— «Это город на Неве?» — спросил Димка голосом пьяного Мягкова из фильма «Ирония судьбы или С лёгким паром!».

— Не пугай девушку, — сказал я Димке. — Марина, не обращай на него внимания. Димка просто прикалывается. Он у нас командир нашего фан-клуба.

— У вас и свой клуб есть? Вот здорово. Я по одежде поняла, что они ваши поклонники, но не думала, что уже есть фан-клуб.

— Нас в клубе уже более ста восьмидесяти человек, — похвалился Димка.

— Ух ты. Вот это да. У моей группы «Яблоко» пока даже поклонников нет.

— Скоро будут обязательно, вот увидишь. Так, познакомились? — спросил я. — А теперь вперёд и с песней.

Мы все двинулись ко входу и пошли прямиком в зал. Все одиннадцать исполнителей были уже там. Ну вот, сегодня совсем другие взгляды и настроение. Даже Сенчина улыбалась, хотя слыла лучшей подругой Ротару. И самое главное, они стояли все вместе, а не отдельными кучками, как вчера. Я представил коллективу Марину и все приняли её тепло. Сейчас увидим, что она может. Не зря же её взяли исполнять эту песню в 1987 году. Будем надеяться, что ее талант уже раскрылся, а то неудобно будет перед всеми.

Как оказалось, я нисколько не ошибся в Марине. Она спела прекрасно, удивив всех своим молодым, но уже хорошо поставленным голосом. Большую часть времени мы репетировали то, как мы будем двигаться на сцене. Димка из зала контролировал синхронность наших движений, подходов к микрофонам и поклонов. В результате у нас получилось всё делать чётко и красиво. Разбившись на пары, мы стояли у шести стоек с микрофонами и пели, галантно уступая место партнерше, когда подходила её очередь петь. А потом синхронно пели все вместе, когда это были последние два припева. Я остался доволен и решил сообщить новую вводную.

— А теперь, — сказал я, — предлагаю подумать о том, что нам надо ещё записать нашу песню. Я уверен, что такое задание мы получим уже завтра сразу после того, как мы исполним её на съезде. Поэтому будьте готовы после окончания нашего выступления ехать на «Мелодию» и записываться.

— А можно позже собраться для этого? — спросил Макаревич.

— Не получится. Многие разъедутся кто в Ленинград, кто в Прибалтику. Поэтому, получив указание сверху, нам организуют двухчасовое свободное окно в студии звукозаписи. Значит на вторую половину вторника ничего не планируйте.

Народ проникся задачей и больше вопросов не задавал. Все стали собираться к переезду в Кремль и я предложил три свободных места в «рафике» тем, у кого нет машины. Рымбаева, Градский и Сенчина приняли моё предложение с удовольствием. У Кельми была своя машина, поэтому он вёз Йолу и Мяги. Пугачева была сама за рулём и взяла Макаревича, Антонов ехал сам, а Капуро находилась с нами.

На улице, перед тем, как сесть в «рафик», ко мне подошла Сенчина.

— Андрей, — обратилась она ко мне, — я слышала, что ты пишешь песни для других исполнителей?

— Есть такое, — ответил я и посмотрел в сторону Пугачевой, которая виновато пожала плечами. — Даже знаю, кто меня сдал. Только она вам сказала, что это не бесплатно?

— Да, сказала. Я согласна. Мне нужны две очень хорошие песни. Только у меня к тебе просьба. Я бы хотела сама выбрать их, хотя бы из трёх предложенных тобой. Это возможно?

— Получается, что я должен буду написать три песни. Хорошо, когда они нужны?

— Я буду в Москве до субботы, хотелось бы за это время получить их.

— Постараюсь успеть к пятнице.

— Заранее спасибо. Деньги у меня есть, поэтому можешь за это не волноваться.

— Договорились.

И мы всей этой колонной отправились в сторону Кремля. Я знал, что Сенчина является любовницей Романова, поэтому установить хорошие отношения с первым секретарём Ленинградского обкома КПСС будет не лишним. Он будет противовесом Андропову, если у меня возникнут разногласия с Юрием Владимировичем.

