— Соединяйте кости! — послышался голос, а я положила руку на скелетик, читая заклинание с доски. Скелет засветился и застыл на парте.

— Этого достаточно, чтобы создать управленца, но недостаточно, чтобы создать фамилиара!

— рявкнул преподаватель, щелкнув пальцами, а откуда-то сверху, прикрывая доску, упала ткань с кругом.

— Аааа, — застыла я, не веря своим глазам. На плотной черной ткани горел светящийся круг, внутри которого сверкала восьмиконечная звезда.

— Это Загрань, — послышался голос преподавателя, пока я чувствовала, как накатывают волны страха. — Здесь обитают магические сущности. Мы мало что знаем о Заграни, поскольку чернокнижество шагнуло на несколько эпох назад из-за гонений на темных магов. Книги на языке чернокнижников и прочие артефакты были практически полностью уничтожены. Язык забыт, но постепенно мы восстанавливаем утерянные знания. Темные маги не сделали никому ничего плохого. Они просто хотели править миром посредством террора и диктатуры. Завтра я жду от вас сочинение на тему «Темные века темной магии».

Восьмиконечная звезда. Я чувствовала, как мои пальцы дрожат, поэтому спрятала их между коленями. Загрань? Впервые слышу!

— Для создания фамилиара мы призываем мелкие магические сущности, привязывая их к скелету, — произнес преподаватель, а в круге стали появляться символы, от которых по коже пробежали мурашки. Я смотрела на странный символ, похожий на круг с волной внутри, боясь даже вздохнуть. — Это — очень важный символ! Символ цепей или привязки. Вы же хотите, чтобы призванная сущность была к вам привязана? Чертите на парте круг!

Я взяла светящийся мелок, отодвинула корытце с водой и стала перерисовывать символы. «Символ привязки», — пульсировало в голове, пока я переносила символы на парту.

— Помните, одна ошибка, и я буду мыть ваши кости! — мотивировал нас добрый куратор, пока я перепроверяла каждую букву. — Все! Кладите скелет поверх круга призыва! Напоминаю для тех, кого родители некроманты скребли по сусекам! Вызов сущностей, которые старше третьего порядка карается смертью по законам этого мира. Три символа — это сущность первого порядка. Шесть символов — сущность второго порядка….

Я чувствовала, как давит шею золотая цепочка, как камень — талисман стал неподъемным и горячим. Мои пересохшие губы шептали написанные на доске слова, пока сердце лихорадочно колотилось в груди. Значит, это была Загрань.

— Девять символов — сущность третьего порядка. — перечислял преподаватель, прохаживаясь между рядов. — Ты, жертва удара лопатой по голове! Куда еще символы рисуешь? Еще одно такое художество, и я оторву тебе голову, а вместо нее приделаю голову покойника. Разницы никто не заметит!

Тридцать три символа. Тридцать три. Я еще тогда удивилась, почему так много. Тридцать три.

Мои руки лежали поверх будущего фамилиара, а тьма обволакивала косточки, пропитывала их, клубилась в пустой черепной коробочке. Давай, моя кошечка. Давай. Я вспомнила свое маленькое кладбище домашних животных, тяжко вздохнула, вспоминая, что рыбки умерли от голода. А веь сердце просило какую-нибудь милую зверюшку, которую кормить необязательно. «Вау! Получилось!», — послышался голос позади меня, а я обернулась, видя, как радостно скачет маленький скелетик, обнимая хозяйку. «И у меня! Класс!», — на соседнем ряду маленький вертлявый скелет скребся об руку юного некроманта.

— Кар!!! — внезапно заорала «моя кошечка», вскакивая на лапы и резво улепетывая со стола, стуча костями. — Нужно дать ему имя! — послышались радостные визги. «Ага, — согласился внутренний голос, провожая взглядом то, что должно было протянуть мне косточки и назвать меня мамой. — Нужно дать ему шанс!».

— Держи свою сраконожку! — заорал преподаватель, пока все вскочили смотреть на плод моей больной фантазии, который бросился в дверную щель.

Пока другие фамилиары радостно скакали вокруг своих хозяев, я молча смотрела на дверь, куда исчезло это исчадье костяного ада.

— Помните, адепты! — пафосно произнес наш куратор со звучным именем Ворон, зажигая в руках магический огонь ядовито-фиолетового цвета. — В этой Академии царит тьма! Вы — будущее темной магии!

