Конечно, начинать этот разговор прямо сейчас не хотелось, но надо было разобраться во всем сразу, чтобы не оставлять на потом эту недосказанность.

— Я думал, ты ничего не скрываешь от своих лучших подружек.

— Драко!

— Что, Грейнджер?

Её взбешенный взгляд и возмущенный вид могли бы показаться слишком милыми, но Малфой чувствовал, что должен ответить. Он тяжело вздохнул и упал головой на покрывало, упираясь глазами в потолок.

Как-то ему говорили, что отношения это очень сложно, а он, дурак такой, не верил.

— Просто меня взбесило то, как он смотрел на меня. Я послал Блейза, чтобы он нашёл их и сообщил, что ты в больничном крыле, а этот мерзкий Уизли начал выдвигать свои идиотские предположения. Знаете ли это я с тобой что-то сделал. Не понимаю, как вы с Поттером вообще с ним общаетесь до сих пор!

Гермиона вспыхнула за секунду, подпрыгивая на кровати и садясь. Она терпеть не могла, когда Малфой оскорблял её друзей раньше. А сейчас это становилось особенно противно, ведь они пара, и она не потерпит от своего молодого человека, таких слов в адрес лучших друзей.

— Рональд замечательный! Он верный, честный и добрый! Он всегда готов броситься за нас с Гарри хоть в пасть Василиску. И не смей больше так говорить о нем, понял?

— Что-то он сегодня не больно обрадовался тебе на ужине.

— Это все из-за тебя!

— Если мои слова — ненавистного Малфоя — возымели такой эффект, что он даже не спросил о здоровье своей лучшей подруги, то тебе стоит пересмотреть взгляды на этого человека.

— Я сама в состоянии разобраться со своими взглядами на жизнь. — огрызнулась Гермиона.

Она силилась не сжать ладони в кулаки и не раздавить виноградины, хотя уж очень хотелось. Грейнджер не была дурой и знала, что Рональд так же как и она не прав в сложившейся ситуации, но… Она уже настолько привыкла к вспыльчивому нраву своего друга, что в основном чувствовала только свою вину перед ним, хотя слова Драко немного подавили в ней это чувство. В чем-то он был прав. Определенно.

Между главным старостами школы повисла тишина. Не сказать, что она была сильно напряженная, просто каждый задумался о своём.

Гермиона обдумывала ситуацию с Роном.

Она совершенно точно считала, что не права. Как только о ней с Малфоем узнал Гарри надо было самой поговорить с Роном, все спокойно рассказать, выслушать его негодование и быстро помириться с другом. Сейчас же она не знала, что будет. Уизли теперь не хотел разговаривать ни с Гермионой, ни с Гарри, ни со своей сестрой. Конечно, она знала, что Рон вскоре отойдет, потому что никогда не умел долго дуться, но…

Сейчас Грейнджер не хотелось общаться с ним не меньше. Да, она его обидела и все дела, но хотя бы буркнуть ей, что он рад, что с ней ничего не случилось, он бы мог, не обломился.

Драко же думал о том, как непривычно лежать рядом с ней на кровати и не касаться теплого, податливого тела своими руками. Он пытался придумать, как бы вытянуть её из задумчивости и перевести тему разговора в более мирное русло.

— Кстати, ты так и не объяснила, что это значит.

Малфой будто отмер и достал из кармана брюк небольшой листок свернутый в несколько раз. Гермиона доела последнюю виноградину и отлеветировала пустую веточку в мусорное ведро. Взяла знакомый лист из рук Драко и развернула.

— Все прочитали это?

— Да. И никто не понял, как небольшая загадка от современников основателей может помочь войти в Выручай-комнату.

Грейнджер приподняла уголки губ в легкой улыбке и пробежалась глазами по знакомым строчкам.

«Когда-то Ровена Равенкло задала нам такую загадку и сказала хранить в секрете до того момента, пока она не понадобится потомкам:

Сердце спрятано в граните меж изумрудной сыростью и алым светом…

Слышит всех и вся вокруг себя, ведь оно лежит в основе четырёх, там где пахнет елью и костром…

Ведь с душой одетой в платье в центре всех школьных новостей…»

— А предысторию создания Выручай-комнаты ты знаешь?