Замыкая круг

Когда мы только отъехали от гостиницы «Советская», зазвонил телефон. Подняв трубку, я от неожиданности даже затормозил прямо посреди дороги. Хорошо сзади никого не было, а то разбили бы мне машину и я был бы в этом виноват. Но этот голос, известный на всю страну, кого хочешь заставит затормозить.

— Здравствуй, Андрей, — сказал в трубку Брежнев.

— Здравствуйте, Леонид Ильич, — ответил я, выруливая к бордюру. С Брежневым лучше не разговаривать на ходу, поэтому я остановился и стал внимательно слушать, что он мне скажет.

— Молодец, помнишь меня. В эту пятницу на банкете, после закрытия комсомольского съезда, у меня в гостях с частным визитом будет английский премьер-министр. Нужно ему показать, как наши музыканты умеют петь на английском языке. Как я слышал, ему нравится твоя группа «Демо», так как она нравится и его королеве. Поэтому нужна новая песня, зажигательная, как твоя испанская. Справишься с такой задачей к пятнице?

— Сделаю, Леонид Ильич. Только любому мужчине всегда приятней, когда песню для него исполняет молодая и красивая девушка.

— Да, тут я с тобой согласен. Напиши для своей девушки, её, кажется, Светлана зовут, такую песню и пусть она нам её споёт. Тогда не подведи меня, я ему уже обещал сюрприз.

Я положил трубку и молча уставился на дорогу.

— Кто звонил? Что случилось? — забеспокоилась Солнышко.

— Брежнев звонил, — слегка хрипловатым голосом ответил я.

— Сам Леонид Ильич? Вот это да! И что он тебе сказал.

— Попросил написать песню для английского премьер-министра, который прилетает в пятницу в Москву и будет присутствовать на банкете после закрытия съезда.

— И ты, как я поняла, согласился.

— А кто бы смог отказаться? Они все, как нарочно, в одно и то же время решили меня загрузить по полной своими песнями, когда у меня съезд на шее висит. Стив вчера просил песен для нового альбома, я ему пообещал две. Десять минут назад Сенчина попросила написать тоже две, ей Пугачева разболтала про мои три песни, которые я написал для неё. И вот ещё Генсек теперь дал задание, от которого нельзя отказаться. Я им, что, машина по производству песен?

— Андрей, получается, что вы всем звездам эстрады пишите песни? — восторженно спросила Марина сзади, от волнения снова перейдя на «вы». — Я и не знала, что многие песни других исполнителей принадлежат вам.

— Об этом лучше не распространяться и давай-ка снова переходи на «ты». Хорошо?

— Да, хорошо. Это я от волнения, когда услышала, кто вам звонил.

Тут опять раздался телефонный вызов. На этот раз звонил Андропов. Если мне позвонит ещё и Суслов, то пусть они тогда меня сразу вводят в состав Политбюро, я им там у себя, по четвергам, отдельно и песни писать, и концерты устраивать буду.

— Привет, Андрей, — сказал Андропов.

— Здравствуйте, Юрий Владимирович, — вежливо поздоровался я в ответ.

— Леонид Ильич тебе звонил с просьбой?

— Да, только что звонил.

— Твою новую песню надо сначала будет в четверг показать Ситникову, чтобы он проверил ее. А то опять про какую-нибудь маньячку напишешь, неудобно может получиться перед гостем. Заодно её и зарегистрируешь, если всё нормально будет.

— Понял, к среде напишу и в четверг отвезу её в ВААП.

— Молодец. Тогда работай.

Да, во дела. Что им там совсем делать нечего, как из-за моей песни проблемы устраивать. Хотя может я чего не догоняю. Чувствую, что это всё как-то связано с Елизаветой II, но вот как, понять пока не могу. Да и фиг с ним, потом разберусь. Главное к четвергу успеть написать, записать и зарегистрировать. Меня отвлёк голос Солнышка.

— Я так поняла, что тебе сейчас звонил Андропов?

— Да, — ответил я и увидел в зеркало заднего вида обалдевшие от озвученных фамилий тех, кто мне звонил, глаза Марины. — Юрий Владимирович сказал, что надо будет заранее эту новую песню показать и зарегистрировать в ВААПе. Ты слышала, что мы с Брежневым договорились, что ты будешь её исполнять на банкете.

— Андрей, — снова раздался голос Марины, — а ты что, лично знаком с Брежневым и Андроповым?