Она обняла его, а в голове кипели мысли. Фионн хотел знать, где был Эмонн. Если он вторгался в ее сны, то подозревал, что его близнец был ближе, чем ему хотелось. Но насколько близко был Эмонн?

— Мы возле Замка Света?

Он вздохнул.

— Прямо над ним, mo chroí. Так близко к дому моей семьи, что я ощущаю его магию в воздухе.

— Что ты планируешь, Эмонн? — ее сердце забилось сильнее в груди, так быстро, что он ступал пальцем по ее коже в такт с ударами.

— Еще бой, чтобы покончить со всеми боями. Я не могу дальше так с ним сражаться. У него бесконечный запас солдат, и они продолжают приближаться к нашему укрытию.

— Тогда тебе нужно найти крепость.

— Крепость? — он отклонился и посмотрел в ее глаза. — Сначала ты предлагаешь поговорить с ним, а теперь — крепость?

— Что в Замке Света делает его особенным? — спросила она. — Он сильный? Там есть те, кто тебе поможет? Или дело в семейных узах?

— В замке ничего особенного.

— Тогда найдем новый замок. Новое место, куда убегут те, кого обидели, — она подвинулась на его коленях, план уже формировался. — Если не хочешь говорить с ним, собирай армию из тех, кто борется по своей воле. Сообщи, что ты существуешь. Что великий король хочет вернуться на трон.

— Ты предлагаешь переворот.

— Я предлагаю нечто большее, — сказала она, радуясь идее. — Я предлагаю создать второй трон. Высший трон.

— Мне нравится образ твоих мыслей.

— Не каждый мужчина послушал бы женщину.

— Я знаю, что нельзя игнорировать мудрость женщин. Хотя я не всегда с тобой согласен, mo chroí, я не буду отказываться от твоих мнений.

Ее сердце пело от счастья.

Эмонн улыбался, как волк, и улыбка была хитрой.

— Почему бы нам не перестать думать на время?

Он отклонил ее, и спина Сорчи легла на мягкий мох. Эмонн устроился между ее ног и улыбнулся.

Она улыбнулась в ответ, счастье бурлило в груди.

— Мох удобный.

— Иначе я бы тебя туда не опустил.

— Солнце теплое.

— Оно видит тебя и улыбается.

— Ты ощущаешься так знакомо, — потрясенно сказала она, коснулась новых кристаллов возле его глаза. — И при этом по-другому.

— Хватит слов, mo chroí.

И она молчала, пока искала все новые раны, оставляла след на его теле снова.

* * *

— Вот, милая.

— Спасибо, Уна, — Сорча взяла протянутую миску с рагу из кролика. От одного запаха желудок заурчал. Она не помнила, когда в последний раз ела, но такой была работа целителя.

Они сидели у маленького костра. Боггарт была на ее коленях, Циан и Уна спорили, как правильно готовить кролика. Сорча горевала с ними, когда только пришла. Они многих потеряли. Теперь все собрались поесть и восстановить связи.

Маленькие костры трещали в тени горы вокруг них. Группы дворфов сидели у костров, в поздний час они почти не шевелились. Сорча догадывалась, что они разделились по семьям. Дворфы были молчаливыми, не хотели говорить с ней.

Хотя они догадывались лучше других фейри.

Маленькая женщина-дворф наткнулась на Сорчу, фыркнула и буркнула:

— Теперь тут и друиды?

Сорча потрясенно уставилась на нее.

Они после этого держались подальше от нее. Она не знала, были ли дворфы среди тех, кто прогнал ее народ, но догадывалась, что они повлияли на решение. Друиды были опасными для фейри. Люди были способны на магию, что отрицала логику.

Она ела рагу и искала взглядом Эмонна в толпе. Он стал играть военачальника, как только прошел в лагерь. Его внимание уходило на общение с дворфами, которых он звал «генералами». Она думала, что то были главы семей.

Боггарт потянула ее за рукав и указала.

Сорча проследила за ее пальцем, увидела ту же женщину-дворфа у края теней. Она не выглядела напуганной, было что-то еще. Она мрачно смотрела на Сорчу.

— Я могу тебе помочь?

— Не думаю.

— Ты ранена? — спросила Сорча. — Я целитель.

— Друиды не исцеляют дворфов.