Малфой покачал головой, заинтересованно уставившись на Гермиону.

— Когда Хогвартс только раскрыл свои двери для первых учеников, все основатели пытались понять, как довести до идеала учебный процесс и личную жизнь своих студентов. Годрик Гриффиндор и Салазар Слизерин в основном были заняты улучшениями в учебном процессе, потому что не считали нужным создавать для детей комфортные условия. Главным для них был результат — выпустить по истечению семи лет великих волшебников. — Гермиона поменяла позу, скрестив ноги в позе лотоса, и мило улыбнулась, — А Хельга Хаффлпафф и Ровена Равенкло были не только великолепными ведьмами, но и женщинами. Они естественно волновались и за жизнь своих учеников вне учебных комнат.

— И все это ты узнала из книги про основателей?

— И ещё из многих рукописей, воспоминаний современников и нескольких книг. Не перебивай, — шикнула Гермиона на слизеринца. — Так вот. Они начали замечать, что ученики очень часто нуждаются в помощи: начиная от той, которую могут попросить у взрослых и заканчивая личными делами. Сначала они пытались ходить по школе под дезиллюминационными чарами и помогать ученикам, когда они нуждались в помощи. При этом в любой.

— То есть, если бы я учился в то время, и мне срочно понадобилась какая-нибудь книга, то сами основатели мне бы её наколдовали. — Малфой на пару секунд задумался и продолжил, — Но это очень выматывало их. Постоянно пытаться помочь всем и вся невозможно. Поэтому то и появилась Выручай-комната.

Гермиона удивленно посмотрела на Драко и покачала головой. Она не привыкла, чтобы ход ее мыслей так быстро разгадывали. Ведь Гарри и Рон всегда тупили до последнего в таких делах, и Грейнджер приходилось долго им объяснять что-то абсолютно понятное для нее.

— Да, ты прав. Хаффлпафф и Равенкло решили создать особое… существо, которое без проблем могло бы справиться с такой задачей. Они потратили много времени на это, но смогли осуществить задуманное. Их великая магия в конце концов создала то, что пришлось по душе всем. Необычная комната, по рассказам учеников того времени, появлялась где угодно, если в ней очень нуждались. Но годы шли, а люди менялись. Сейчас каждый считает, что справится со всем сам, все надеятся только на себя, на свои силы и возможности. Как бы странно не звучало — никто не верит в чудо. И комната потому ослабла, теперь не утруждает себя, как раньше. Ведь в ней нет такой нужды. Я думаю, что её единый организм распался.

— И ты считаешь, что, — Малфой запнулся, видимо пытаясь сложить предысторию и этот рассказ с листа, — если найти и соединить все ее части воедино, то она откликнется на нашу просьбу. Ведь тут нам не справиться без её помощи.

— Да.

— А зашифровано все в этих строках-загадках.

Гермиона кивнула, опять поглядывая на лист в её руках. Драко оказался очень догадливым, а ещё и умеющим логически мыслить. Грейнджер дала себе мысленную оплеуху. Она всегда забывала, что его оценки за С.О.В. были такие же как и у неё.

Глаза ее скользнули по комнате и замерли на стрелках настольных часов.

— У нас дежурство через час.

Горячая рука неожиданно обхватила её за талию и уронила боком на кровать. Драко перевернулся и прижал её хрупкое тело к себе.

— Не-а.

— Что, прости?

Сладкая нега на секунду уступила грейнджеровской ответственности, и она попыталась отстраниться от Драко. Малфой же только сильнее прижал её к своему телу, второй рукой зарываясь в каштановые пряди волос.

— Ты сегодня побывала в больничном крыле, поэтому должна отдыхать как минимум до завтрашнего утра.

— Но…

— Успокойся, ты не одна тут главный префект школы, и я тоже бываю ответственным.

— Да что ты говоришь?! — хихикнула Гермиона в его грудь.

— Не нравится мне это неверие в твоём голосе.

— И что ты сделал?

— Договорился с Блейзом. Они с Асторией Гринграсс дежурят сегодня, а мы послезавтра в их время.

Грейнджер облегченно выдохнула.