Кулаком, всадив магу в солнечное сплетение, я отбросил его наземь. Явно неготовый к такому повороту событий и смене ролей, лицо мага скривилось, выражая глубочайшую досаду.

/А всё, нефиг было бросаться в воду, не зная броду… В следующий раз, если он доживет конечно, он будет внимательнее выбирать себе врагов.

***

— И как там он? Ещё не помер?

— Нет, он справляется.

— Привык, или смирился?

— Скорее принял как данность.

— Ты обещал связаться с ним. Тебе оно надо?

— Придется. Нужно его попросить напрямую.

— А почему он всё ещё ищет способ найти дорогу домой? Разве он не понял все сам?

— Люди… они такие… они полностью состоят из противоречий. Ему хочется здесь остаться, но привычка зовет назад. А кто-то хочет к семье, но хочется завести и здесь. Глупые люди, но они лучше нас.

— И чем-же?

— У них есть выбор, а у нас план.

Столица встречала рассвет. В этот раз, на улицах императорского дворца не было прибрано. Всюду было видно разбитые палатки, сломанные колонны, вытоптанные клумбы с цветами, некогда радовавших взоры дам. Большая часть зданий и сооружений было вымазано в зеленой крови демонов, кровь павших воинов чаще встречалась на каменных дорожках, на некогда зеленой траве и в самом замке. Погибло много солдат, но больше всего жертв — среди мирного населения. Сухая статистика одного из командиров ратуши, заставляла бледнеть. Более двух тысяч, среди мирного населения, было убито нежитью и демонами, и пятьсот воинов, защищавших дворец. Все войска были в деревне Ликтор, а те пятьсот, что погибли, были не самыми опытными воинами, но им удалось сдержать силы мага и дали немного времени для мирного населения, которое не пожелало сдаваться или убегать. Мирные жители, среди которых были как пьяницы и оборванцы, так и мастера искусств и рабочие. Все взяли в руки оружие, все стояли плечом к плечу, защищая свои семьи и народ, но они не знали, что маг уже был в замке.

На центральной площади, в память об погибших, спустили флаги империи. Женщины и дети оплакивали своих мужей и братьев. Ранее яркая и торжественная площадь превратилась в руины, на которых были разложены тела погибших. Вдоль тел ходили священники, проводя ритуал отпущения грехов и провожая в последний путь, а женщины рыдали, находя тела своих близких.

Вой ревущих женщин разносился по всей столице, построенной вокруг императорского замка. Стража, прибывшая из деревни Ликтор, сразу заняла свои позиции, помогая гражданам привести в порядок город. Многие офицеры, которые должны были отдыхать, продолжили службу, проводя инспекцию по численности населения и ущербам, нанесенным магом и его нежитью. Огромное количество гневных писем доставили императору, от жителей города. Все просили выдать мага на суд народный.

Император сидел в своем кресле. Его измученное лицо смотрелось совсем мертвецким. На столе лежали отчеты по безопасности города, соседних графств и деревень. Несколько отчетов по потерям, с разбивкой на сословия и чины, и даже отчет о состоянии построек города и дворца. Вся эта информация была настолько объемной и негативной, что голова кружилась, а от бессилия слезы сами наворачивались на глаза. Последней каплей стало девять мешков гневных писем от народа.

— Глашатого сюда. Приказ буду издавать о маге.

Устало махнув рукой в сторону двери, император распорядился оставить его одного. Глашатый прибыл очень быстро. Его рубаха была вся в крови, а руки в саже.

— Повелитель. Вызывали? — кротко поклонился глашатый, прикрывая рану на боку.

— Вижу, что ранен. Не беспокойся, мы ненадолго — император взял магический переговорник и вызвал клирика.

Указ императора звучал лаконично, строго и правильно. Его озвучил уже подлеченный глашатый, с трибуны главной площади.

/Народ! Молю Вас оставаться холоднокровными и чтить законы нашей империи. Согласно одному из наших законов, мага Авелла Атта, а ныне заключенного под стражу, будут казнить изгнанием в чертоги небытия.

