Наутро в грот заплыл небольшой морской котик, и я, несмотря на слезы обеих девушек, убил его: пищи на яхте почти не оставалось. Может, и зря, – продолжил Сэм, – есть его все равно никто не стал, мясо жутко отдавало рыбьим жиром, а может, просто не голодны были.

Утром на общем совете решили не плыть наобум, а последить за происходящим еще денек, так и поступили. В итоге стало ясно, что пришельцы активны днем, ночами мы их не наблюдали. Перед стартом обсудили маршрут: к берегу приставать рано, еще очень недалеко отошли от городка, где инопланетяне могли устроить свою базу, как нам казалось. И еще: километрах в двадцати восточнее был остров, на котором я тоже бывал в студенческом походе и тоже с хорошо спрятанной пещерой в одном из заливов.

Отплыв ночью, мы уже часов через семь с первыми проблесками утра достигли острова. По дороге выловили удочками три крупные рыбины, не считая мелочи. Весь день дежурили на высоком берегу острова, два раза видели пролетающие тарелки, один раз в бинокль засекли спуск с неба двух крупных летательных аппаратов, где-то в районе соседнего с нашим городка, километрах в сорока на восток. Сегодня в половине первого ночи отправились на материк. Прибыли и здесь встретили тебя, что нас всех ждет дальше, неизвестно никому, – закончил Сэм свое повествование. Мария тоже смолкла и сидела, склонив голову, всем видом показывая, что так же не знает, что делать, по щекам ее катились слезы. Николь уткнулась в плечо Сэма и молча рыдала, вспоминая пережитое. В иллюминаторе появились первые проблески наступающего дня.

– Все, заканчивайте рыдать, у этих созданий жалости все равно нет, лучше злитесь, так легче будет, – прервал я нависшую тревожную тишину и добавил:

– Думаю, ты неправ, Сэм. Как минимум одному все известно. Бог все знает, как знает и то, что будет дальше и с нами, и со всеми людьми. Он любит нас, а значит, не даст исчезнуть навсегда, надо просто подождать, понять, что он нам говорит, – ровным голосом, пытаясь ободрить, подытожил я и перешел к обыденным вопросам:

– Нам необходимо установить дежурства, сегодня моя смена, поскольку поспал все же полночи и пережил меньше вашего.

Подойдя к холодильнику, я достал еще бутылку виски и, поставив стаканы перед каждым, налил по половине:

– Надо выпить. Станет легче, и вы уснете, – все подняли бокалы и, не чокаясь, выпили залпом. Получилось, что мы помянули всех погибших, и, как бы продолжая эту мысль, Мария, разлив остатки всем, протянула руку со стаканом к центру стола, уверенно произнеся:

– Теперь за нас, живых. Пусть удача, сила и победа в конце концов окажутся на нашей стороне, – все, как по команде, выбросили вперед руки со стаканами. Виски выплеснулся через край в бокалы соседей, как бы подтверждая, что жизни наши теперь смешаны вместе. Мы разом выпили за это.

 Проводив их до постелей, я оделся, взял автомат и направился в рубку, оттуда просматривается берег, но все же место для обзора не лучшее.

Рассмотрев ситуацию с учетом всего услышанного, я сделал несколько выводов, главный из которых заключался в необходимости соблюдения осторожности и безопасности. Если раньше надо было казаться заметнее на берегу, то теперь, наоборот, маскировка и скрытность должны стать нашими приоритетами. Катер, хоть и удачно спрятанный за скалой, мало отвечает этим целям. Рано или поздно его заметят. Надо или перепрятывать его в прибрежный грот, или оставлять и перебираться в другое, более укромное место. Комфорт проживания на нем не соизмерим с опасностью. Как один из вариантов в голову пришло: скала с пещерой – вот что отвечает этим требованиям. Каменное убежище, конечно, лишено многих удобств проживания, в сравнении с катером, но гораздо безопаснее; хотя… Если у инопланетян есть навыки следопытов или программное обеспечение приборов по этой тематике, то найти нас по следам на снегу не составит труда. Одна надежда на метели, заметающие все следы.

