Часть I. Ссылка
Отец и сын
Западная Сибирь, Барабинские степи,1 двадцатые годы XX века. Журавка – крупное село недалеко от озера Чаны с населением более тысячи человек. По старому административному делению Российской империи – это территория Томской губернии.2
Наш герой, Степан Ильич, – сын Ильи Яковлевича Черняка, одного из самых богатых крестьян на селе. Ростом немного выше среднего и не очень широк в плечах, он уже в молодости отличался большой крепостью и силой. Впрочем, все крестьяне, любящие труд за его плоды, крепки телом… да и духом тоже.
Появился Степан Ильич на свет 25 декабря 1909 года, как раз на Рождество Христово. Ребёнка, по правилам присвоения имён по святцам, назвали именем святого Стефана, первого христианского мученика.
– Храни его боже и святой Стефан тоже, – провозгласил батюшка, передавая ребёнка Илье Яковлевичу после крещения. Но Стефан – это церковное имя, за пределами церкви мальчика сразу же стали называть попросту Степаном.
В ранней молодости Степан был одним из коноводов молодёжи, которая собиралась в противоборствующие ватаги. Таких ватаг, объединяющих своих сторонников по разные стороны села, было две. Одни были «Совы», по кличке нашего героя, которую он получил за зоркость глаз в сумеречное время, другие – «Соловьи», от фамилии своего вожака Сергея, сына когда-то состоятельного, но обедневшего мужика Ивана Соловья. Молодёжь каждой стороны села отдельно собиралась для игр, песен, плясок и хороводов, но иногда устраивались совместные игры, где соревновались в беге, борьбе и скачках на лошадях. Массовые общие игры совершались два раза в году на главные деревенские празднества – Прощание с зимой и встреча весны (Масленица) и Проводы лета и встреча осени (в Яблочный Спас). В эти дни обязательно устраивались кавалерийские игры-сражения с противоборствами и преследованиями. В этих забавах юный Степан обычно брал на себя выполнение наиболее рискованного манёвра – увлекать противника в западню с различного рода неожиданно возникающими и труднопреодолимыми препятствиями. Не в последнюю очередь благодаря его тактическим находкам и дерзким вылазкам, а также его силе и ловкости в непосредственном противостоянии, победителями кавалерийских игр были обычно «Совы». Сергея Соловья это выводило из себя, и он всеми правдами и неправдами старался унизить главаря «Сов», придумывая и распуская по селу о нём разные небылицы.
В школу Степан ходил только два года. Научившись письму и счёту, он оставил её ради практических занятий по овладению секретами полезных взаимоотношений человека и земли и всеми делами, делающими крестьянина «мужиком», то есть хозяином на собственной земле.
К шестнадцати годам Степан выглядел уже как молодой мужчина и был во всём хорошим помощником своему отцу. Охотнее всего он работал в поле, на степных просторах. Что может быть приятнее и живительнее, чем, вдыхая аромат земли, идти по распаханной борозде, управляя плугом с чувством участника в подготовке чуда превращения зерна в зелёную поросль, которая со временем становится сказочным золотистым морем – нивой, переливающейся волнами и сладостно шумящей или даже звенящей под ветром, обещая одарить тебя полновесным зерном за твоё участие в его зарождении и в благодарность за радость прозвенеть колосьями!
В восемнадцать лет отец выбрал ему невесту и – женил, в ту пору молодость была недолгой. Невеста оказалась ничего себе, и Степан согласился, хотя его сердце склонялось к другой девушке. Но он даже не озвучил её имени – она была из заядлых бедняков, и отец решительно отверг бы её как невесту. Семья ведь создавалась не для любви брачной пары, а для ведения хозяйства и содержания детей. Жена должна быть хозяйкой, а что умела или могла уметь делать девушка, в семье которой, в общем-то, и хозяйства как такового не было? Хозяин и хозяйка – это были не пустые слова. Уже после свадьбы бывшую девушку-невесту уважительно называли «хозяюшкой», а вчерашний парень становился «хозяином», и к нему было принято обращаться теперь по имени-отчеству. Лиза, так звали жену Степана Ильича, была второй из пятерых детей уважаемого на селе мужика Ивана Кисиля.