— У тебя проблема, потому что у меня кровь друида?

— Твой вид принимает плохие решения. Я помню истории, когда у вас был доступ к Другому миру. Воровали магические предметы. Использовали их против друг друга, пока случайно не убили важного фейри. Я знаю все, и я тебе не доверяю.

— Что ж, — Сорча опустила миску в сторону и крепче обняла Боггарт. — Может, тебе будет спокойнее знать, что я не следую старым традициям. Меня не растили друидом, и магия — новое для меня.

— Разве? — дворф кивнула на ее миску. — Тогда почему ты оставила немного еды?

— Уже не голодна.

Маленькая женщина закатила глаза и закинула бороду на плечо.

— Делай, что хочешь. Но я буду следить, чтобы ты не занялась своими шалостями.

— Я не хочу ничего с этим делать.

Но это была ложь. Дворф читала ее разум, Сорча поняла это. Ей хотелось взять миску и бросить остатки в огонь. Она всегда так делала, даже в детстве. Она всегда бросала остатки в огонь, даже если ту еду мог съесть кто-то еще.

Слова расцвели в ее разуме, будто чернила, проступившие на страницах ее книги. Скаля зубы, она взяла миску, бросила остатки еды в костер.

— Пируйте, старые предки. Я благодарю вас за еду, что вы дали, и за убежище, что вы предложили моей душе. Я почитаю память о вас этой простой едой. Благословляю.

Огонь закружился в воздухе, и Сорча увидела в языках пламени фигуры. Она не узнавала лица, но расслабилась при виде них. У них были синие краски на лицах, как у женщин в ее видении.

Она сжала кулаки.

Дворф цокнула языком.

— Видишь? Друид от друида недалеко ушел. Повезло тебе, что я — не мой дед, или ты уже лишилась бы головы.

— Почему никто этого не сделал? Я вижу волны дворфов, словно смотрю на океан, но никто и пальца на меня не поднял.

— Потому что мы умираем, — женщина-дворф указала пальцем на свою семью. — И если ты можешь это остановить, покончить с этим безумием, то ты должна жить. Иначе? Прочь с нашего пути.

Тьма поглотила маленькую женщину, она ушла к своему костру.

Сорча покачала головой.

— Они все такие?

— Да, когда защищают свое. Так ты — друид, милая?

Глаза Уны были огромными. Луна отражалась в их радужных глубинах, два пруда были чересчур исполнены надеждой, как казалось Сорче.

— Да. Мой дед нашел меня, пока я была дома.

— Семья? Со стороны матери?

Сорча хмыкнула, тихое сопение Боггарт дрожало у ее шеи.

— Я не знаю, насколько можно ему доверять. Он, казалось, знает слишком много о моей жизни, но ему было все равно на мой выбор. Все это было очень странно.

— Хорошо, что есть те, кто понимает.

— Он меня не понимает. Он не понимает мир, — она фыркнула. — Я ведьме доверяю больше, чем ему.

— Ведьме? — Уна вздрогнула. — Ведьмы опасные создания.

— Уж я-то знаю. Но она помогла мне попасть сюда, и я думаю, что в ней может быть немного крови друида.

— Значит, друиды возвращаются, — голос Уны стал странным, шепотом на ветру. — Так и должно быть. Другой мир обретает предыдущее состояние. Высший король займет трон. Друиды придут через порталы. Меньшие фейри присоединятся к их семьям и перестанут жить в страданиях.

— Мы на это надеемся.

Циан плюхнулся с другой стороны костра. Он встряхнулся, и с него полетели брызги воды.

— Тот мальчишка ничего не слушает.

— Эмонн? — спросила Сорча.

— Ага. Возомнил, что мы уходим. Всей армией! Уходим от ближайшего места к замку.

— Куда мы идем?

— Спроси его. Он мне ничего не говорит.

Сорча встала, искала взглядом Эмонна среди звездочек костров.

— Он там, милая, — Уна указала на то, что было раньше платформой, а теперь стало дырявым, словно покрытым ртами. — Там, где все это началось.

Она не понимала ее слова, пока не сообразила, где они были. Платформа, столб и мужчина со следом веревки на шее.

— Нет, — покачала головой Сорча. — Не может быть.

— Он решил остаться тут. Напоминать себе день за днем, почему он так борется.