсот семьдесят восьмого, они только что переехали, впереди знакомство с новыми одноклассниками, которых он пока не видел из-за дурацкого гриппа… Одноклассники… школа… шестой класс! Точно! Надо хотя бы на учебники посмотреть…
Серёжа осторожно встал и, стараясь не глядеть по сторонам, чтобы не думать о непривычной обстановке в комнате, медленно подошёл к своему письменному столу. Взял первый попавшийся учебник и… со злостью швырнул его о стену — «Алгебра и начала анализа. 10 класс». Да он даже понятия не имеет, что за анализ такой в алгебре! Единственные анализы, с которыми приходилось сталкиваться Серёже — это сдавать кровь из пальца и мочу в баночке.
— Собирайся, Серёжа, — твёрдо сказал отец (они с матерью стояли в дверях и до этого момента молча за ним наблюдали). — Мы едем в больницу.
Серёжа сжал с досады зубы и пошёл собираться. Даже от завтрака отказался — с расстройства кусок в горло не лез.
Домой вернулись только в четвёртом часу. Сначала Серёжу осмотрел дежурный врач в приёмном покое, ничего кроме лёгкого сотрясения не нашёл, послал на рентген, потом позвал невролога — тот с предыдущим диагнозом согласился, а про память сказал: ничего страшного, такое бывает, правда, причина скорее всего эмоциональный стресс, а не физическая травма. Но в любом случае через несколько дней память должна восстановиться. Физически Серёжа в полном порядке, лёгкое сотрясение только на основании его жалоб ставим. Будет хуже — вызывайте скорую, а так через пять дней к районному терапевту.
Серёжа совсем приуныл. Дома закрылся в своей комнате и стал листать учебники — может, хоть это поможет ему вспомнить? Но нет, формулы — как китайская грамота, в физике тоже ничего не понятно, история с биологией нудны и заумны, по литературе вообще мрак какой-то… Остальное даже открывать не захотелось.
Вскоре с тяжёлым вздохом он оставил своё бесперспективное занятие и уже подумал вопреки рекомендациям доктора выйти во двор пройтись: авось какие знакомые встретятся, как из коридора донеслись возбуждённые голоса. Мать с отцом что-то оживлённо объясняли неизвестному гостю, несколько раз назвали Серёжино имя, и Серёжа прислушался.
— Иди к нему, — взволнованно сказала мать, — мы специально не будем предупреждать. Вдруг эффект неожиданности сработает?
— Хорошо, тёть Надь, я понял, — согласился парень (а по голосу Серёжа определил, что это очень молодой мужчина или даже подросток).
— Ты извини, что не рассказали сразу, — вмешался отец, — но сам понимаешь, мы перепсиховали, да и тебя не хотели волновать. В такой-то ситуации. Ну, иди…
Серёжа отскочил от двери и мигом сел на диван. Пригладил вспотевшими руками волосы, расправил зачем-то покрывало и стал ждать. Кто сейчас войдёт? Может, это тот самый Макар, про которого несколько раз вспоминала сегодня мать? Надо было хотя бы спросить у неё, о ком именно она говорит?..
Дальше додумать Серёжа не успел, потому что дверь отворилась, и… всё, что он смог сделать, это раскрыть рот и тупо вылупиться на гостя. В комнату вошло его собственное отражение, то самое, которое так напугало Сыроежкина утром.
— Здравствуй, Серёжа! — приветливо улыбнулся двойник и присел рядом.
— Т-ты не М-макар… — только и выдавил из себя Серёжа.
— Нет, — улыбка гостя сразу погасла, а лицо приобрело болезненно-сочувствующее выражение. — Я — Эл. Элек, твой брат.
— Брат?.. — повторил Серёжа и ещё больше вытаращил глаза — он почти смирился с тем, что из его жизни выпали целых четыре года, но принять тот факт, что за это время он каким-то чудесным способом сумел обзавестись братом, да ещё близнецом, от оказывался категорически.
— Не волнуйся, — «брат» улыбнулся опять, и Серёже стало немного легче — улыбка у близнеца была такая тёплая и ласковая, что невольно захотелось прижаться к нему, закрыть глаза и хотя бы на время забыть о том ужасе, в который этим утром превратилась его спокойная и налаженная жизнь.
Элек словно услышал Серёжины мысли — сам обнял его, зарылся пальцами в волосы и чмокнул в макушку.
— Ничего страшного не случилось, Серёж, — сказал Эл. — Скоро ты всё вспомнишь. А пока, чтоб тебе было немного веселее, я расскажу, откуда я взялся. Хочешь? Это целое приключение!
— Давай! — с энтузиазмом поддержал его Серёжа: послушать чужую историю ему сейчас хотелось гораздо больше, чем выслушивать что-нибудь «новое» о себе.
***
Когда утром Макар вошёл в класс, Элек только ахнул — на Гусеве, что называется, лица не было. И в подтверждение самых нехороших громовских догадок на первом же уроке Макар схлопотал у литераторши пару, потому что просто не стал отвечать ей на вопрос. Следующим была химия, и Элек почти свернул себе шею, поминутно оглядываясь назад — Макар ничего не писал, сидел за своей партой и просто смотрел в раскрытую тетрадь. Ручку за всё время в руки так и не взял. Химичка его трогать не стала, а вот Элу влепила замечание в дневник: «Весь урок вместо доски смотрел на товарища!» Второе замечание Эл получил уже устно, но расстроился из-за него гораздо больше: «Хватит пялиться на Гуся! — прошипела в ему ухо недовольная Зоя. — Я скоро уже ревновать начну!» Эл аж вздрогнул.
Потом, правда, Зоя сменила гнев на милость и даже сама предложила: «Ну, подойти уж к нему, спроси, что случилось. А то так косоглазие себе заработаешь». И как бы невзначай провела рукой по своему животу. Эл этот намёк отлично понял — заставлять любимую лишний раз волноваться он ни в коем случае не хотел, но и с собой ничего поделать не мог: только и думал о том, какая же беда вдруг с Гусём приключилась?
— Макар, пожалуйста… — остановил его по дороге на алгебру Эл. — Скажи, что случилось?
И приготовился услышать в ответ что-то вроде: «Эл, отвали, не до тебя сейчас» или «Всё в порядке, тебе показалось». Но Макар уходить от ответа не стал.
— Меня Серёжа бросил, — глядя куда-то в сторону, глухо сказал Гусев. Кивнул пару раз сам себе и добавил: — Потому что я мудак.
И пошёл дальше.
У Элека дыхание от радости перехватило. В первую секунду. А во вторую картина перед ним предстала не в столь радужном свете — Макара было действительно жаль, выглядел он совсем убитым. Да и гарантий, что эта ссора надолго, и у Эла действительно появился реальный шанс вернуть Макара себе, — никаких. Как ни крути, а без подробностей в таком деликатном деле не обойтись.
Собственно, поэтому, доведя после уроков Зою до дому, Элек сразу же без предупреждения поспешил к родственникам: формально — проведать брата, раз его в школе не было, а на самом деле — разузнать у Сережи подробности их с Гусевым ссоры. Ну, и на обратном пути заглянуть к Макару — что-то подсказывало Элу, что тот ему только обрадуется. И он не ошибся.
— Эл? — Гусев несильно удивился, увидев его на пороге. — Ну… проходи что ли.
