Тамошние жители кроме кожевенных дел славилась и многими другими талантами. Например, только там пряли особую пряжу и вывязывали из неё походные одеяла, завернувшись в которые можно было на снегу спать.
***
Уже много лет Серые или Мрачные шахты были заброшены. Это случилось ещё при старом короле — отце нынешнего. Когда-то давным-давно здесь нашли богатые залежи руды. Вгрызаясь пядь за пядью в каменную твердь, разработали штреки и штольни. Рудная жила нашлась богатая — конца и краю не было видно. В боковых ответвлениях неожиданно обнаружили драгоценные камни. Бывалые рудознатцы только руками разводили от необычности такого соседства. Не иначе Богиня, Альтея Светлая, таким образом выражала свою благосклонность. За десяток лет камней и руды выгребли оттуда немыслимое количество. И вдруг жилы иссякли, просто сошли на нет, как обрубил кто. Знающие люди окрестные горы исходили вдоль и поперёк, но признаков руды или каких-нибудь иных ископаемых не нашли, как будто ничего и не было. Старики поговаривали, что видимо Богиня рассердилась на людей и выдернула рудные и драгоценные нити. Слишком уж жадно её дети добывали земные дары.
— Вход в шахты вот здесь.
— Само собой, его стерегут, — заметил Герант.
— Само собой, само собой… — задумчиво повторил Вельскуд. — Что скажешь? Потащимся к оркам в зубы или как? Проникнуть внутрь нам нужно и живыми остаться желательно. Этот вход обязательно охраняется и крепко, как я понимаю. Не совсем же они олухи…
— А что вот здесь? — Герант веточкой ткнул в карту, указывая на островки зелени, окруженные красно-бурыми пятнами.
— В шахтах устроены воздуходувы, иначе, сам понимаешь, работникам внутри не выжить. Но система регулировки воздушных потоков очень хитрая — отверстия запрятаны в немыслимых местах. Сколько раз я тут был — ни одного не нашёл.
— Ты тут бывал? — Герант изумлённо глянул на товарища. — Ты же командуешь королевской гвардией.
— Не только у тебя бывали приключения, — усмехнулся гвардеец. — Прежде чем мне доверили личную охрану Его Величества, я был обычным служакой…
— Так уж и обычным…
— Чего смеёшься? Не веришь? Когда-то я был просто рядовым солдатом, давно, правда.
— Я слышал, твоя карьера была стремительной?
— Да уж! — Вельскуд хмыкнул и в голосе его проскользнули металлические нотки. — Оставим в покое мою службу.
— Но ты непременно должен мне о ней рассказать, — с живейшим любопытством перебил его Герант. И так засверкали его глаза, что Вельскуд на миг потерял дар речи.
Вельскуд вообще мало с кем делился подробностями своей биографии, а тут на тебе: знакомы без году неделя, и уже всё расскажи! Однако где-то глубоко внутри вдруг образовался маленький пламенный очажок, чистое и ясное огненное зёрнышко. И от него слабыми волнами стало расходиться нежное тепло, постепенно заполняя и расслабляя каждую клеточку тела. Он и не заметил, что желание напомнить о неприкосновенности личного пространства пропало.
— Так что воздуходувы? — вернул его к карте Герант.
— А… кгм, да. Эти островочки указывают, где воздушные отверстия находятся в самих шахтах.
— И насколько они широки — эти воздушные туннели?
— Понимаю, о чём ты думаешь, — кивнул Вельскуд. — Но говорю же тебе: никто не знает, где эти воздуходувы выходят на поверхность.
— Ну, один-то мы сможем найти, вдвоём непременно отыщем. Недаром я, — Герант вдруг замолчал, задумался и немного погодя закончил: — много путешествовал.
Да только вот у Вельскуда возникло ощущение, что закончил он не так, как намеревался.
— Солнце через час закатится, темнеет быстро, — Герант глянул на небо, что-то соображая. — Ночь будет ясная, не заблудимся. Сейчас лучше отдохнуть — потом будет некогда. Подбираться к шахтам лучше в глухой предрассветный час.
— Думаешь, к утру они все поголовно заснут? — хмыкнул Вельскуд.
—Нет, конечно, я так не думаю, — неохотно отозвался Герант. — Только сам же знаешь: перед рассветом даже бывалых вояк клонит в сон, потому-то это время так опасно.
