В кургане ничего, кроме костей и железа. На мгновение в сознании Дихолтера всплыло воспоминание о том, как он проснулся и схватил ружье в лунном свете, падавшем на комнату сквозь жалюзи. Теперь он крепче сжал оружие и наклонился вперед, чтобы посмотреть на своего шурина.

Кернес слегка подвинулся вдоль электрического ограждения. Освещение двора окрашивало его рубашку в синий цвет, но не могло отбросить тень вперед — в сияние полной луны. Кернес смотрел на запад, на этот пятнистый шар. Ствол его дробовика описывал нервные дуги, поднимаясь и опускаясь к высокому окну. Это было почти так же, как, если бы маленький человек хотел выстрелить в луну, но поймал себя на мгновении, прежде чем сделать что-либо такое… сумасшедшее.

Тело Кернеса поползло.

— Кернес! — закричал Дихолтер.

Человек внизу повернулся и снова стал человеком. Дробовик упал на бетон. Одежда Кернеса перекосилась оттого, что из нее начало вылезать что-то чудовищно тонкое. Какая-то часть сознания Дихолтера задавалась вопросом, о чем думал Кернес по утрам, когда обнаруживал себя голым на пастбище, в своей спутанной пижаме, вне своего дома.

Теперь маленький фермер смотрел на Дихолтера, и его лицо было таким же мертвым и испуганным, как у статуи Лаокоона. Затем он снова изменился, и длинные челюсти раздвинулись, чтобы зашипеть на человека, находящегося наверху. Дихолтер прицелился в середину грудины твари и выстрелил.

Пуля пролетела высоко из-за угла, но большой человек был достаточно хорошим охотником, чтобы это учесть. Мягкая головная часть пули пронзила нижнюю челюсть и вошла в горло, выйдя, наконец, через спину существа. Свинцовая оболочка, частично расширенная, но потерявшая лишь часть своей энергии, ударила по бетону снаружи и разлетелась дождем искр и расколотого воя.

То, что было Кернесом, отлетело назад и заскользило, пока не ударилось о забор. Его тонкие, как палки, конечности бились, разрывая остатки одежды когтями, и с силой гризли. Его челюсти щелкнули. Отверстие в его горле было небольшим, но Дихолтер знал, что сверхзвуковая пуля оставила бы в спине рану, размером с банку для пирога.

Входное отверстие пули закрылось. Зверь с трудом поднялся на ноги.

Дихолтер закричал и выстрелил ему в грудь, и от смещенного от центра удара существо снова рухнуло на бетон. На этот раз Дихолтер увидел, как пластиковая плоть смыкается на покрытом чешуей торсе. Он вспомнил Винера и горло коровы с огромными царапинами. После секундного колебания здоровяк выставил перед собой винтовку и прыгнул в окно справа от себя. Стеклопластиковая панель окна разлетелась на куски, когда разорвалась рама. Дихолтер ударился головой о низкую крышу доильного зала, перекатился и спрыгнул на землю. Джип был всего в двадцати футах, и он побежал к нему.

Замка зажигания не было. Дихолтер включил питание и нажал кнопку стартера под педалью сцепления. Двигатель заскрежетал, но не запустился. Сзади послышался какой-то разрывающий шум, и, несмотря на возникшую проблему, большой человек повернулся, чтобы посмотреть. Существо находилось в ограде коровьего двора. Верхняя прядь забора была наэлектризована. Голубые искры потрескивали вокруг передних лап твари. Ее очертания находились в таком быстром движении, что казались почти подсознательными. Как будто наложенные друг на друга голограммы Кернеса и существа, которым он стал, проецировались на забор. Затем горячая проволока лопнула, и лапы существа разорвали оставшиеся пряди, как серпы сквозь туман.

Дихолтер выстрелил, держа винтовку одной рукой, и промахнулся. Он выровнял винтовку, упершись левым локтем в трубчатую раму сиденья, и выстрелом отбросил тварь обратно на коровий двор без верхней части черепа. Затем двигатель запыхтел, и большой фермер врубил вторую передачу на более высоких оборотах, чем она обычно использовалась с изношенным сцеплением. Изрыгая гравий, но, не имея возможности соскользнуть в сторону, машина рванулась вперед.

