Так вот к тем вещам добавились ещё новые. Просто замечательно. Ну и ленивая же задница.

Что он будет, интересно, делать, когда все его вещи будут валяться по полу комнаты Гермионы? Создавать себе новые из воздуха? А что, очень в стиле Малфоя.

Такие отношения со слизеринцем за пару дней вошли в норму. Гермиона уже не обращала внимания на всю странность ситуации, а просто наслаждалась всем хорошим, что испытывала от этой связи.

Грейнджер перешагнула через его одежду и пошла в ванную. В глаза сразу бросилась открытая дверь в его комнату.

Гермиона застыла, быстро обдумывая: сразу закрыть дверь или нагло разбудить его высочество. Она, ощущая холод кафеля босыми ногами, прошла через ванную и зашла в его комнату, топчась на пороге.

Малфой спал, раскинувшись на всю кровать и обнимая одной рукой вторую подушку, точно так же, как когда-то обнимал ее. Его обнаженная спина, выглядывающая из-под одеяла, растрепанные волосы и раскрытые во сне губы — сделали своё дело. Гермиона была готова забраться к нему на кровать и пролежать там весь день, ощущая его запах и тепло кожи.

Но Грейнджер всего лишь прикрыла за собой дверь и включила воду в душе. Надо притормозить, Гермиона. А то неровен час и ты будешь как прилипала-Паркинсон.

Учебный день тянулся обычной рутиной из разговоров с Гарри и Роном, обсуждения ночи пятницы с Джинни и Полумной на перерыве и опросов от преподавателей на занятиях.

Из всего этого интерес представляли только Уизли и Лавгуд, которые увиливали от рассказа, о том, что же было после того, как Гермиона ушла из гостиной, но зато пытались разузнать, что было у Малфоя с их подругой.

Грейнджер держалась стойко и не собиралась им ничего говорить, пока они сами не расскажут всю правду. Поэтому, гриффиндорка быстро покинула подруг, ссылаясь на Старостат, который должен скоро начаться.

И все бы ничего, да только Гермиона не успела перешагнуть порог кабинета, в котором обычно проходило собрание, а уже услышала знакомый голос.

— Я думал, ты приходишь минимум за полчаса и готовишься к Старостату основательно, — сказал Малфой, сидя на стуле и забросив ноги на край стола.

Грейнджер конкретно так опешила. Драко Малфой сам решил почтить своим присутствием Старостат. Да он тут был только на первом собрании и то через пять минут после начала ушёл в неизвестном направлении, скинув все на плечи гриффиндорки.

— А я думала, ты не ходишь на такие мероприятия. Только свою аристократичную задницу просиживаешь на диване в гостиной Слизерина.

Гермиона кинула на стол свою сумку и села на второй стул, оборачиваясь к Малфою. Предчувствие, что это будет ещё то собрание, обострилось дальше некуда.

***

Малфой с самого утра был в хорошем настроении.

Он выспался, как никогда не высыпался. Принял душ и, последовав странному порыву, заглянул в комнату Грейнджер. Там на полу лежали его вещи, а в воздухе витал ее запах.

Ну и хер с ним, что это почему-то вызывает приятное, щекочущее чувство в груди. Даже у идеальных людей есть свои недостатки. Вот у Малфоя, например, влечение к Грейнджер.

На завтраке Драко на пару с Забини вдоволь поиздевались над Ноттом и Гринграсс, и их пьяными обжиманиями. Но если Дафне было все до лампочки, она просто мило улыбалась или вообще не обращала внимания, то Теодор ходил красный, как помидор, полдня.

Паркинсон поняла по разговорам, что своим игнорированием Малфоя лишила себя крутой вечеринки, и поэтому пыталась весь день влиться в общую беседу. Но, естественно, ничего не понимала, а никто ей ничего и не рассказывал, а Драко поползновения на свою сторону резко прекращал, так что Пэнси взбесилась еще больше и ушла, сжимая свои кулачки. Что Малфоя порадовало до невозможности.

Перед обедом в школу вернулась Миллисента Буллстроуд, и слизеринцы вознамерились расспросить ее сегодня же, чтобы уже начать действовать относительно сложившейся ситуации. Они перехватили однокурсницу в гостиной Слизерина, когда оттуда вышли лишние уши и сразу начали с сути.