— Ой, а можно выйти? — взмолилась я, чувствуя, как поджимает мочевой пузырь.

— Только вперед ногами! — огрызнулся куратор, начертая на доске список необходимой литературы. «Как в горле кость. Том первый. Переиздание», «Танец на могиле. Пособие для начинающего некроманта», «Духи по вызову».

Терпение в таких пикантных вопросах — не моя основная добродетель. Я нервничала, чувствуя, как манит меня уютное уединение.

— Хорошо, можно покинуть аудиторию? — снова уточнила я, тонко намекая на то, что не хочу быть автором лужи под стулом.

— Покинуть можно только бренный мир, — мрачно отрезал куратор, дописывая еще одну книгу «Игральные кости. Пособие для некромантов доакадемического возраста».

— Хорошо! Могу ли я сходить по темным делишкам? — не выдержала я, а мне брезгливо кивнули, продолжая рассказывать о том, что темная магия — это элита магии, запретное искусство и так далее.

Я выскользнула из аудитории, резво слетая по лестнице и поглядывая в темные углы на предмет моего фамилиара.

— Эй, — прищурилась я в темный угол. В углу что-то шевельнулось, и тут же что-то шевельнулось во мне, заставив осторожно подсветить уголок. Темная тень бросилась в щель и растворилась, заставив меня зябко поежиться.

Я прошла по коридору, выходя в зал и читая огромную вывеску «Темная магия путь к просветлению». Где-то неподалеку я мельком видела вывеску женского туалета. А вот и она! Я положила руку на мрачную дверь, напоминающую дверь в гробницу. Створка скрипнула так, что я на всякий случай посмотрела на плиты пола, понимая, что не каждый страждущий мог устоять перед таким жутким звуком. В кромешной темноте я искала магическую печать включателя, а потом осветила пустые подсвечники, с грустью осознавая, что Академия практиковала настолько темную магию, что зажала лампочки для туалетной комнаты. Видимо, все это делалось ради того, чтобы мы лучше прониклись атмосферой темной магии.

Я закрыла дверь, осторожно подсветив себе бездну мрака и отчаяния, а потом в позе затаившегося грифона, выдохнула, чувствуя облегчение, читая душераздирающие стихи, коряво нацарапанные на дверце: «С того света я достану. Пусть ты дохлый, зеленый, вонючий… И любить не перестану. Все решает стержень от ручки…».

— Нежная плоть, свежая кровь, — послышался глуховатый голос, а мне прямо в лицо с потолка слетела летучая мышь, обнажая острые клыки.

Как говорится, хотела сходить по светлым делишкам, но случайно сходила по темным.

— Я — Вельзерис Ион, — произнесла мышь мужским голосом, пока я отчаянно натягивала белье, отбиваясь от летучей мыши, запутавшейся в волосах. — Ты потревожила сон древнего, могущественного вампира и я высосу из тебя всю кровь!

Мышь попыталась трансформироваться, а я послала в нее огненный шар.

— А что? Другие на улицу ходят? — возмутилась я, глядя на то, как мышь шлепнулась на пол, корчась в предсмертных конвульсиях. С предсмертным кашлем вампир рассыпался в пыль.

Я одернулась, направляясь к двери, а потом резво минуя коридор, взбежала по ступеням, на всякий случай заглядывая под лестницу. Будем считать, что я просто отпустила Сраконожку в ее естественную среду обитания. Ничего такого в этом нет! Может, я гуманист и не хочу держать животинку в неволе.

Дернув дверь, я шмыгнула на свое место, не наблюдая преподавателя. Рядом со мной девушка свесилась с заднего ряда, вклинившись между подруг и рассматривая журнал.

— Да, красавец, — вздохнула она, подметая длинными черными волосами парту. Я посмотрела в журнал, видя такую рожу, что если бы меня увидели в похожей куртке, то испепелили бы на месте.

— Ну что, дорогие мои зверюшки, — дверь скрипнула и послышался неожиданно ласковый голос. В аудиторию вошел старикашка столь добродушного вида, что я на всякий случай проверила, не ошиблась ли я Академией. Старичок бодренько сел на место учителя, улыбаясь нам всеми морщинками. На голове у него была странная черная шапочка, похожая на колпак целителя, и халат. Маленькие интеллигентные очки сидели на длинном носу, а руки с тонкими пальцами перебирали бумаги.