Рассуждая так, я короткими перебежками между скал обошел ближайшую территорию берега, но ничего подходящего для укрытия не нашел.

«Может, и к лучшему, берег моря теперь терял свою притягательность, надо двигаться в глубь континента, в горы. Подготовиться хорошенько и уходить», – подвел итог я. Вернувшись на катер, зашел в рубку, взгляд упал на рацию.

«Прямо Бог упас выйти в эфир. Конечно, пришельцы отслеживают эфир, засекают и действуют соответственно. Почему они столь беспощадны к людям, почему не пытаются даже разговаривать? Наверно, мы не все знаем. Наверно, такие переговоры ведутся. А может, и боевые действия идут полным ходом. Их преимущества перед людьми безусловны, но ведь смог же истребитель повредить их корабль. У США большие возможности, а тем более в альянсе со всеми государствами они смогут противостоять. Господи, помоги нам. Ты же любишь нас, свое творенье», – так, рассуждая, я сел на скамью у задней стенки рубки и включил электрообогреватель рядом на стене. Шел первый час дня. В голову нахлынули насущные мысли: «Сегодня же провести ревизию продуктов, решить что-то с тушей медведя, проверить аккумуляторы и, если необходимо, завести следующей ночью двигатель для подзарядки. Впрочем, все эти “надо” – сущие мелочи по сравнению с главным, – продолжил я ход своих размышлений, – главное, определиться в основных координатах: где жить и что делать? Я теперь не один, и это большой плюс, но и ответственность теперь не только за себя. Ребята молодые, жизненного опыта мало. Разница в возрасте хоть и небольшая, но есть, и это в данных обстоятельствах представляется весьма существенным. Безусловно, где-то поблизости есть еще люди, но как их найти без связи, без шума выстрелов, в условиях, когда разумнее всего прятаться? Север Канады, Аляска и так мало обитаемы. Но пытаться искать надо, – взгляд еще раз остановился на рации: – А если просто слушать? По логике вещей, прослушивание обнаружить невозможно, но надо обсудить это с Сэмом, он по специальности электромеханик, вроде бы».

Рассуждая про себя об этих проблемах, я привалился к поручню диванчика, расстегнул свою куртку «Аляску», поскольку в рубке стало тепло от обогревателя, и решил навести окончательный порядок в голове: что делать сначала, что позже, чему отдать приоритет, а что можно и на потом оставить. Почти бессонная ночь давала о себе знать, клонило в сон. Этим «потугам» надо дать отпор, ведь теперь необходимо все время быть начеку; но, если честно, совершенно ясно ведь: прилети они сейчас, ничего изменить будет нельзя, хоть спи, хоть нет. Однако ударить в грязь лицом, оказаться спящим перед проснувшимися ребятами абсолютно непозволительно. Взяв в руку бинокль, приладил его на край дивана так, что выскользнувший прибор дернет ремешком за шею и разбудит меня немедленно.

Устроившись так, потихоньку начал систематизировать все, что касалось перебазирования с катера. Самое основное – выбрать: начать движение на юг или до окончания зимы оставаться где-то в подходящем месте в ожидании весеннего тепла. Этот вопрос первостепенный, надо взвесить все «за» и «против». Очень малое количество вводных данных не позволяло сделать быстрый выбор. Необходимо разбить проблему на составные части и попробовать разрешить сначала их.

То, что вообще произошло, окончательно вырисовалось из рассказа ребят и не могло быть воспринято иначе, чем вторжение на Землю чужой цивилизации. Было ли оказано сопротивление людьми, идут ли боевые действия, где сейчас основные силы врага? На эти вопросы ответов у меня не было, а ведь это и есть отправное знание, чтоб принять правильное решение.

Что-то промелькнуло у края лобового стекла сверху-налево-вниз. Небольшая стая чаек спланировала, по-видимому, к туше медведя. Через стенки рубки были слышны их гортанные крики. Внезапно все звуки усилились, порыв холодного воздуха через открывшуюся дверь донес их до меня. Я посмотрел на силуэт Сэма, как показалось, который, проснувшись, пришел ко мне и оторопел. Передо мной в открытом проеме двери стоял капитан-пограничник.