— Мне по чем знать? Я шокирован не меньше, чем ты!

Они оба взглянули на Макото, которая издала протяжный стон:

— Неф… Щекотно… — довольно промурчала она.

Луна чуть не брякнулась в обморок.

— Вот черт, — пробурчал Артемис. — Черт, черт, черт, черт, черт…

— Соберись, тряпка! — рявкнула Луна. — Нам надо что-нибудь придумать. Немедленно.

— Но они в любую минуту начнут вспоминать, как мы можем это остановить?

Они оба сидели не шелохнувшись.

— Если эти мужчины, в самом деле, Шитенно из прошлого, а все на это указывает, и если взять во внимание то, что случилось вчера…

— Когда мы шпионили за ними…

— Это не считается за шпионаж, глупый кошак!

— Да какая разница…

— Как я говорила, если это действительно они, то воспоминания вскоре вернутся и к ним. И, если история повторится…

— Не повторится! — гортанно зарычал Артемис, и недовольно махнул хвостом.

Луна с сочувствием посмотрела на него.

— Понимаю, но что, если это все-таки произойдет? Девочки говорят, что они не совсем те мужчины, которые вели войска против Луны, но из того, что я помню, они…

— Они выглядят подозрительно похожими на тех ублюд…

— Тише!

Они с опаской посмотрели на Макото, но она не проснулась.

— Шанс того, что они говорят правду — один к миллиону, — прыснул Артемис. — Даже то, что они реикарнированы, говорит о том, что они тогда находились на Луне.

Луна задумалась.

— Разве?

— О чем ты?

— Ну, если они были там, и возродились в этой жизни, это доказывает, что они стали первыми врагами сейлоров. Но тогда возникает другой вопрос: почему они оказались здесь вновь? И не злыми, по крайней мере, похоже на то.

— Нельзя возродиться дважды?

Луна кивнула.

— Но то, что Усаги сотворила с кристаллом, когда победила Берилл… Это вернуло всех, не так ли?

— Да, но Мамору клянется, что у него были камни — как они могли находиться в двух местах одновременно? Все мужчины прожили полноценную человеческую жизнь, по крайней мере, все на это указывает. Звучит совершенно невероятно.

Они в недоумении посмотрели друг на друга.

— Что ж, по поводу них мы мало что можем сделать, — признал Артемис. — Но, во всяком случае, мы можем проследить за девочками.

Луна кивнула.

— Тогда, полагаю, есть кое-что, что мы можем сделать… Для их собственной безопасности…

Они посмотрели на Макото, а потом друг на друга.

— Луна, мы должны…

— Я знаю.

Луна осторожно взобралась на вздымающуюся грудь Макото и сконцентрировалась на лбу девушки. Внезапно, полумесяц на лбу Луны принялся светиться, а, несколько мгновений спустя, засветился и лоб Мако, но все исчезло настолько же быстро, насколько и появилось.

— Что ж, надеюсь, это решило проблему. Больше никаких досадных воспоминаний о Серебряном Тысячелетии.

Она спрыгнула на пол, присоединяясь к своему другу.

— Как же мы убедим остальных запечатать воспоминания?

— Без понятия, — вздохнула Луна, устало. — Но мы что-нибудь придумаем. По крайней мере, пока что-то не пробудит их воспоминания, у нас есть небольшое преимущество.

— Очень надеюсь.

Кошки направились в комнату, где ожидали девушки.

Глаза Макото резко открылись — беспокойные сны прошли. Но у нее возникло такое чувство, будто она что-то забыла. Что-то очень, и очень важное.

— Так, позвольте-ка мне прояснить, — изрекла Рей. — Вы хотите, чтобы мы позволили вам исследовать нашу память?

Луна смущенно кашлянула.

— Да.

Глаза Рей превратились в щелки.

— Зачем?

— Потому что мы хотим понять ситуацию с нитью…

— Ну, сейчас вы этого сделать не сможете, — возразила Усаги, глядя на часы. — Потому что у меня свидание с Мамо-чаном.

— А у меня ланч с мамой.

— А у меня волонтерская работа.

Кошки взглянули на Рей.

— Нет, не выйдет.

— У тебя тоже какие-то планы? — вежливо осведомился Артемис.

— Нет, — ответила Рей. — Я просто не хочу, чтобы вы копались в моем сознании.

