После того, что произошло, Нелли долгое время не могла прийти в себя. Первый день она просто лежала в своей кровати, свернувшись калачиком, и вспоминала Фила. То, как он целовал ее – нежно и аккуратно, словно боясь обидеть своей настойчивостью. То, как предложил попробовать быть вместе. То, как обнимал Крис, которую называли его невестой. Ее щеки горели, словно по ним хлестали, а в глазах стояли слезы. Нелли казалось, что она перестала чувствовать собственное сердце и что вместо него в ее груди отчаянно бьется все та же пустота. Ядовитая. Бесконечная.

Она то ненавидела Фила и мысленно проклинала тот момент, когда решила, что у них может что-то получиться. У них – кумира и его фанатки. То вдруг начинала ненавидеть себя – за сообщение, которое написала ему. Нелли прекрасно знала, что не должна была делать этого, но желание сделать больно тому, кто сделал больно ей, победило. Как, Нелли и сама не поняла.

Все привыкли считать ее милой. Милой, веселой и задорной. Бесконечно повторяющей «кавай», «сугой», «оппа» и «файтинг». Маленькой. Глупой школьницей, у которой в голове одни мультики. Да, Нелли действительно была инфантильной – до поры до времени. А потом резко выросла. И пусть выглядела молодо, но давно была взрослой. Только никто этого не понимал – для близких она оставалась ребенком. И то, что Коварин считал ее подростком, было показательно – так думали все. Почти все. Только мать, когда поздравляла Нелли по видеосвязи, сказала: «Боже, как же ты выросла». Разумеется, в ее глазах она выросла! Ведь в последний раз вживую мать видела ее года три или четыре назад, если не больше. Нелли бы вообще с ней не общалась, если не Катя. Старшая сестра была твердо уверена, что поддерживать отношения с матерью нужно. Леша поддерживал ее, и, как оказалось, не зря. Когда Нелли исполнился двадцать один год, мать переписала на нее однокомнатную квартиру почти в центре Питера. Сделала она это торжественно, выставив настоящим материнским подвигом, а Нелли потом плакала ночью, потому что квартира эта ей была не нужна. И мать ей была не нужна – она нужна была ей, когда Нелли была маленькой и каждую ночь звала ее. Только вместо мамы к ней приходили брат и сестра. Они молча усаживались с ней в кровать, Эд включал мультики, а Катя кормила вкусняшками. Вспоминая это, Нелли кусала губы, потому что начинала плакать.

Вечером объявилась Яна. Когда от нее пришло сообщение, Нелли вздрогнула и тотчас схватила телефон – подумала вдруг, что это Фил.

Яна была в эйфории. Она записала Нелли длинное аудиосообщение прямо в такси, в котором возвращалась домой.

«Прости, что пропала, но… Но ты просто не представляешь, что было, подруга, – глупо хихикая, говорила Яна. – Просто не представляешь! Я познакомилась с Арином. Да-да-да, с Арином из „На краю“. Мы разговорились, а через десять минут он меня поцеловал. Боже, я говорю тебе это и не верю. Арин. Сам. Поцеловал. Меня! Нелли, ты бы знала, как он целуется. Просто божественно. У него проколот язык, ты знала? Я никогда раньше не целовалась с парнем, у которого проколот язык. Это что-то невероятное. Я покажусь тебе пошлой, но играть при поцелуе с пирсингом так заводит… А еще у него такие волосы мягкие. Длиннее, чем мои! В общем, когда Арин предложил мне сбежать, я не сопротивлялась. Мы уехали в его квартиру. Всю дорогу целовались в такси, и водитель на нас та-а-ак смотрел… А потом в лифте. И в коридоре. И в холле его квартиры, а потом…»

Яна рассказывала о том, что было потом и как хорош был Арин, как умел и нежен. Как они встретили рассвет, сидя на лоджии, завернувшись в одно одеяло и прижавшись друг к другу. Как заснули – тоже вместе, плечом к плечу.

Нелли слушала долгое и наполненное восторгами сообщение Яны со смешанными чувствами. С одной стороны, ей было плохо и хотелось послать весь мир к черту. С другой стороны, она искренне радовалась за подругу. У той был такой счастливый голос, что Нелли не решилась ничего возразить, хоть и знала, что Арин долгих отношений не заводит. Ему нравится быть одному. И он никогда не дает никаких обещаний своим подружкам. По крайней мере, так говорила Катя.

