Малик был не против такой близости, он испытывал не просто чувства нежности, но и искренние чувства близости по духу. Еву казалось, что даже тонкий аромат Вери, скрываемый за ароматом духов, настолько нежный и родной, что он с трудом держал себя в руках, чтобы не обнять её.

Поздно вечером, когда Вери уже готовилась ложиться спать, Малик решил рассказать ей историю из его фольклора.

— У нас на родине ходит легенда про глупца и очки. Хочешь расскажу?

— Конечно — восторженно сказала Вери.

Жил когда-то один человек — глупее на свете и не найдёшь. Увидел, что старики и старухи, когда читают, очки надевают, и тоже решил очками обзавестись. Пришёл в лавку, очки попросил. Напялил их на нос, взял календарь, смотрит, а прочесть ничего не может. Другие очки попросил. Хозяин целую гору разложил перед покупателем — ни одни не подходят!

Удивился тут хозяин, посмотрел на посетителя повнимательней, а тот календарь вверх ногами держит. Спрашивает:

— Отчего это, почтенный, вам ни одни очки не подходят?

— Плохими очками торгуете, — отвечает глупец. — Дайте хорошие, я что угодно прочту.

— А, позвольте спросить, вы знаете грамоту?

— Знал бы я грамоту, мне бы очки не понадобились!

Вери рассмеялась. Ей понравилась притча.

Когда Вери уже лежала в кровати, Малик решил проверить помещение на предмет прослушки. Подойдя к одному из окон, он увидел силуэт человека с острыми ушами. Сразу было понятно, что это эльф. Сделав вид, что он передумал, Малик встал к окну спиной.

— Вери, а ты знаешь короткую басню про любопытство?

— Нет, расскажешь?

— Конечно расскажу, но она не только короткая, но и немного жестокая. Ты не против?

— Нет, люби… Малик.

— Так слушай…

— Снесла глупая курица яйцо, и вдруг ей страстно захотелось узнать — что там, внутри? Она расклевала скорлупу и увидела. Чрезмерное любопытство сродни убийству.

На последней фразе, Малик резко открыл ставни окна и схватил силуэт за то, что смог.

В итоге, когда он втащил в комнату подозрительную тень, Вери поднялась на локтях, пытаясь рассмотреть силуэт любопытной «курицы».

В кулаке Малика были сжата нога эльфа. Сам эльф был одет очень богато. Шелковый камзол, расписанный золотом и серебром, свободные брюки, нежного, пудрово-синего цвета, на ногах короткие полусапожки, длинные белые волосы.

— Папа?

— Папа? — повторил Малик, с не меньшим удивлением рассматривая пойманного эльфа.

— Да… папа… я что, не могу посмотреть, чем моя дочь занимается по вечерам? Отпустите меня… зверь…

Опустив эльфа, Малик почесал голову.

— А чего это вы по крышам чужих замков шляетесь, словно маньяк-извращенец?

— Не маньяк я и не извращенец… Я просто… просто беспокоился за дочь, которая осталась наедине со зверем…

Поправив камзол и брюки, папа Вери отбросил волосы назад и принял самое невозмутимое выражение лица, не выдавая своего смущения. Его ещё не разу так бесцеремонно не хватали за ногу, тем более не уличали в том, что тот следит за дочерью.

— Господин! — обратилась к королю эльфов личная горничная Вери, выйдя из тени комнаты — она не одна. Здесь сэр Малик, лорд серых пределов. Вы могли не беспокоится за свою дочь.

— Это не тебе решать, Фошши, это я её отец и царь, а ты её прислуга.

Дальнейший разговор Малика и короля эльфов прошёл спокойно, но напоминал допрос… оставалось только раскалить утюг и кочергу, чтобы полностью описать эмоции Малика, когда тот отвечал на каверзные вопросы короля.

В конце разговора, когда король подошел к дверям, желая выйти из покоев, он повернул голову в сторону Малика.

— Вы, зятёк, ещё должны приехать ко мне домой, когда всё закончится. Нужно соблюсти все формальности.

Взглотнув застрявший в горле ком, Малик ошарашено посмотрел на покрасневшую Вери. Было видно, что та смущена и сильно рада, а когда двери закрылись, Вери выбралась из кровати и подошла к Малику. Встав на колени, та взяла своими маленькими ручками огромную руку Малика и прижала к своей груди.

