Улица исчезла. Алиса камнем пошла на дно – в глубины птичьего сознания. Сердце ее сжалось от ужаса, в ушах загрохотали ревущие волны. Нет, не озера – океана. А над ними, прорываясь сквозь ярость бушующих волн, взвился пронзительный детский крик. Отяжелевшая, пропитанная водой одежда потащила ее в бездну. Все ниже и ниже. Зара! Тоска и невыносимая боль пронзили каждую клеточку ее тела. Я убила ее! Сердце разорвалось в ее груди, голова треснула, как скорлупа грецкого ореха.

Пораженная, Алиса отшатнулась от полуночника и прижала руки к груди. В висках нестерпимо застучала кровь. Что это было? Видение будущего? Прошлого?

Саша, растерянная, встревоженная, отсутствующим взглядом глядела прямо перед собой, стискивая кулон с радужно переливающимся, неведомым Алисе камнем.

– Вода перестала течь, – просипела она.

По всей видимости, она не заметила, что случилось с Алисой.

Алиса прикрыла глаза ладонями. Глубоко вдохнула, выдохнула. Боль отступила, голова прояснилась. Что с ней такое?

– Трубу я починил! – крикнул из коридора Джуд.

Алиса отняла руки от лица. Откуда этот невыносимо яркий свет? Она покосилась на Сашу и только сейчас осознала, что до сих пор сжимает перо Сильвии. Пальцы ее разжались, и перо полетело на землю. Козодой-полуночник исчез, и у Алисы словно гора с плеч свалилась.

– Все чисто!

На крыльце появился Джуд: мокрый как мышь, с блестящими от воды прилизанными волосами, в футболке, плотно облепившей тело. Еще минуту назад она готова была поклясться, что собственными глазами видела, как Джуд голыми руками крошил гвозди, расплавлял их и заделывал ими дыру в трубе, но сейчас все это казалось ей полнейшей белибердой. Наверное, у нее просто разыгралось воображение или она смертельно устала…

– Джуд, – заикаясь, спросила она, – а какую именно работу ты выполняешь на Королевском монетном дворе?

– У меня лицензия на чеканку монет, – улыбнулся он. – Но вообще-то я мечтаю заняться обработкой металлов и ковкой оружия. Я уже взял внаем одну маленькую кузню в Спиталфилдсе.

Она вяло кивнула и перевела взгляд на перо. Безжизненное, словно мертвая птица, валялось оно на асфальте, и у Алисы не хватило духу его поднять.

– Во имя Господа Бога, что тут творится?

На противоположной стороне дороги стоял растерянный Кроули и не сводил с них недоумевающих глаз.

Дверь кухни распахнулась, и появившийся на пороге Кроули мрачно оглядел их. Видимо, мрачность была у него врожденной.

– Заходите.

За те несколько минут, что они провели на улице, он умудрился досуха высушить кухню. В камине полыхал огонь, а на полу не осталось даже малюсенькой капли воды.

– Как вы избавились от наводнения? – поразилась Алиса.

– Парообразованием.

Кроули перевел взгляд на топтавшуюся в коридоре Сашу. Ее все еще потряхивало от происшедшего, но она уже начала понемногу приходить в себя.

– Как ты?

– Нормально, – резко дернула плечами Саша. Кроули недовольно поджал губы и продолжил сверлить ее взглядом. – Да все отлично! – Саша закатила глаза. – А вот о тебе такого не скажешь. Паршиво выглядишь, Кроули. Тебе бы поспать не мешало.

– Саша, – сардонически улыбнулся Кроули, качая головой, – как всегда – сама любезность.

Саша усмехнулась и кинулась в свою комнату.

Кроули обернулся к Алисе и махнул ей в сторону стола. Пока она усаживалась, он повесил на спинку стула свое инфернальное пальто, вышел в коридор и вернулся с тремя черными мусорными пакетами.

– Ваши вещи, – сказал он, бросая пакеты к ногам Алисы и устало опускаясь на стул.

– Мои вещи?

– Ну вам же нужно что-то носить?

Расковыряв дыру в ближайшем пакете, она заглянула внутрь, увидела нижнее белье и нахмурилась.

– Вы побывали у меня дома?

Он кивнул. Алису будто током ударило – значит, она здесь надолго!

