Мы чётко всё отработали, но я попросил Ольгу Николаевну ещё раз прогнать музыку, чтобы мы полностью привыкли к окружающей обстановке и чтобы наше исполнение было безупречным. Против такого моего рвения она не возражала и мы ещё раз повторили наше выступление. Теперь получилось идеально, даже все остальные участники это почувствовали. После этого репетиция закончилась и я разрешил всем своим быть свободными до девяти тридцати завтрашнего утра. Мы все дружно попрощались, а затем я подошёл к Пугачевой и спросил:

— Алла, а что ты мне не рассказала, что выступала раньше в зале гостиницы «Советская»?

— Я за эти четыре года где только не выступала, — ответила Пугачева, махнув равнодушно рукой. — Ты извини, я Сенчиной рассказала о тебе. Она просто пожаловалась мне, что у неё сейчас нет хороших песен, вот я и вспомнила про тебя. Она баба нормальная, поэтому проблем с ней не будет. Слушай, а что там на стоянке тебя все поздравляли?

— Наши две новые песни по «Маяку» прозвучали и всем очень понравились. Одну ты слышала, это моя испанская. А вторую Солнышко исполнила, очень хорошо у неё получилось.

— А мне ещё можешь что-нибудь написать? Я на гастроли в Ташкент через пять дней улетаю, там хорошо новая песня пошла бы.

При слове Ташкент я сразу вспомнил узбекский город Учкудук и группу «Ялла», которая напишет через три года знаменитую песню про три колодца. Правда, это была как бы мужская песня, но Ташкент и Учкудук будет точно от неё на ушах стоять. Но я Алле этого не сказал, а продолжил иначе наш разговор:

— Тут мне Сенчина с твоей подачи заказала две песни, но чтобы, видите ли, она могла выбрать из трёх. Вот одну тогда тебе смогу отдать.

— Спасибо. Буду ждать. Слушай, тут Лещенко хотел с тобой познакомиться и поговорить. Ты как, не против?

— Пошли, познакомлюсь. Давно пора, а то только киваем друг другу при встрече.

Мы подошли к Лещенко и Алла нас представила друг другу, а сама расцеловавшись с нами обоими, упорхнула по делам.

— Давно хотел с тобой познакомится, Андрей — сказал Лещенко, пожимая мне руку. — Поздравляю с высокой наградой. И вчера я видел клипы вашей группы в «Международной панораме», отличные и очень необычные они получились.

— Спасибо. И мне приятно с вами познакомиться, Лев Валерьянович, — ответил я, улыбаясь певцу.

— Твои песни сейчас очень популярны у молодежи, и не только у неё. И самое главное, ты их сам пишешь.

— Да, пока у меня это неплохо получается.

— Очень даже хорошо получается. Ты не мог бы для меня написать какую-нибудь тоже молодёжную песню?

— На этой неделе я чертовси занят, вот потом я более-менее буду свободен.

— Я и не тороплюсь. Мне Алла шепнула стоимость твоих услуг и я на всё согласен.

— Хорошо. На следующей неделе сделаю обязательно.

Мы дружески попрощались и я пошёл к Солнышку, Серёге и Марине, которые ждали меня в сторонке. Метрах в двадцати от нас прошёл мужчина в сером костюме и меня неожиданно обдало знакомым чувством опасности. Это ощущалось, как резкий порыв ветра, которого, кроме меня, никто не почувствовал. Угроза была направлена не на меня, но эгрегор этого человека излучал именно агрессию и злобу, причём смертельную. На кого она была направлена я не чувствовал, так как этого человека или людей здесь, видимо, не было, но сами низкочастотные колебания я прекрасно ощущал. То есть я опять уловил через эгрегор общее энергетическое выражение мыслей данного мужчины в сером, но вот в детали мне опять не удалось проникнуть.

Я спокойно подошёл к своим, отслеживая краем глаза, в какую сторону направляется незнакомец. Поцеловав Солнышко, я отдал ей ключи от машины и сказал, чтобы они шли к нашим фанатам и ждали меня там. А на ухо тихо шепнул:

— Так надо.

Солнышко посмотрела на меня удивлённо, но увидев моё сосредоточенное лицо, молча кивнула и повела за собой ребят. Тут я увидел Ольгу Николаевну и того, кто был мне нужен. Я подошёл к ним и обратился к сотруднику из пятнадцатого управления КГБ, который меня прошлый раз благодарил за спасение Андропова.

— Можно тебя на минутку? Кстати, я до сих пор не знаю, как к тебе обращаться.