Если бы у него был выбор, Дихолтер направился бы на запад, к окружной дороге, как он сделал это двумя днями ранее в своем Крайслере. Это означало бы развернуться и попытаться проехать мимо коровьего двора, где существо уже снова было на ногах и двигалось по направлению к нему. Дихолтеру не требовалось большого воображения, чтобы представить себе эту сцену: длинные когтистые руки протягиваются через руль и выдергивают его, как мясо из ореховой половинки, оставив пустой джип скатиться в канаву. Вместо этого он направился к Сак-Ридж и кургану, откуда, должно быть, пришел весь этот ужас.

Дихолтер включил фары, но они были установлены слишком низко, чтобы вовремя заметить выбоины даже на умеренной скорости, а его теперешняя скорость была далеко не умеренной. Джип дернуло так сильно, что только крепкая хватка на руле удержала его в машине. Лопаты, лежащие в кузове, улетели в ночь. Дихолтеру пришло в голову, что винтовка, которую он засунул прикладом вниз под заднее сиденье, может выстрелить и навсегда прикончить его, как это не удалось сделать преследующему его существу. Но ему было не до этого. Он только знал, что смотрел на разинутую пасть чудовища и предпочел бы что угодно, лишь бы не умереть между этими челюстями.

Несмотря на охватившую его панику, Дихолтер перешел на более низкую скорость, чтобы пересечь ручей, зная, что любая попытка взобраться на скользкий берег на более высокой скорости означала бы верную смерть. На изрытом за ним колеями пастбище, он резко развернулся и резко вздрогнул. Он гордился своим мастерством вождения лишь за мгновение до того, как низкая луна отбросила прыгающую тень на угол его зрения. Страх смыл гордость и все остальное.

Несмотря на рытвины, джип хорошо двигался по пастбищу, но когда старая машина начала подниматься по склону хребта, Дихолтер понял, что существо, должно быть, приближается. Выбора не было, бежать было некуда. Если бы он повернул на север или на юг, то длинные ноги твари пересекли бы его путь под прямым углом.

Откуда изначально появилось это существо? Возможно, индейцы знали об этом, но даже если найденная слеза и была источником, она, с таким, же успехом, могла упасть миллион лет назад и в тысяче миль отсюда, унесенная на юг ледником. Дихолтер представил себе нервную группу индейцев, тащивших одного из них к каменной чаше, связанного или без сознания. Или это было племя из доколумбового прошлого? В кургане не было ничего, что могло бы его датировать. Что-то вышло из железного кокона и застряло между слоями скал. Оно было поймано в ловушку, пока они с Кернесом не выпустили его в виде тумана, который слился с черными завитками взорванного динамита.

Приблизившись к вершине холма, Дихолтер оглянулся по сторонам. Существо находилось в футе позади него и в футе слева, его правая нога была готова к прыжку, а правая рука длиной в ярд была готова разорвать горло фермера. Дихолтер ударил по тормозам, действуя рефлекторно. Это был правильный рефлекс, хотя джип и заглох. Когти зверя метнулись туда, где должна была быть голова Дихолтера, и его тело зазвенело и отскочило от неподатливого крыла машины. На мгновение тварь растянулась на склоне холма, затем резко выпрямилась, как ящерица, и сделала выпад.

Дихолтер приставил ствол своего «Ремингтона» к чешуйчатым ребрам и выстрелом отшвырнул тварь на дюжину ярдов вниз по склону. Гильза улетела по высокой дуге, ее устье было разрушено чрезмерным давлением заблокированного ствола.

И хотя у Дихолтера в кармане все еще лежала коробка с патронами, это был последний выстрел его оружия.

Затормозив, Дихолтер выпрыгнул из джипа, и, уже задыхаясь от страха, двумя длинными шагами взобрался на гребень. Свет фар тускло желтел позади него, где он уже слышал движение существа. Небо на востоке было цвета крови. Дихолтер побежал к кургану, словно его мягкие очертания могли защитить его. Он попытался вскочить на его вершину, но его нога провалилась в мягкую землю раскопок. Здоровяка, как ветром сдуло, и он упал лицом в траву. Вцепившись в пустую винтовку, он ободрал костяшки пальцев правой руки о землю. Его вывихнутая лодыжка болела; она могла снова выдержать его вес, а могла и не выдержать.