И вот уже Яков Максимович отделил от своего двора старшего сына Милея. Младший, Илья, оставшийся по русскому обычаю при отце, вскоре, ввиду слабости здоровья родителя, стал фактически сам вести основное хозяйство. В 20 лет он женился на Софье, девушке из небогатой, но работящей семьи Ивана Чеснока. Она была сметлива, обладала хозяйской хваткой и, кроме того, отличалась ловкостью в верховой езде, за что её прозвали казачкой. Не удивительно, что, когда Илья Яковлевич вернулся с военной службы, он нашёл свой двор в полном порядке и довольстве.
Его призвали на службу в 1912 году, Софья тогда осталась ждать мужа с двухлетним Степаном… Ждать пришлось долго. Получилось так, что во время службы мужа началась Германская война. Хорошо, что он служил на востоке (в пограничном Заамурском полку), так что при перемещении на западный фронт ему позволили по пути на некоторое время остановиться дома, в его Журавке. Вследствие этой остановки, Софья через девять месяцев родила второго сына. Его назвали Николаем в честь Николая Чудотворца, день памяти которого следовал за днём рождения ребёнка. Вернулся Илья Яковлевич с германской войны в 1918 году унтер-офицером с георгиевским крестом на груди.
Илья Яковлевич пришёл с германской войны после того, как советская власть в Томской губернии, не успевшая похозяйничать на селе, пала.9 Это случилось в мае 1918 года. Вернулась она в конце 19-го на плечах у отступающего Колчака. Полтора года власти белых также почти не затронули жизнь крестьян села Журавка. Колчаковские отряды были здесь эпизодически, занимаясь борьбой с партизанами южнее (у Славгорода), восточнее (у Барнаула) и севернее (вдоль железной дороги Омск-Новониколаевск). Крестьяне, правда, боялись держать лишних лошадей и лишнюю скотину, потому что их могли реквизировать проезжающие через село и колчаковцы, и партизаны. Те и другие нуждались также в пополнении личного состава. Однако партизаны брали только добровольцев, а белые, да, они объявляли о мобилизации бывших унтер-офицеров… однако возраста, слава Богу, более молодого, чем Илья Яковлевич, а других в Журавке и не нашлось.
В общем, 18-ый и 19-ый годы Ильи Яковлевичу удалось прожить без особых бед и хотя и не в богатстве, но в достатке.
Но вот в Томскую губернию пришла советская власть с её репрессиями и продразвёрсткой. Сразу же вспыхнули несколько больших восстаний крестьян под предводительством бывших партизан,10 естественно, в местах, где эти партизаны воевали с белыми, то есть, в некотором отдалении от села Журавка. Поэтому репрессии за участие в восстаниях и за сочувствие белому движению их миновали. Но продовольственная развёрстка, последовавшая сразу после подавления восстаний, вычистила закрома и журавских крестьян. Однако на юге Барабинской степи крестьяне не так пострадали, как в других её частях, охваченных засухой в последующие два года.
Расцвет села довольно интенсивно начался после 1922 года во времена НЭПа.11 В ту пору провозглашалась заинтересованность власти в крепких крестьянских хозяйствах, пусть и применяющих наёмный труд, то есть, фактически поощрялось кулачество. Такая политика вскоре принесла свои плоды. Правда, Черняки никогда не держали батраков. Всегда, когда нужно было сделать какой-то прорыв, работали сообща, благо родственников на селе было достаточно.12
Доходы Ильи Яковлевича из года в год росли, и в 1926 году ему удалось срубить себе большой пятистенный бревенчатый дом. К этому времени у него уже было пятеро детей. К 16-летнему Степану и 11-летнему Николаю добавились Дуся, Трофим и Вася, которым было 8, 4 и 2 года.
Семья обрела, наконец, нормальное жильё. И во дворе было всё, чем должен владеть справный хозяин: амбар, конюшня, стайки для скота, а также жнейка, веялка, косилка, фургон и ходок и, конечно, плуги и бороны – всё из сельхозтехники и инвентаря, необходимое, чтобы управляться с полутора десятком десятин13 земли и несколькими десятинами сенокосных угодий. С четырьмя лошадьми, четырьмя дойными коровами и небольшой отарой овец можно было жить, как подобает любящему землю и труд крестьянину.