– Мои родители…

– Я уже объяснял вам, если вы возвратитесь домой…

– Они должны узнать, что со мной все в порядке, – нетерпеливо перебила его Алиса. – Вы утащили меня из дома посреди ночи! Они наверняка вообразили себе, что меня похитили. Или – арестовали! Вы ведь представились полицейским, черт вас подери.

– Я обо всем позаботился. Я уведомил ваших родителей, что вы отправились в участок, где оказали полиции неоценимую помощь, а затем поехали в Лондон, чтобы собраться с мыслями.

– Моя мама ни за что не поверит, что я уехала, не попрощавшись. Дайте мне позвонить им.

Какая-никакая, а связь здесь все-таки есть – этой ночью она видела в коридоре допотопный телефонный аппарат.

– У нас только внутренняя телефонная сеть. Напишите им письмо, если уж вам так не терпится, я его передам. Но позвонить отсюда в Лондон вы не сможете.

– Откуда – отсюда?

– Из Грачевника, я же сказал вам.

Лицо Алисы потемнело от гнева. День и без того не задался с самого начала, не хватало ей еще загадки разгадывать.

– Но что такое этот Грачевник? Вы сказали, он город-близнец Лондона.

– Верно.

– Но как он возник? Почему его никто не видит? И что вы там говорили насчет птиц… – Кроули помассировал ладонями глаза и тихонько застонал. – Ах, простите великодушно, – взвилась Алиса. – Я не даю вам покоя? Вы ведь работаете не покладая рук, да? Преследуете и похищаете людей, пичкаете их байками про магию, а затем запираете в старых особняках. Каждый день одно и то же. Изнурительно, так я полагаю?

Трясущимися руками она схватила кувшин, плеснула в стакан апельсинового сока, выпила одним махом и шваркнула пустым стаканом об стол.

– У вас все? – безучастно вздернул бровь Кроули. Алиса злобно мотнула головой. – Вы разбираетесь в вопросах религии?

– Я… Я окончила исторический факультет, – произнесла она, немного сбитая с толку. – Мы целый семестр изучали религиозные тексты, но это было сто лет назад, во времена…

– Вы многое успели прочитать? Вы проходили только авраамические религии[6] или захватили и языческий период? – Алиса растерянно заморгала. – Что ж, оставим это. Давайте просто развеем ваши сомнения, хорошо? Я умею проходить сквозь двери-порталы, а вы – лицезреть волшебных птиц потому, что все мы – вы, я, жители Грачевника – особенные.

– Особенные? – Кроули кивнул. – И вы… – Господи, неужели она и вправду собирается произнести эти слова? – И вы… – Алиса набрала в грудь побольше воздуха и выдохнула: – Вы – чародей?

Кроули сдержанно хохотнул:

– Нет. Мы не чародеи, Алиса, мы – особый народ.

Алиса схватилась за голову. Бывало, Джен по утрам подтрунивала над ее особенностью надевать юбку задом наперед или измазывать блузку зубной пастой. Но еще никто и никогда с утра пораньше не называл ее «особенной».

– А при чем тут религия? – неуверенно спросила она.

– При том, что несколько столетий назад христиане приступили к искоренению язычества по всему миру.

– Крестовые походы?

– Да. Поголовное истребление язычников, выкорчевывание ереси, сражения за земли обетованные. Священные войны и насильственное обращение в Христову веру.

– Но какое отношение это имеет к…

– Прежде чем волна христианизации докатилась до Финляндии, тамошние язычники верили в существование вяки, племени людей, наделенных магической силой и внешне чем-то похожих на эльфов. Когда я сказал, что мы – особенные…

Кроули запнулся.

– Я что, похожа на гребаного эльфа? – зло отчеканила Алиса.

– Нисколечки, – от души рассмеялся Кроули. – Хорошо, пусть не эльфы, пусть – «волшебный народец». Так лучше? Когда в Европе запылали костры инквизиции, а в христианство стали обращать огнем и мечом, наши пращуры снялись с насиженных мест и отправились на поиски убежища. Большинство из них осели в самом сердце Англии и возвели Грачевник – город, где они могли жить в мире и безопасности.

– То есть, по-вашему, я какая-то там… вяки? – беспомощно пролепетала Алиса. – Да что это вообще значит?