Жизнь новой семьи обещала быть не голодной и счастливой, христианской. Хотя советская власть и пришла на село, жизнь сельчан текла ещё всё-таки по старинке – в атмосфере благожелательности и взаимной выручки… пока не пришло указание выявлять эксплуататоров чужого труда.
Ко времени начала коллективизации Степан Ильич был отделён от отца, и у молодой семьи уже появился ребёнок. Лиза родила девочку, её крестили и дали имя святой княгини Анны. Счастливая жизнь молодой семьи продолжалась около двух лет. За это время Степан Ильич показал себя знатоком всех тонкостей крестьянского труда и неутомимым работником в пору деревенской страды.3
Между тем обстановка на селе, в связи с началом коллективизации, накалялась, и наиболее здравомыслящие из друзей Ильи Яковлевича советовали ему, как одному из наиболее богатых сельчан, распродать всю свою собственность и уехать, исчезнуть. Но тот, рассуждая, по его мнению, также здраво, не мог понять, почему он должен бежать куда-то, не зная за собой никаких чёрных дел. Родился он в бедной крестьянской семье на Украине. Когда ему исполнилось восемь лет, отец вместе с одним из своих братьев в поисках лучшей доли переехал на сибирские земли. Годы неустанного труда постепенно вывели их до вполне благополучной жизни.
Отец Ильи Яковлевича, Яков Максимович, был родом из села Белоусовка Новосергиевского района Черниговской губернии.4 Жил он в бедняцком положении. В поисках заработка по окончании деревенской страды обычно уходил в Таврию,5 где работал грузчиком в морских портах или на днепровских пристанях. Решение переехать в Сибирь возникло после одной криминальной истории. Его младший брат Василий, работая на подворье у местного богача, однажды должен был присмотреть за грудным ребёнком в хозяйском доме. Он некоторое время терпел раздражающий его крик дитя, но затем принял необдуманное решение – успокоить малыша с помощью марлевой соски, поместив туда разжёванные верхушки конопли. Ребёнок вскоре замолчал и проспал целые сутки.
После нескольких лет каторжных работ в Забайкалье Василий летом 1895-го возвращался на родину. В Новониколаевске6 он сел на поезд до Омска, благо только что открылось железнодорожное сообщение на этом участке. Не доезжая до Омска, он сошёл с поезда на станции Татарская7 подышать воздухом. Здесь Василий встретился с человеком по фамилии Бычков. Собственно, Бычков сам подошёл к Василию. Это был купец, который строил здесь маслозавод. Он всё рассчитывал с дальним прицелом. Направляя значительную часть своего капитала на укрепление крестьянских хозяйств, он поощрял их держать молочных коров с обещанием закупать у них молоко. Этот предприниматель искал и находил в своей излюбленной Барабинской степи крепких мужиков и направлял их интересы под свой проект. Он помогал в обустройстве жизни и вновь прибывшим на эти земли, давая им сразу бесплатно пару коров. Заметив на платформе железнодорожной станции крепкого мужика, по виду нездешнего, Бычков разговорил Василия и предложил ему остановиться в этих местах, пообещав свою помощь. Василий подумал о своих братьях, прозябавших на Украине, и высказался по этому поводу. Бычков посоветовал ему поехать на родину и вернуться сюда вместе со своими братьями.
Через год после возвращения с каторги Василий и семья его старшего брата Якова с двумя несовершеннолетними сыновьями, Милеем и Ильёй, оказались в Томской губернии. По совету Бычкова остановились они в селе Журавка. Это было новое, нарождающееся село, первыми поселенцами которого были как раз крестьяне тоже из Черниговской губернии!
Легко сказка сказывается, нелегко дело делается. Первое время, несмотря на помощь маслозаводчика, переселенцы испытывали большие трудности. Лошадей и инвентарь никто им не дарил, и пришлось зарабатывать деньги в поте лица своего. Работать в поте лица братьям было не привыкать, благо, что было у кого – в Сибири в ту пору стали появляться большие, крепкие крестьянские хозяйства. Занимая сначала временное жильё, они уже в первые месяцы своего пребывания в Журавке построили себе одну, а затем и вторую, пластяную8 избу. Так или иначе, Черняки вскоре стали на ноги.
