— Чё?! — у Макара от этих слов почти весь сон прошёл. — Ты меня послал вообще-то, женатик херов! А ещё тебя Борисыч пасёт, сам Ховорил! Хочешь, шоб меня из команды из-за тебя поХнали?! Отвали, Денис, я пошёл! — Макар решительно поднялся со стула, но тут же был силой усажен обратно.

— Сидеть! — скомандовал доктор. — И слушать меня. Не знаю, что ты там себе навыдумывал, а я беспокоюсь о твоём здоровье, — Денис Евгеньевич отпустил наконец плечо Гусева, которое, как тисками, сжимал, чтоб тот не дёргался, и сам сел на место. — Позавчера зашёл к вам проведать днём — ты спал. Зашёл вчера вечером — ты спал. Сегодня я третий раз захожу — ты всё спишь. Ребята сказали — ты с самого начала смены так. Это ненормально. Судя по всему, ты не выдерживаешь нагрузок. Я должен тебя осмотреть, и если мне что-то в твоём состоянии не понравится, отправить домой обследоваться. Так что снимай футболку — буду тебя слушать, — сказал доктор и взялся за фонендоскоп.

— Не надо домой, ты шо Ховоришь такое?! — переполошился Гусев, разом почувствовав себя бодрым и полным сил. Вскочил с места, в два счёта стянул с себя футболку и, выпрямившись, встал перед врачом. — Здоров я, здоров, меня в космос запускать можно!

Через полчаса Гусев опять сидел на своём стуле и нервно комкал в руках майку, которую от волнения так и не догадался снова надеть.

— Значит, говоришь, просто не высыпаешься? — хмыкнул доктор, записав в карточку результаты осмотра и приклеив в неё ленту ЭКГ. — И больше никаких жалоб нет?

— Да всё хорошо со мной, чесслово, зуб даю! — горячо подтвердил Макар, всё ещё напуганный возможной перспективой вылететь из лагеря.

— Но ведь бессонница-то у тебя есть, раз ты ночами не спишь, — усомнился в его словах Денис. — К невропатологу бы тебе. Я направление выпишу, — и потянулся к бланку.

— Нет! — Макар перехватил его руку. — Нет у меня никакой бессонницы. У меня друХое…

— И что же? — с почти научным интересом поинтересовался Денис Евгеньевич.

— У меня по ночам… это… личная жизнь, вот.

— Макар! — возмутился доктор. — Спортсмен должен соблюдать режим сна не просто так! И за его нарушение ты тоже можешь вылететь из лагеря, если не прекратишь! Это не шутки, ты испортишь себе здоровье!..

Гусев, бледный как полотно, во все глаза смотрел на Дениса и молчал. И тут до доктора дошло:

— Личная жизнь?! У тебя, что, любовник здесь? — поражённо прошептал Денис Евгеньевич.

Гусев медленно кивнул.

Доктор, ни слова не говоря, облокотился о стол, уронил голову на руки и где-то с минуту сидел неподвижно.

— Денис… — несмело позвал его Макар.

— Кто он? — взглянул наконец на него Денис Евгеньевич.

— Не важно.

— Кто он? — повторил доктор.

— Э… Зачем тебе? — называть Громова Гусев не хотел, но Денис выглядел таким измученным, что он чуть было не проговорился.

— Ну… хочу знать, кто ещё из спортсменов подрывает своё здоровье и не спит нормально по ночам… — тяжело проговорил доктор. — У твоего любовника тоже ведь должна быть «бессонница» или я не прав?

Денис с укором уставился на Гусева, но выдавать Элека Макар не собирался, тем более, что тот никаких проблем со сном не испытывал.

— Макар, я серьёзно. Его тоже осмотреть надо, кардиограмму снять. Вроде бы никто из ваших больше не дрыхнет днём, как убитый. Или это кто-то из персонала? — насторожился Денис Евгеньевич.

Гусев отрицательно замотал головой.

— Или… Или это не один человек?.. — с ужасом предположил доктор. — Ты что, опять? Макар!..