Старшая сестра приехала на следующее утро и тотчас поняла, что с Нелли что-то не то. Она зашла к ней в комнату, села рядом на кровать и погладила по плечу.

– Ты в порядке? – спросила Катя. – Что случилось?

– Ничего, – буркнула Нелли, натянув одеяло до носа.

– Заболела? – продолжала сестра.

– Нет.

– Кто-то обидел?

– Да нет же!

– Фил, – сказала Катя. И всего лишь одно слово вывело Нелли из себя. Она резко встала и сказала:

– Пожалуйста, не говори мне о нем.

Глаза сестры округлились.

– Но…

– Катрина, я тебя очень прошу. Не говори! – почти взмолилась Нелли. – Не надо.

Катя со вздохом кивнула и обняла ее. Нелли обняла ее в ответ и разревелась, уткнувшись ей в плечо. Как в детстве. Она не собиралась ничего говорить Кате, хотела сохранить все в тайне, но не смогла. Взяла и выложила. Про все. Про поцелуи. Про невесту. Про разбитое сердце.

Катя гладила ее по спутанным волосам и качала головой.

– Нелли, ты такая дурашка, – ласково сказала она.

– Почему? – шмыгнула та носом.

– Потому что не так нужно решать проблемы. Тебе нужно было поговорить с Филом. Поговорить как взрослые люди, раз ты считаешь себя такой взрослой. Скорее всего, ты что-то неправильно поняла. Фил не тот человек, который будет так низко поступать, – задумчиво сказала Катя. – Когда у меня были проблемы с Антоном, он поддержал меня. Единственный, кто рассказал правду. И я до сих пор ему благодарна. Может быть, попросим помощи у Антона? – спросила Катя. – Антон поможет.

Нелли была уверена, что поможет. Но… зачем дергать его? Это не его проблемы.

– Нет, не надо, – уперлась Нелли. – Не стоит впутывать твоего мужа. Он ведь заранее знал, Кать. Поэтому и предупредил Фила. Не хотел, чтобы мы вдвоем ему ныли. Я не собираюсь ему ныть. Это моя проблема, а не его.

– Но поговорить с Филом ты должна, – нахмурилась сестра. – Слушай, давай сделаем так. Парни сегодня последний день будут в нашем городе. Езжай к близнецам домой. Я все устрою. Поговори с Филом и извинись за сообщение. Явно произошло недоразумение.

Нелли не хотелось ехать к этому предателю да и самой вдруг стало перед ним стыдно, однако она зачем-то согласилась. И уже через пару часов мчалась вместе с Кирой в загородный дом братьев Деминых, где когда-то давно была на мальчишнике Келлы. Катя поехать не смогла – у нее была назначена запись к врачу, и она, отведя глаза в сторону, сказала, что не сможет ее отменить. Впрочем, Нелли и не настаивала.

Кира – жена Эдгара – была единственной из всех Радовых, кто умел водить, и ее нещадно эксплуатировало все семейство. Впрочем, Кира всегда была рада помочь. Она вообще была человеком отзывчивым и позитивным, хоть и казалась суровой. Нина Журавль говорила, что от ее жизнерадостности ей становится дурно и хочется подышать в бумажный пакетик.

– Чего ты у Деминых забыла? – спросила Кира, уверенно держа руль. Она часто говорила: если бы не работа в тату-салоне, она бы стала водителем такси.

– Да так, поговорить нужно, – туманно ответила Нелли. Киру она любила, однако рассказывать о том, что произошло, не хотела. Это было слишком личным.

– Понятно, – хмыкнула Кира, но расспрашивать дальше не стала.

Они болтали о каких-то семейных глупостях, и Нелли делала вид, что все в порядке, но на душе было тяжело. Она отрепетировала целую речь, которую собиралась сказать Филу, но ей казалось, что как только она увидит его, забудет все слова. Пустота внутри пульсировала с удвоенной силой.

Когда Кире позвонили по работе, Нелли залезла в Интернет – зачем, и сама не знала. Она зашла на страницу Фила, потом – «На краю», однако ничего нового не нашла. Потому открыла страницу той самой блогерши Крис Скорп, которую уже успела изучить вдоль и поперек. И стала листать вереницу сторис. Не потому, что ждала чего-то, а просто потому, что хотела забыться.