Для ведения большого хозяйства было, можно сказать, всё, но чего-то не хватало. Это была мечта крестьянина – молотилка! Да, без неё тоже можно жить, но с ней, конечно, намного легче. Молотить цепами,14 как это делали и деды, и прадеды, в общем, обычно и привычно, да и молотилка была, как говорят, не по карману. Но вот к тому же 26-му году крестьянам было допущено покупать в рассрочку сельскохозяйственные машины, и Илья Яковлевич приобретает конную молотилку с рассрочкой на три года…
В большом селе, в котором было немало крепких хозяйств, молотилка Ильи Черняка была единственной, поэтому несла собой символ самого состоятельного двора. Сам Илья Яковлевич не считал, что этот механизм как-то повышает его ранг крепкого хозяина. Он охотно помогал с молотьбой другим за небольшую плату, которую устанавливал сельсовет, причём всегда сам работал за молотилкой. Он конечно и думать не думал, что слова единственная и помогал станут роковыми в его судьбе. Уже очень скоро придут другие времена, и единственная на селе станет символом чрезмерного богатства, а слово «помогал» будет переиначено в «эксплуатировал».
Лишённые прав
Другие времена не заставили себя долго ждать. Ещё не была закончена выплата кредита за молотилку, как наступил роковой 29-ый год. Сельским советам было предписано срочно выявить эксплуататоров, лишить их избирательных прав и обложить индивидуальным налогом (таковой превышал «нормальный» в полтора раза). Лишённый права голоса почитался изгоем, фактически он ставился вне закона. Приказано – сделано. Составить список эксплуататоров (в начале компании по коллективизации слово «кулак» не употреблялось) было очень просто. Скольких считать эксплуататорами? Около десятка. Ладно! Кто у нас самые богатые? Что? Составлять список не по богатству, а по использованию наёмного труда и нетрудовых доходов? Ну, не говорите! Своим трудом богатым не станешь, а эксплуатировать может только богатый, это же дураку ясно! Что, нужно указать наличие батраков? Будут батраки, найдутся…
Власть на местах во время коллективизации оказалась в руках бедноты – состоятельные крестьяне не лезли «наверх», по духу своему и воспитанию они не могли ничего отнимать у других, а уже известны были цели и замашки новой администрации. А бедные крестьяне на селе – это главным образом неудачники или считающие себя таковыми, прикрывающие этим словом свою леность, слабость духа и отсутствие терпения. Их ведёт по жизни копившаяся и нарастающая зависть, а то и самая оголтелая ненависть по накалу прямо пропорциональная богатству тому, кому они завидуют. Посыл центральной власти выявить эксплуататоров быстро свёлся властью на местах к подведению всех крепких хозяев под эту категорию. Можно сказать, началась вторая жизнь знаменитого лозунга первых революционных лет «Грабь награбленное»,15 В бесцеремонной травле зажиточных крестьян, кроме разгула зависти, немаловажную роль играло, конечно, и сведение личных счётов.
В общем, круг косо смотрящих на зажиточных крестьян резко возрос в начале коллективизации, так что было кому настаивать на лишении Черняков, Ильи и Степана, избирательных прав, включив последнего в состав семьи отца. На самом же деле Степан был отделён от отца и жил небогато. Во дворе у него была лошадь, были корова, тёлка, телок, свинья, несколько овец – минимальная живность, с которой можно как-то жить. Но поэтому и включили его в семью отца, иначе ведь не удастся репрессировать! А очень хочется! А кто может быть так уж заинтересован в этом? Да не с подачи ли соперника его юношеских игр Сергея, сына председателя сельсовета Ивана Соловья, проведено такое решение? Степан Ильич считал, что это именно так.
Список эксплуататоров, лишённых права голоса, возглавил Илья Яковлевич. В качестве батрака ему приписали его собственного племянника, который два года назад действительно работал на полях Ильи Яковлевича. Но ведь то была взаимопомощь! Дело в том, что и Илья Яковлевич работал на поле своего племянника, но это не упоминалось. Мало того, припомнили год, когда у Софьи были трудные роды, и за ней, лежачей больной, ухаживала её родственница (по терминологии власти батрачила). Всё это формулировалось как эксплуатация сезонных батраков.