Денис даже из-за стола своего встал, подошёл к Гусеву, взял его за плечи и заглянул в глаза. Макара от этого пронизанного болью взгляда передёрнуло.

— Нет, что ты… Нет… — Гусев усиленно затряс головой из стороны в сторону. — Один, один он у меня! Просто, выносливый шибко оказался…

— Ладно, — с некоторым облегчением выдохнул Денис, но руки от Макара так и не убрал и придвинулся совсем близко. — Надеюсь, вы сведёте свои свидания по ночам к минимуму. О том, чтобы прекратить вообще, я не говорю: сам бы не удержался в таком возрасте — было б с кем. Но меру знать надо. И… мне всё же нужно его осмотреть. Я отвечаю за ваше физическое состояние.

— Ты по мне совсем не скучал, Денис? — ни с того ни с сего спросил Гусев и осторожно обнял доктора за талию.

— Очень… очень скучал…

Дальше Макар не стал его слушать — всё, что хотел, он уже узнал. Губы Дениса были такими же тёплыми и вкусными, какими Макар их помнил, руки — сильными и ласковыми, тело — горячим и желанным.

— Я всё время о тебе думаю, Макар… Мне плохо… Всё оказалось сложнее, чем я предполагал… — шептал Денис ему на ухо, прерываясь на краткие поцелуи в шею и плечи, гладил бывшего любовника по голой спине, тесно прижимался к нему и каждый раз крупно вздрагивал, когда Макар особенно сильно стискивал его задницу.

Макар очень хотел быть сверху и справедливо рассчитывал, что Денис ему сегодня не откажет — не в том он состоянии. То, что законный брак даётся доктору тяжело и то, как он изголодался по мужской ласке было видно невооружённым глазом. Но все сладкие мечты Гусева были разбиты в один миг. Одной лишь фразой:

— Так вот как ты выполняешь наш договор. Макар.

«Нет, это не человек, это ходячая кара за мои грехи», — сказал себе атеист и комсомолец Макар Гусев. Появлению Эла в радиусе двух метров от себя в самый неподходящий для этого момент, он даже не удивился — привык. Хотя, конечно, это было неприятно — вся эйфория от тисканья с Денисом испарилась, про то, чтоб самому в обозримом будущем трахнуть парня тоже пришлось забыть, зато стали вырисовываться смутные перспективы очередной подставы от Громова.

— Не ссы, Диня, — Макар обнял за шею белого, как мел, Дениса Евгеньевича и чмокнул его в щеку.

Понятно было, что тот испугался не на шутку — скандал с гомосексуальной связью со школьником мог обойтись ему слишком дорого. К тому же, как догадывался Гусев, доктор винил во всём себя: он сам притащил Макара к себе в кабинет, сам не сообразил закрыть дверь на ключ, поскольку не имел ввиду ничего, кроме медицинского осмотра, а когда Макар поцеловал его, не только не остановил его, а наоборот, с энтузиазмом включился в процесс.

Дениса Макару было откровенно жаль, и оттого он только больше злился на Элека.

— Всё хорошо, Динь, не о чем беспокоиться.

Макар оторвался от доктора и прошёл к двери закрыть таки её на замок от греха подальше. А по дороге, с издевательской ухмылкой, потрепал Громова по волосам, вызвав у него сердитый рык.

— Во-первых, Денис Евгеньевич, — продолжил начатую мысль Макар, — потому что Электрон у нас скандалы не любит, зато очень уважает шантаж и манипулирование. Так ведь, Эл? Чего молчишь? Та-ак! — протянул Гусев, удовлетворённо глядя на поджавшего губы и тяжело дышащего Громова. — А во-вторых, доХтор, он и есть тот, кого вы ещё пять минут назад так хотели видеть. И, кстати, хочу заметить, оба эти пункта связаны между собой. Напрямую.

— Макар… — с трудом разлепил пересохшие от волнения губы Денис Евгеньевич. — Элек, он… что, заставляет тебя?..

— Ну… — начал было Гусев и осёкся.