— Это — орки. К ним неприменимы людские мерки.
— Да, это орки, однако они живые, а не механизмы, следовательно, реагируют на смену дня и ночи. По крайней мере, будем на это надеяться, — примирительно закончил Герант. — Сколько времени нам потребуется, чтобы добраться до этих островков часам к четырём утра?
Вельскуд прикинул:
— Думаю, часа за три доберёмся, накинем ещё часок на всякие непредвиденные случайности и бездорожье…
— Стало быть, у нас часа три на отдых? Это прямо по-царски, — ухмыльнулся Герант. И растянулся на траве, закинув руки за голову.
— Подожди, ночь не лучшее время, чтобы что-то искать…
— Возможно, но чтобы подобраться поближе незамеченными — лучшего времени не найти, — Герант приподнялся на локте и пригляделся к насупившемуся товарищу. — Ты обиделся, что ли?
— Нет, но неплохо было бы объяснить, что ты собираешься делать, — буркнул Вельскуд. — Чтобы я ненароком не испортил всё веселье.
— А! Гм… Извини, я забыл. Дай сюда карту, — Герант придвинулся ближе. — Смотри, эти островки расположены в определённом порядке: с одной стороны дважды по три, с другой — по одному. И тоже два раза. Я думаю, что вот эти, — он указал на карту, — нагнетают воздух в пещеры, а вот эти — выводят наружу. Конечно, в этих шахтах я не бывал, но думаю, что обычно воздуходув, который подаёт воздух шире, чем все остальные. Значит, можно попробовать там пролезть. Вероятнее всего этот туннель закрыт какой-нибудь решёткой. Но ты сказал, что шахты давно заброшены, и вполне возможно, всё уже проржавело или прогнило, стало быть, можно попробовать пробить отверстие или что-то ещё… Там на месте будем решать. Ты лучше ориентируешься, потому твоя задача привести нас к одному из этих островков.
Посидев немного и обнаружив, что никаких мыслей в голову больше не приходит, Вельскуд сложил и упрятал карту, улёгся рядом. Сна не было ни в одном глазу.
Солнце скрылось за высокими шпилями Клыкастых гор и, укрытые тьмой, они словно придвинулись, нависли над неглубоким овражком, куда скрылись разведчики. Склонились, как грозный великан, заглядывая в мелкий кармашек своих одежд, пытаясь отыскать неизвестное и назойливое нечто, которое стремилось выведать его тайны. Вельскуд поёжился, выругавшись про себя на разыгравшееся воображение. Прислушался. Тишь накрыла землю непроницаемым покрывалом, заглушила звуки. Герант дышал тихо и ровно.
— Не спишь, — констатировал факт Вельскуд.
— Много лет смотрю в ночное небо и не могу насмотреться, — отозвался друг. Изумлённое молчание было ему ответом. — Тебе никогда не хотелось взлететь? — прозвучал вдруг неожиданный вопрос.
— На земле дел немало, — проворчал Вельскуд, ошарашенный услышанным и, не зная как ответить на вопрос, включил свой несносный характер.
— Да, конечно, — ласково согласился Герант, и Вельскуд почувствовал улыбку в его голосе. — Мне всё время хочется расправить крылья и подняться высоко-высоко.
Герант повернул голову, и глаза его сверкнули то ли оттого, что последний лучик солнца, нырнув в каменную щель, отразился в его глазах, то ли это был свет звёзд, поднимающихся над горизонтом.
— Видишь, — продолжил Герант тихо, — самый высокий рог в ограде Клыкастых гор? Над ним встаёт звезда. Она заметна уже сейчас, несмотря на то, что небо еще не потемнело достаточно и других звёзд совсем не видно. Ранним вечером свет её пронизывает прозрачный купол неба. Она мерцает, словно шлёт привет нам, сюда. Легенды говорят, что когда богиня Альтея создавала наш мир, она решила, что Солнце и Луна будут освещать его каждый в своё время. Но светила не могут появляться одновременно и, чтобы все существа, живущие на этой земле, видели красоту света и радовались ему даже тогда, когда Солнца и Луны не будет на небе, она сняла свой венец и, вынув самый большой драгоценный камень, украшавший корону, отправила его на небо. — Герант вздохнул. — Вот бы рассмотреть его поближе.
— Чтобы рассмотреть поближе, нужны крылья, — наставительно тоном учителя начальной школы заметил Вельскуд.
