Бен выскользнул из машины. Луч его фонаря коснулся маленькой двери справа от башни. — С замком все в порядке, — сказал Лорн. Это был внушительный замок, поставленный на патентованный засов, чтобы закрыть дверь от вандалов и бродяг.

— Вчера было крепко заперто, — сказал патрульный полицейский. — Он все же может залезть в одно из этих окон. Посмотрим. Он повернулся к багажнику машины и открыл его, держа фонарик на сгибе руки, чтобы освободить правую руку для револьвера.

Быстрый взгляд Лорна скользнул по стене над ними. Он согнулся в талии, вместо того чтобы наклонить голову. — У тебя есть ключ? — спросил он.

Коренастый мужчина усмехнулся, доставая пару складных лопаток, армейские излишки окопных инструментов. — Держи эту кукурузную молотилку наготове, — приказал он, убирая свое оружие в кобуру. Он зафиксировал лезвие одной лопатки под углом 90° к древку и установил его поверх замка. Другая лопатка, все еще сложенная, громко ударила по основанию первой и аккуратно открыла замок. — Полевые методы, змей, — рассмеялся Бен. — Если мы ничего не найдем, то просто снова закроем это место, и никто не заметит разницы.

Он отбросил лопатки в сторону и распахнул дверь. В дохнувшем из двери воздухе чувствовалась ожидаемая затхлость давно закрытого сооружения со сладковатым оттенком, который ни один человек не смог бы распознать. Лорн еще раз огляделся, затем последовал за патрульным сержантом внутрь. Пламя в его голове было очень близко.

— Выглядит примерно так же, как прошлым вечером, — сказал Бен.

— И в прошлом году, наверное. Колеблющийся овал фонарика высветился на полу. Твердая древесина искривилась, и через частые интервалы была покрыта дырами.

— Они демонтировали старые скамьи, когда уходили, — объяснил Бен. — Забрали и витраж, потому что его собирались снести.

Неф представлял собой единственную узкую комнату, идущую от алтаря на севере к башне, в которой находились органные трубы, а наверху — колокола. Главный вход находился в боковом проходе, через двойные двери в середине западной стены. Внутри все выглядело выпотрошенными развалинами.

— Вы проверили все здание? — спросил Лорн. Кафедра была сорвана. Перила алтаря остались, хотя и наполовину расколотыми, очевидно, чтобы пройти мимо органа и алтаря. В большой комнате валялись обломки дерева, смятые коробки и осколки стекла.

— Основную часть. У нас не было ключа от башни, а майор не хотел ничего ломать. Бен сделал еще один шаг в неф и поддал ногой стопку старых бюллетеней.

Белый жар, белый огонь… — Бен, вы проверяли потолок, когда были здесь прошлым вечером?

— А? Узкий готический свод чернел в сорока футах над землей. Луч фонарика Бена скользнул вверх по крашеной штукатурке к ребристому, обшитому панелями потолку, наклоненному к главной балке. И… — Господи!

К вершине крыши плотно прилегал большой кокон. Он мерцал бледно-лазурным светом, но из него пробивался мощный свет с человеческими очертаниями. Длинные тени дрожали на дереве, усиливая дрожь запястья полицейского, когда луч переместился от кокона к другому кокону рядом с ним, и к третьему… — Вся семерка ублюдков! — воскликнул Бен, делая еще один шаг и направляя свет в ближний конец комнаты, где южная стена перекрывала перевернутую V-образную форму потолка. Над дверью в башню висела суконная ширма чердака органных труб. За спиной миссис Пьюрфой, которая стояла, выпрямившись, в двадцати футах над землей, развевалась тряпка. Ее лицо, обрамленное взъерошенными седыми волосами, застыло в ужасе. Обе руки были слегка вытянуты вперед, но казались каменно-твердыми в кружевных рукавах платья.

— Она… — начал было Лорн, но в этот момент рука Бена легла на рукоятку револьвера, и миссис Пьюрфой начала падать, слегка наклонившись в шорохе юбок. Под смятым краем суконной занавески, освещенной лучом фонарика Бена, виднелась голова и передние лапы того, что сжимало женщину.

Глаза сверкали, как шестидюймовые опалы, яростные и горячие в мертвенно — белом экзоскелете.

Передние лапы со щелчком разошлись в стороны. Как будто они взвели пружину, и весь плоский торс обрушился на Бена.