Кошки были задеты, но тут же осознали, что их плану придется подождать — не существовало способа убедить воинов, что исследование их памяти важнее повседневных обязанностей. Если они, конечно, не хотели вызвать подозрений.

— Пусть так, — кивнула Луна. — Мы пойдем. Сообщи нам, когда Мако-чан проснется.

— Обязательно.

Жрица попрощалась с гостями. Дождавшись, когда за всеми закрылась дверь, она позволила себе прижаться к дверному косяку. Эмоции, которые не отпускали ее на протяжении последних двадцати четырех часов грозились прорваться наружу. Она вздрогнула, после чего крепко обняла себя, страстно желая, чтобы страх отступил.

Когда она вернула контроль над собой, она осмелилась войти в комнату к Макото.

— Рей?

Макото приложила руку ко лбу.

— Чувствую себя так, будто меня сшиб поезд.

Рей тихо засмеялась.

— Это нормально — ты потеряла сознание.

— Я что?

Макото явно была шокирована, и Рей нахмурилась.

— Ты не помнишь?

— Последнее, что я помню, это как мы зашли в комнату, где ты должна была рассказать нам что-то важное.

Рей уставилась на нее.

— Что?

— Ничего.

— Не похоже на то.

— Тебе просто стало слишком душно из-за огня, — медленно объяснила Рей. — И ничего такого важного в том сообщении не было.

— Оу.

Макото улыбнулась, несколько одурманено, после чего взглянула на часы и вскочила с кровати.

— Зерцала Юпитера! — выругалась она. — Я опаздываю на работу!

Она подбежала к двери.

— Ты что, только что сказала «зерцала Юпитера»?

— Что?! — Макото распахнула дверь, и Рей последовала за ней, буравя ее спину. — Ага.

— Ты никогда так раньше не выражалась.

— Разве?

Макото не сильно уделяла ей внимания — она была больше занята подпрыгиванием на одной ноге, пока пыталась натянуть сапожок. Только он оказался для другой ноги.

— Разве. Когда ты…

— Я словно пугало! О, Афродита, надеюсь сегодня симпатичные мальчики не заявятся в магазин… По крайней мере не тот твой друг, Нэйтан.

— Нолан. И ты опять это сделала!

— Спасибо, Рей, — Макото поспешно чмокнула ее в щеку. — Ты — лучшая. Пока!

Рей наблюдала за Макото, вылетевшей из храма и сбегающей по ступенькам быстрее, чем когда-либо (даже когда гналась за какой-нибудь юмой).

Рей долго не сходила с места, наблюдая за улицей и размышляя о чем-то. Она посмотрела вниз, на свой мизинец, и тут же побледнела.

— Это не можешь быть ты, — прошептала она самой себе, стиснув зубы. — Это просто игра света. Тебя больше нет.

На утро Нолан проснулся с тем же ощущением, что и на свой двадцать первый день рождения, когда Джейд уговорил его устроить рейд по барам. Другими словами — он чувствовал себя как дерьмо на дне бочки с дерьмом.

Голова кружилась, а виски пульсировали. Он зарычал, пытаясь усесться на кровати, но тут же закричал, когда встретился взглядом с Джейдом, который в упор смотрел на него.

— Какого!.. Не смей ко мне так подкрадываться! — Он глубоко вздохнул. — У меня чуть сердце не остановилось.

К его удивлению, Джейд не отвел от него испытующего и мрачного взгляда.

— Ну, ты помнишь? — наконец спросил он.

Нолан моргнул.

— Что?

— Помнишь? — нетерпеливо повторил Джейд.

— Помню что?

Внезапно зеленые глаза промелькнули в его сознании, как, впрочем, и другие не менее важные вещи, которые настигли его перед самым пробуждением. Он прерывисто вздонул и чуть не свалился с кровати.

— Так и думал.

Нолан поднялся на ноги и почувствовал руку Джейда, которая помогла ему в этом.

— Когда ты…

— Вчера вечером, — объяснил Джейд. — Проснулся с головной и, до кучи, сердечной болью. Как и ты, видимо.

— Юпитер, — пробормотал Нолан. — Я должен найти ее.

— Знаю, но мы должны сначала рассказать Энди… то есть, Мамору. И Кун… Коннору.