— Папа признал в тебе своего зятя. Ты ведь позаботишься обо мне?

В глазах молодой принцессы эльфов горел огонек надежды, а щечки горели румянцем.

Поцеловав Вери в макушку, Малик взял её обеими руками и посадил себе на колено.

— Конечно позабочусь, моя принцесса.

Малик зарылся в волосы Вери и поцеловал её за ушком.

Следующее утро. Покои сэра Рохана, императорский дворец.

Антон лежал на кровати, обложенный книгами, он спал. В одной из рук была открытая книга, голова Антона лежала на стопке книг, а ноги сплетены в позе лотоса. Кэттерин только освободилась с задания и пришла к Антону. Было уже пять утра. Кэттерин сама хотела спать, но время, которое оставалось до начала боевых действий, неумолимо неслось вперёд, оставляя ей такие крохи, что хотелось остановить его.

Рассмотрев прилипший лист салата, к лицу Антона, Кэттерин усмехнулась.

/Ну он хоть питался… и то радует…

Сев, рядом с Антоном, Кэттерин убрала книжки, аккуратно положив его голову себе на колени. Она была уже счастлива, даже так проводить время с любимым, было замечательно. Для неё, его спокойное, безмятежное, спящее лицо было очень красивым, хоть и было как у самого злого мага на свете…

Когда Антон открыл глаза, он ощутил аромат Кэттерин. Перед глазами были босые ножки, прикрытые красивым, васильковым платьем.

Встав с кровати, Антон потер глаза, зевнул и аккуратно встал с кровати.

Кэттерин спала. Её рыжие локоны спадали на изголовье кровати, чуть повернутая на бок голова открывала чудесный вид на её тоненькую шейку и оголенные ключицы. Кэттерин была сильной девушкой, что было видно по мышцам рук и ног, но и не менее женственной, чем придворные дамы. Красивые пальчики рук, красивый силуэт аппетитных форм Кэттерин, возбуждал Антона.

Взглотнув, Антон решил освежиться. Сейчас не время… но мысли о времени, проведенного в постели с Кэттерин, заставляли сердце биться быстрее, чем сердце канарейки.

Выйдя за дверь комнаты, Антон подозвал слугу.

— Доброе утро, сэр Рохан. Как спалось?

— Хорошо. Спасибо. Принесешь завтрак и чай?

— Вам на двоих?

— Да, проницательный ты мой.

Зайдя обратно, я осторожно, не жилая разбудить Кэттерин, я взял свои вещи и вышел в коридор. Тело требовало тренировки, мышцы прямо ныли от недостатка напряжения. Пройдя по коридору, я увидел не большую площадку, в центре замковой площади. На ней были установлены манекены для тренировки мечников и цели для лучников.

/Видимо тут тренируется внутренняя стража. Тогда я чем хуже. Стоит тут потренироваться.

Выйдя на тренировочную площадку, я началразминку. Как всегда, я начал отжиматься и приседать, скручивания на мелком крошеве скальной породы, меня особо не прельщало, поэтому я нашел крепкий карниз, и начал скручивания вертикально. Подходов по десять каждого упражнения с тридцатью повторениями и грузом в виде осколка скалы, размером с две головы Малика — вот и вся разминка. Теперь пора отрабатывать удары мечем.

Спустя полтора часа изнурительной тренировки, на площадку вышел крепкий мечник.

— Сэр, не окажите-ли мне честь в спарринге? — предложил тот.

— Не откажу, но предупреждаю, что я не специалист. Я, маг, а меч нужен мне лишь только для обороны.

— Я знаю, сэр, но мне интересно будет свами сразиться, да и спарринг у нас будет дружеский. Вашим соперником, поверьте мне, я быть не желаю.

/Приняв предложение на спарринг, я скорее хотел испытать свою силу в качестве фехтовальщика и оценить нынешние возможности.

Подойдя к стенду с деревянными мечами, я взял палку, напоминающую полуторный меч. Приняв боевую стойку, как учил меня Малик, визуально поделив тело противника на секции, особо отметив голову и сердце, я постарался предугадать действия оппонента. Угадать было тяжело, но вот мелкие движения и полуобороты, указывали на то, с какой стороны и как, примерно, ударит соперник.