Черняк Илья был лишен за Молотилку Каковую имеет с 1927 г. Но батраков совершенно не имел. Никаких. Молотьбу производил за цену указанную с/советом. Признаков же Закобаления нет. А поэтому права Голоса Восстановить.
Примечательна также КАРТОЧКА лишённого избирательных прав Черняка Ильи Яковлевича, которую также составил Кошарный. В ней повторялись старые данные о составе семьи, поголовье скота и был повторён перечень машин, но теперь указывалось: наёмных рабочих постоянных и сезонных нет. Поскольку такая карточка заполняется только для лиц, лишённых избирательных прав по признаку найма рабочей силы, о чём гласит надпись на самой этой карточке, указание отсутствия наёмного труда ставит само лишение прав неуместным. Ранее копию этого Постановления и эту КАРТОЧКУ Кошарный давал Софье для подкрепления её просьбы о помиловании мужа. Теперь он советует и Степану Ильичу послать заявление в Районную избирательную комиссию с просьбой восстановить себя в избирательных правах, приложив эти документы. Поскольку все обвинения отца автоматически переносились и на его сына, Кошарный посоветовал сконцентрироваться на оправдании именно Ильи Яковлевича:
В 1927 году мы работали совместно совокупивши два двора с гражданином односельчанином Запашным Василием Николаевичем, что он подтверждает сам поэтому сельизберком недооценил этого дела и признал работавшего с нами Запашного как эксплоотированного. А что касается молотилки, отец работал на стороне, но без наёмного труда, работал на ней сам, других эксплоотируемых отраслей нет никаких, с малых лет мы, отец и я занимаемся крестьянством. На основании изложенного прошу Юдинскую избирательную комиссию рассмотреть моё ходатайство осторожно и более целесообразно и лишения с меня, и всей нашей семьи прошу снять. В избирательных правах восстановить.
Ответа на заявление не последовало. Мало того, вскоре забрали и самого заявителя. Это произошло 30 августа 1930-го года.
Арест Степана Ильича привел его мать и жену к глубокой панике. Первая осталась с четырьмя детьми в возрасте от трёх до пятнадцати, вторая – с одним ребёнком годовалым и другим в своей утробе. Софья и Лиза снова пишут заявления о восстановлении прав своих мужей, объясняя, что все предъявленные им обвинения недействительны, тем более для Степана, который был отделён от отца два год назад и хозяйство имел совсем не богатое. Да и жил-то он ведь в пластяной избе, так какой же он богач? И как может быть виноват сам Илья Яковлевич, если налоги он платил целиком и без задержки! Бедные женщины и думать не могли о его каких-то преступлениях против советской власти, ведь никто не удосужился сказать им об этом обвинении… Никакой реакции властей на вопли несчастных женщин не последовало.
Но опять со всей энергией вступился теперь уже за Степана Ильича Василий Кошарный, поскольку был уверен, что его друга преследуют незаконно. Степана Ильича отправили на лесоповал в Каргатское лесничество Чулымского района Западно-Сибирского края.19 Лагерь находился в селе Пенёк.20 Кошарный не побоялся встретиться с арестантом, чтобы написать с ним заявление в Журавскую избирательную комиссию о восстановлении права голоса. Затем он сумел настоять на обсуждении там этого заявления и добиться благоприятного постановления. Он сделал и прислал Степану Ильичу выписку из протокола. На обратной стороне документа Кошарный не побоялся послать привет своему другу словами, написанными карандашом: Добрый день дорогой Степан Ильич. Далее Кошарный переправил заявление Степана Ильича и выписку из протокола в следующую инстанцию, в районную избирательную комиссию…
В заявлении снова объясняется полная невиновность Степана Ильича:
Ходатайствую пред Журавской Избирательной комиссией о возстановлении меня в правах голоса как лишенного за отцовское имущество из которого я отделен уже второй год по раздельному Акту. Считаю себя не виновным ни в каком положении. Моя семья находится совершенно в другой, своей избе, а я нахожусь в настоящее время на принудительных работах. Моё имущественное положение: лошадь 1, корова 1 и баранов 2. Инвентарь: жатка 1, фургон 1, плуг 1, телега 1. Построек: изба пластяная 1, анбар деревянный 1. Так что по имущественному положению я средняк. Поэтому я считаю лишили меня права голоса неправильно. Я Черняк Степан Ильич, имея от роду 21 год, я ещё не чувствую себя в противном настроении против государства и за свою молодую жизнь я не имел наемного труда и не закобалял ни одного батрака и почемуто я попал в такое позорное лишение. Изо всего вышеизложенного а также как думаю я, а так же видно и вам, что я лишению не подлежу как крестьянин маломочный середняк. И я думаю, что в Журавской избирательной комиссии к моему заявлению отнесутся со всей сурьёзностью и разберут его в действительности так как это нужно, а по этому ещё раз прошу Журавский Изберком разобрать мое заявление и возстановить меня в правах голоса как честного крестьянина середняка.
