—… и ладно, не важно, я пойду, пожалуй.

— Нет, стой, Гермиона!

Гарри спрыгнул с дивана, в два шага догнал подругу и схватил за запястье. Его искренний, открытый всему миру взгляд из-под очков, заставлял почувствовать себя отчего-то пристыженой.

— Мы правда знаем, что для тебя все это важно, и ни в коем случае не хотим обидеть. Останься с нами ещё ненадолго. Я ведь даже не успел сыграть с тобой в шахматы!

Гермиона смотрела в глаза друга и думала о том, какой он замечательный, а она жалкая врунишка. Ну в самом деле, не рассказывать же ему о разборках с Драко, он все равно не поймет и будет только беспокоится, что слизеринец ее обижает. К тому же, на часах уже была половина седьмого, а это означало, что ей все равно пора уходить.

— Эй, ну правда. Оставайся. Поболтаем, — из-за плеча Гарри показалась Джинни, выглядевшая слишком пристыженно для человека, который только что несколько часов подряд обжимался с парнем на диване посреди всех друзей.

Грейнджер улыбнулась настолько искренне насколько могла. Просто у нее день плохой и в этом нет их вины.

— Все хорошо. Но мне правда уже пора. Столько дел надо сделать, знаете ли.

Гермиона выпутала свою руку из хватки Гарри и обняла по очереди каждого из друзей, заканчивая Джинни, которая почему-то заговорщицки ей улыбалась.

— Ещё раз с Рождеством и… повеселитесь с Малфоем, — сказала шёпотом младшая Уизли, чмокнув Грейнджер в щеку.

Староста девочек закатила глаза и направилась к выходу из гостиной, медленно опуская уголки губ. Повеселиться с Малфоем ей точно не удастся, разве что только разнести Башню в пылу ярости.

***

Малфой залетел в гостиную Слизерина, чуть не снеся по пути пару младшекурсников, и плюхнулся на диван, чувствуя, как хочется достать палочку и наложить Силенцио на все это радостное рождественское сумашествие.

Ох, как же он был зол. Так как уже давно не был. Хотелось просто выплеснуть тонну скопившегося яда на головы однокурсников — изощренно унизить Пэнси, чтобы та убежала в слезах, или напороться на драку с одним из парней, чтобы чувствовать физическую боль, а не душевный переворот.

А ведь с утра он был так рад. У него теперь есть самый крутой на свете магический квест и странная маггловская головоломка в виде разноцветного куба. Дальше поцелуй с его Грейнджер и ее радостное выражение лица от полученных подарков.

А потом этот Уизли соизволил извиниться перед ней, подарить подарок, а она вся такая счастливая кинулась ему на шею, радостно улыбаясь. Она уже забыла, как он с ней поступил, уже забыла, что этот кусок дерьма — тупой идиот, который не достоин ее дружбы, а вот Драко не забыл. Драко все помнил, а потому яростно сжимал зубы, а заодно и кулаки под столом, чувствуя, как желание наорать на эту парочку «лучших» друзей разрывает изнутри.

Ладно, хер с Уизли. Гермиона терпела его столько лет, а значит ее все устраивает, и он не должен по идее лезть, но Смит!

Сука, этот хаффлпаффец решил его видимо в этом году довести. Никак опять по морде хочет получить. Весь такой добренький, сама невинность, лыбится, скалит зубы, преданно смотрит в глаза, дарит гребанный подарок, трогает ее — его, блять, девушку у него на глазах — за руки.

А она… она просто стоит, втянув шею в плечи, чувствует же, что он глаз с неё не сводит, и не делает ничего, чтобы послать его к дракловой матери, потому что он ублюдок, который не достоин ее улыбки. Грейнджер, наверняка, мило улыбается, благодарит его.

Драко зажмурил глаза, глубоко вздыхая и пытаясь успокоиться.

Ах, да! А под конец, когда она остановила его на выходе из Большого Зала, Малфой же ещё и остался посланным на все четыре стороны, так ещё и с Паркинсон. Почему Гермиона приплела Пэнси к их разборкам, для Драко оставалось загадкой.

Но как же его все это бесило. Эта ее манера поведения — я-вся-такая-правильная-вежливая-и-добрая-Гермиона-Грейнджер. И ладно вести себя так с людьми, которые ценят это, но с уродами типа Смита, нет уж увольте. Это край.