Как человек, я хочу самой суровой участи для него, а смерть будет для него легким путем. Посему прошу, внемлите моему указу и ждите. Завтра днем его казнят, также, чтобы хоть как-то облегчить жизни тех, кто потерял семьи и кормильцев, все жители империи будут освобождены от налогов и сборов на ближайшие сто лет. Те, кто потерял кров, должны прибыть к начальнику стажи, несовершеннолетним просьба самостоятельно подойти к воротам храма, а стража обязана сопровождать и приводить тех, кто не в состоянии это сделать.

Харчевня «Лупоглазый гоблин», столица империи.

Малик сидел в баре и напивался, Олла и Горт молча сидели за столом, ковыряя вилкой в пожухшем салате. Кэттерин была на докладе у сэра Анса Арто, отца леди Майли.

Зал харчевни был пуст. Посетителей, как и самого хозяина небело. Супруга хозяина харчевни, гоблина Ваххра, была на церемонии кремации.

— Антон ещё спит? — тихо спросил Горт.

— Ага — чуть заметно кивнул Малик.

/Черт, у него чудом остались силы на то, что бы связать мага и дождаться подхода армии. Я каждый раз удивляюсь его силам.

— А куда он всю манну и силы дел, рас так вымотался? — спросила Олла.

— Метеор, купол защиты, проход через стены, бой с Пой-пой, переброска всех нас на первый этаж дворца… у него маны было так мало, что казалось, что он уже мертв.

Малик долго рассказывал, что Антон пережил на поле боя, описав в красках и сам бой и его эмоции, описал бой с Пой-пой. Проведя итоги, Малик озвучил цифру в сотни тысяч убитых лично Антоном, а ещё элитного монстра и императорского мага, что равносильно уничтожению сил обеих империй.

Олла начала плакать, а Горт тяжело вздохнул, заедая тоску салатом. Антон имел право на отдых. Ему вообще неделю спать положено после такого.

Малик хоть и не слабак и не трус, но эти сутки он захочет забыть. Сколько смерти он видел, сколько воинов бросались на верную смерть, зная, что умрут, но желая сдержать врага и победить. Скольких спас Антон, скольких он сам, но было стыдно и очень грустно. Статистика рвала шаблоны. Сотни тысяч человек погибло из-за эго одного мага.

Алкоголь мешался со слезами, ругань проскальзывала все чаще. После того, как первый бочонок вина опустел, а второй на половину, в харчевню вошла Кэттерин и леди Майли.

Кэттерин махнула рукой, вяло приветствуя своих товарищей, и не меняя траектории, пошла на второй этаж, желая выспаться. Леди Майли присела за столик, приветствуя и прося не вставать наших друзей.

— Император хотел пригласить Рохана — начала графиня — но я попросила дать пару дней, пока он восстановится. Сегодня мы отдыхаем, но проблема северных границ осталась.

— Эльфы? — спросил Малик.

— Да. На их границе уже накаляется ситуация. Король и королева эльфов лично участвуют в операциях. Их дочь, как представитель королевства, завтра прибудет сюда, но уже телепортом. Сейчас война, а на ней не экономят.

— Нам нужно помочь эльфам? А против кого?

— Против орды орков, и не помочь, а защитить эльфов — поправила графиня — их мало, каждый эльф, канувший в бою, равносилен тысячи человек. Они просто очень редко рожают больше одного ребенка, а значит, что они только на убыль идут. Тем более, что они наши друзья. Если мне память не изменяет, то вы, сэр Малик, уже знакомы с дочкой короля. Я прошу вас защитить её. Попрошу вас сопровождать всюду и оберегать. Справитесь?

Малик поставил допитую кружку с вином, посмотрел с серо-голубые глаза леди Майли и резким движением достал из сапога ржавый, кривой клинок, некогда принадлежавший магу.

— Я это сделаю и без ваших просьб, но хочу попросить вас об… ик… одол… ик… жении… ик

— О каком?

— Я хочу вонзить этот клинок магу в задницу ик… Это ведь его ножечек, так пусть всегда ик… будет с ним.