Но вот через месяц, уже в начале 31-го года, Кошарный извещает своего друга о решении районного Избиркома на его заявление о реабилитации: ОТКАЗАТЬ, как эксплаотатору чужого наёмного труда.
Надежды на милость властей падали… Степан Ильич, омрачаясь в душе, сильно загрустил. В одночасье лишившись всего – земли, семьи и свободы, он теперь лишился и надежды… Случившаяся невероятная, неправдоподобная катастрофа никак не могла быть освоена разумом.
Отдельно и остро Степан Ильич переживал об отце. Он привык чувствовать рядом неколебимого, сильного и мудрого наставника. Теперь его лишили этой опоры, лишили навсегда – он был уверен, что отца расстреляли. Да, Софье сказали в Каинской тюрьме, что её мужа услали неизвестно куда. Но это же, как без права переписки, то есть, скорее всего, – расстрел. Все здравомыслящие были уверены, что Илью Яковлевича и осуждённых с ним подвергли высшей мере наказания, только такие слухи ходили по селу.21
Приписанные к смерти
В Журавке подлежащие выселению за пределы округа ждали предполагаемого отъезда в неизвестность. В общем-то, ходили только слухи об этом. Да, вроде было такое постановление, но никто о высылке их не предупреждал. Но и трудно было поверить, что вот так просто возьмут и увезут куда-то к чёрту на кулички с детьми, с малыми детьми! и… куда? зачем? за что? Женщины на всякий случай обдумывали, что нужно будет взять с собой.
Софья с тётей Ильи Яковлевича Матрёной Максимовной занимались детьми… собственно, оставалось только это – ухода за скотиной они были уже лишены. Лиза продолжала обходиться одна, но теперь у неё было уже два ребёнка – второй, мальчик, родился в январе 31-го. Ему дали имя деда, назвав Ильёй. Окрестить младенца не удалось – церковь не работала по отсутствию священника…
Никакой поддержки или сочувствия от сельсовета или информации о намерениях властей по отношению к семьям репрессированных уже не было, потому что Василия Кошарного сняли с поста председателя сельсовета…
Новый состав сельсовета готовился произвести опись собственности семей кулацких хозяйств, подлежащих выселению. Правда, эти хозяйства уже обобрали перед арестом глав семейств, но, может, что ещё у них завелось, и не везти же это им с собой! Однако сверху приходит распоряжение срочно произвести сначала обыски на предмет наличия оружия и денег. Да, конечно, высылаемых женщин надо разоружить. А деньги… они колхозу вот как нужны!
Сохранился акт такого делопроизводства в избе матери Степана Ильича:
1931г. Мая 10 дня. Я председатель Журавского с/сов. Чухно Ф в присутствии понятых грн с. Журавка Самусь и Шеверда постановили настоящий акт о ниже следующем Сего Числа производили обыск у гр-ки с. Журавка подлежащого к выселке из пределов Чистоозёрного рна Чернякова София при обыске обнаружено следующее: при обыске оружия денег и денежных документов не оказалося очом и постоновили записать настоящий акт.