Если бы существо было длиной в дюйм и юркнуло под камень, оно могло бы сойти за скорпиона, но этот прыгающий монстр был шести футов длиной, не считая длины хвоста, изогнутого дугой по всему телу. Когда палец Лорна дернулся в рефлексе опытного убийцы, сверкнули ноги, броня тела и жало, мелькнувшее, как драгоценные камни, и Лорн вздрогнул от отдачи тяжелого заряда. Существо развернулось, словно его ударили в воздухе, и рухнуло на пол в ярде от Бена, а не на полицейского. Револьвер выстрелил, из дула вылетела огромная желтая вспышка бутылочной формы. Пуля сорвала оконную ставню, потому что шестидюймовые клешни защелкнули запястье Бена. Существо встало на задние лапы двумя парами своих восьми суставчатых ног. Лорн отступил в сторону для точного выстрела, затвор его оружия дослал еще один патрон в патронник. На белом брюхе твари виднелась размазанная звездочка — заряд картечи срикошетил, оставив след, как воск на стекле.

Бен ударил своим фонариком. Он с треском врезался между горящими глазами, без какого-либо результата и вылетел из его руки. Другой коготь метнулся к лицу Бена и схватил его, не сокрушительно, но достаточно сильно, чтобы обездвижить и запустить кровавые дорожки по обеим щекам. Лезвия клешни тянулись от носа к волосам с каждой стороны.

Лорн перекинул дробовик через правое плечо Бена и выстрелил в упор. Существо отшатнулось назад, издав крик полицейского, когда когти сжались сильнее. Свинец ударил в огромный левый глаз и отлетел в сторону, притупив опаловый блеск. Фонарик, все еще светивший с пола позади существа, высветил его разделенный хвост, изогнувшийся над головой полицейского. Напряженный кончик вонзился в основание его шеи. Бен напрягся.

Лорн крикнул и выстрелил из дробовика. Второй плотный красный цветок распространил, как стробоскоп, пунктирную линию капель крови, соединяющую шею Бена с извлеченным острым кончиком. Коготь схватил Лорна за талию в раскатистом эхе выстрелов из дробовика. Приклад ружья ударил по броне существа, сверкнула сталь, когда он соскользнул. Вытянутая клешня отбросила дробовик в сторону и зажала лицо Лорна, наполовину заслонив от него вид поднимающегося жала.

Затем оно врезалось в шейный корсет Лорна, и темнота взорвалась над ним вспышкой сверкающей боли.

***

Когда Лорн очнулся, на него сквозь оставшийся глаз существа смотрело сочащееся кровью лицо миссис Пьюрфой. Все плавало в синей тьме, кроме одного яркого пятна. Он моргнул, и пятно внезапно превратилось в уличный фонарь, светящий сквозь разбитую доску. Легкие Лорна горели, и его скованность казалась больше, чем даже бессознательность, и боль, скользящая по нервным путям, могла объяснить это. Он пошевелил рукой, и что-то зацепилось за ее поверхность; весь мир задрожал.

Лорн висел на крыше церкви в тонкой прозрачной оболочке. Миссис Пьюрфой была в ярде от него, и многочисленные обертки еще плотнее окутали ее тело. С силой, близкой к панике, Лорн вонзил правый кулак в окружавший его пузырь. Материал, выдавленный в широкие полосы существом, а не как ткацкий станок из нитей, провис, но не порвался. Прозрачная лазурь стала молочно-белой от напряжения и обвилась вокруг запястья Лорна.

Он отдернул руку. Оболочка пропускала немного кислорода, но недостаточно для активного человека. Лорн похлопал себя по карманам и, как и ожидал, не обнаружил ничего острого. В последнее время он не обрезал себе ногти на больших пальцах. Оттолкнувшись от огня в груди, он вытянул левую руку перед собой. Зажав кокон между большими и указательными пальцами, он развел руки в стороны. В белой непрозрачности под большим пальцем правой руки появилась трещина. В оболочку ворвался чистый и прохладный воздух.

— О Господи, — пробормотал Лорн, даже забыв о боли в теле, когда он увеличил разрыв до своего лица. Кокон покачивался на коротком поводке, вращаясь, когда разрыв изменял его равновесие. Лорн увидел, что он стал девятым в ряду висящих тел, случайно спасенный от паралича благодаря шейному корсету. Бену, чье лицо было размыто оболочкой, удерживающей его рядом с Лорном, повезло меньше.