— Драко, уйми свою ревность уже. Бесишь, — тихо сказал Блейз, пихая Малфоя в бок локтем.

— Отъебись.

Забини закатил глаза и переглянулся с Дафной, которая пнула Тео по ноге, привлекая его внимание к проблеме под названием «слизеринский принц не в настроении». Нотт посмотрел на Пэнси, которая опасливо устроилась около Малфоя на диване и делала вид, что ничего не происходит, а потом перевёл взгляд на Крэбба с Гойлом, которые в ответ только пожали плечами.

— Драко, — обречённо выдохнул Теодор, — да успокойся ты уже. Ну, скалила она зубы Смиту, обняла Уизли, приняла от них подарки, и что с того? Спит она с тобой, в конце концов, и это…

— Тео, лучше бы ты молчал, — вздохнула Дафна, прикрывая глаза ладонью.

— Нотт, — прорычал Малфой, — я сейчас тебе… — слизеринец начал угрожающе подниматься, сжимая руки в кулаках.

— Так, успокоились, быстро, — Блейз положил руку на плечо друга и рывком усадил того обратно, — Драко, ты же знаешь, что Тео слушать себе дороже, он такую херню городит, что сам не понимает.

— Эйй, — возмутился Теодор, поглядывая на Дафну, как бы говоря: «ну чего они!».

—…И сегодня Рождество, можно без этих флюидов злобы обойтись? — закончил Блейз.

Малфой стряхнул с плеча руку Забини и отрывисто кивнул, пытаясь глубже дышать и не думать о Грейнджер. А это в последний месяц уж точно получалось до ужаса паршиво. Но как ни странно спустя час Драко обнаружил, что он сидит с Тео и играет в волшебные шахматы. Наслаждаться Рождеством в родной гостиной Слизерина было легче от того, что тут не было и упоминания о старосте девочек.

— Драко, — неожиданно окликнула его Дафна, сидящая на диване с Пэнси и о чем-то увлечённо разговаривающая уже как пол часа. — Как успехи в легилименции? — тихо поинтересовалась она, склонившись к слизеринцу.

— Я всю неделю тренировался на Блейзе. Определенные успехи имеются, а что?

— Смотри, — Гринграсс ткнула пальцем куда-то в глубь гостиной, и Драко проследил взглядом.

Миллисента Буллстроуд сидела в отдаленном кресле и читала книгу, совершенно не обращая внимания на окружающий мир.

— Ты хочешь, чтобы я сейчас это сделал? — удивленно спросил Малфой, слишком сильно повысив голос. Теперь все друзья склонились к этим двоим, пытаясь понять что происходит.

Он не ожидал, что так скоро ему предстоит претворять этот план в жизнь. «А вдруг не получится, вдруг она поймёт, что кто-то копается в ее мыслях?»

— Момент подходящий. Почему и не попробовать? — ответила Дафна, легко пожимая плечами.

Драко нацепил на лицо непроницаемую маску, надеясь, что никто не увидит его неуверенность, но Забини был бы не Забини если бы не распознал в глазах друга нотку беспокойства. Он положил руку на плечо Малфоя и ухмыльнулся.

— Да, Драко, ты уже просмотрел воспоминания за всю мою жизнь, пора бы и на других потренироваться.

Малфой улыбнулся уголком рта и достал свою палочку, как бы не взначай, кладя ее себе на колени.

— Надо, чтобы вы прикрыли меня, если что. Мне нужно пристально смотреть на неё, чтобы получилось, а это может вызвать подозрения.

— Сейчас все будет, — сказал Гойл, придвигаясь ближе ко всем.

Компания слизеринцев сели впритык друг к другу вокруг столика, на котором стояла доска с шахматами, все пытались делать вид, что очень заинтересованы игрой Драко и Тео, при этом насколько было возможно загораживали Малфоя.

Драко сосредоточился. Попытался выкинуть из головы все мысли и эмоции, оставляя пустую черепную коробку для воспоминаний и чувств другого человека. Вспомнил свои ощущение при чтении мыслей. Стал отрешаться от окружающей реальности, но… Пэнси севшая близко к нему, громко дышала прямо в шею, а ее взгляд прожигал его висок, будто это она собиралась проникнуть в его мысли под шумок. В голову тут же пришла фраза Грейнджер, в которой упоминалась слизеринка в очень странном ключе, и его душевному равновесию пришёл конец.

«Черт. Паркинсон умеешь все испортить.»