— Хорошо, давай отойдём, — ответил тот, — а зовут меня Николай. И с наградой тебя.

Мы отошли и встали так, чтобы я был повернут спиной к незнакомцу, а Николай его мог видеть.

— Спасибо за поздравления. Ты, наверняка понял, за что я получил Звезду. Николай, вон тот человек в сером костюме представляет очень большую опасность. Я должен доложить об этом Андропову, он в курсе дела.

— Понял. Я сейчас сообщу своим, они проследят дальше за ним. Да, я ещё раньше тоже обратил на него внимание. Мои проверяли его, но он показал спецпропуск, поэтому больше вопросов ему не задавали.

— Это уже не важно. Я не могу тебе отдать приказ на его задержание, так как я для тебя никто и что-либо обьяснить тебе не имею права. Поэтому я должен связаться лично с Юрием Владимировичем.

— Я вызвал по рации двоих, они уже идут к нам. Сейчас я им быстро обрисую ситуацию, а потом мы пойдём в комнату со спецсвязью. Только смотри, если ты ошибся, то тебе и мне здорово влетит за такое самоуправство.

— Лучше перебдеть, чем недобдеть. Если что, я сам отвечу, вали всё на меня.

Николай направился к двоим оперативникам, а я медленно пошёл тоже в их сторону. Получив указания, они пошли следом за незнакомцем в сером.

— Николай, учти, — сказал я кэгэбэшнику, — это мужик непростой. По повадкам настоящий волкодав.

— Мои тоже не первогодки, — ответил Николай, ведя меня куда-то наверх.

Мы быстро дошли до неприметной двери без таблички и вошли в неё. Там сидел оперативный дежурный за столом с несколькими телефонами. Николай поднял трубку красного телефона. Он доложил, кто он и назвал комбинацию каких-то цифр и кодовое слово. После этого он попросил соединить его срочно с председателем КГБ. На том конце провода, видимо, проверяли допуск Николая, но потом, через секунд двадцать, Николай вытянулся и доложил:

— Здравия желаю, товарищ председатель Комитета государственной безопасности. Майор Колошкин докладывает, что у нас на объекте ЧП. Передаю трубку тому, кто является непосредственным инициатором этого вызова.

Николай передал мне трубку и я сразу сказал:

— Юрий Владимирович, ещё раз здравствуйте. Это говорит Андрей Кравцов.

— Докладывай, только коротко, что там у вас произошло.

— В КДС находится один из тех людей, о которых я вам говорил вчера в Завидово.

— Так, понятно. Он один?

— Да, один. Я передал его людям майора Колошкина и они продолжают вести за ним наблюдение. Обращаю ваше внимание, что в пятницу утром вы были в КДС и завтра собирались здесь тоже быть. И ещё, ваши сотрудники уже проверяли у него документы, он показал им спецпропуск.

— Ни во что больше не вмешивайся и передай трубку майору.

Я выполнил то, что мне велел Юрий Владимирович. Николай взял у меня из рук телефонную трубку и стал внимательно слушать, что ему приказывает Андропов. В конце его сосредоточенного молчания прозвучало короткое «Есть!» и разговор прервался. Николай связался по рации с кем-то и буквально через десять секунд в кабинет влетели четыре оперативника. Одному из них он приказал сопроводить меня до выхода из здания, а остальные должны были следовать за ним.

— Ты свою работу уже сделал, теперь тебя здесь быть не должно, — сказал посуровевший Николай. — Приказ Андропова. И о том, что ты здесь видел, никому ни слова.

Я кивнул и последовал за подчиненным майора. Мы шли какими-то хитрыми коридорами, видимо, обходили возможное место нахождения незнакомца. Я его продолжал чувствовать, но об этом я не мог никому рассказывать. О моих странных паранормальных способностях знал только Андропов и Ситников, и никому больше я об это говорить не собирался.

На выходе из здания провожающий мне кивнул, давая этим понять, что он приказ начальства выполнил и быстрым шагом отправился обратно. Пока я шёл до машины, я напряжённо анализировал сложившуюся ситуацию. Появление незнакомца говорило о том, что покушавшиеся в пятницу на Андропова не прекратили свои попытки ликвидировать его. Видимо, он завтра должен был приехать на съезд с Брежневым и там, в толпе, уже новый киллер должен был довершить начатое дело. И странно, что во всех двух случаях фигурирует КДС, но это странное совпадение без дополнительных данных я объснить не смогу да и Андропов мне ничего не стал объяснять по телефону.