— Ты не могла бы вспомнить все, что ты делала перед тем, как у тебя пропадала память? — спросила Дафна, чуть приобнимая Миллисенту за плечи.

Девушка выглядела, мягко говоря, неважно. Ничего не выражающее лицо, желтоватый оттенок кожи, синие круги залегли под глазами. Малфою было искренне жаль слизеринку. Он не мог представить, что будет, если с его родителями тоже случится что-то ужасное.

— Начиная с самого первого такого момента? — безэмоционально спросила Милисента.

— Да, пожалуйста, — утвердительно кивнул Блейз.

— Первый раз был в Лондоне, после… пропажи моих родителей, я стояла около Министерства, ждала, пока за мной заедет тетя. Потом, помню меня кто-то окликнул, я обернулась, — Милисента сощурила глаза, вспоминая, — и мелькнули чёрные волосы, да-да, лохматые такие, волнистые. Следующее, что помню, я уже стою около своего дома.

Буллстроуд вздохнула, потирая красные глаза. Малфой напрягся и переглянулся с остальными. Такие волосы ему кого-то напоминают, но…

— Ага, продолжай, мы тебя слушаем, — подбодрила девушку Дафна, поглаживая ее по плечу.

— Дальше… все происходило в Хогвартсе. Насколько я сейчас понимаю, по одной и той же схеме. — Милисента уставилась в пространство, теребя пальцами край блузки, — После ужина я всегда слышала один и тот же голос. Женский, немного грубоватый. Мне говорили, что я должна сделать что-то очень важное. Что поможет многим людям…

Слизеринка уронила лицо в ладони, мотая головой из стороны в сторону. Послышались всхлипывания. Драко почувствовал себя очень некомфортно, также как и остальные парни при виде рыдающей девушки, которой ничем не можешь помочь, но, слава Мерлину, с ними была Дафна, которая обняла Милисенту, поглаживая по голове.

— Мерлин, я такая дура, — всхлипывала в плечо Гринграсс слизеринка, — я ведь могла задуматься об этом странном голосе раньше, но… ничего не сделала. Я до этого даже не замечала за собой провалов в памяти.

— Милисента, не кори себя. Видимо, Империо стояло до какого-то определённого момента, наверное, когда ты узнала о… их смерти, то заклинание снялось. А провалы в памяти — это Обливейтом поработали. — сказал Блейз, чуть нахмурившись.

Все переглянулись. Что-то начало проясняться. А значит как бы не было жаль Милисенту, надо до конца все разузнать у неё.

— Так… что было в Хогвартсе? До провалов? — все-таки спросил Малфой, когда Булстроуд более или менее успокоилась.

Милисента отпила воду из стакана, заботливо принесенную Гринграсс. Вытерла тыльной стороной ладони влагу с глаз и пару раз моргнула, собираясь с мыслями.

— Так вот этот голос после ужина нашептывал мне, куда идти. Он обычно не говорил точное место, а сам направлял меня по коридорам и этажам. Я, на самом деле, почти не помню, куда эта дорога приводила, и какой коридор за каким следовал…

Слизеринка сузила глаза, рассматривая воду в стакане. Жидкость в стакане создавала волны из-за трясущихся рук девушки.

Блейз встал перед Булстроуд, кладя руки ей на плечи и заглядывая в глаза.

— Милисента, пожалуйста, постарайся вспомнить. Хотя бы примерно. Это очень важно.

Малфой как всегда удивлялся коммуникативным способностям Забини. Ему бы научиться так разговаривать с людьми и никаких проблем бы не было. Но он сын своих родителей, которые всегда вели себя высокомерно и пафосно, поэтому остаётся только учиться у Блейза.

А себя перекроить, ох, как не просто. Поэтому, Малфой всегда и оставался самим собой, гребанным чистокровным слизеринским принцем. В голову почему-то сразу пришла Грейнджер, с которой он стал разговаривать более адекватно. Яд не в каждом слове, это уже определенный прогресс.

Драко встряхнул головой. Не о том ты сейчас думаешь. Совсем не о том.

Милисента начала говорить, прервав поток мыслей Малфоя.

— Я помню только очень странный момент. Будто дверь — деревянная такая, мощная — росла в стене. Прямо передо мной. И мне на самом деле кажется, что мне это приснилось.