– Капитана Гэйла сейчас здесь нет. Заступит на пост завтра в восемь.

– Ну позвоните ему или тому, кто у вас дежурный.

– Это сержант Гурунг, – сказал охранник, вынимая свою рацию.

Он затрещал по-непальски в рацию, и через несколько минут из темноты вынырнул офицер, вышедший из главного караульного помещения. Ник сразу узнал его:

– Привет, Джои, это я, Ник! Ты скажешь своему другу, чтобы он пропустил нас?

Крепкий охранник в накрахмаленной оливковой форме подошел к пассажирскому окну с широкой улыбкой:

– Ники Янг! Рад вас видеть! Сколько лет мы не виделись? Четыре? Пять?

– В последний раз я был здесь в десятом году. Вот почему твой товарищ со мной незнаком.

Сержант Гурунг наклонился к окну:

– Послушайте, у нас есть конкретные указания. Не знаю даже, как это сказать… но нам приказано не пускать вас.

За двадцать четыре часа до этого…

– Три, четыре, пять… – считал Эдди, стоя у окна в холле наверху и глядя на подъездную дорожку.

Кортеж состоял из пяти машин – четырех, если не считать перевозившего горничных микроавтобуса, который тащился позади. Тетя Кэтрин с семейством только что прилетели из Бангкока, и Эдди удивился, что автоколонна так невелика.

Во главе следовал белоснежный «мерседес» S-класса с дипломатическими номерами, явно предоставленный посольством Таиланда, но другие автомобили были подобраны наобум: внедорожник «БМВ X5» позади «бенца», «ауди», которому на вид было не меньше пяти лет, а последний автомобиль – вообще непонятно что, какой-то четырехдверный седан, явно не европейский, словом, не из списка приемлемых автомобилей, в которых можно показаться на людях.

Вчера, когда Эдди приехал с семьей из Гонконга, его помощница Стелла организовала «флотилию» из шести одинаковых «рейнджроверов» цвета «карпатский серый», на которых семья Чэн эффектно подкатила к воротам Тайерсаль-парка. Сегодня он почти устыдился тети Кэтрин и ее родни.

Ее муж М. Ч.[66] Таксин Аакара был одним из потомков короля Монгкута, и Эдди вспомнил мельчайшие подробности последнего визита в Таиланд. Ему тогда было девятнадцать лет, а он как будто вчера любовался россыпью исторических вилл в райском саду на берегу реки Чаупхрая. У двоюродных братьев Джеймса, Мэтта и Адама было по три слуги, и каждый из них рвался исполнить любую прихоть хозяина, буквально падая ниц перед ним, будто тот был маленьким божеством. Колонна травянисто-зеленых «БМВ», припаркованных во дворе, готова была в любой момент умчать юных господ в клуб поло, на теннисный корт или к любому из самых горячих танцполов Сукхумвита. А еще Эдди вспоминал, как Джессиана, их сексуальная двоюродная сестрица, однажды ночью отсосала ему в туалете пиццерии в Хуахине.

Ну почему же Аакара притащились в таких убогих машинах? Ой, погодите-ка! Что, черт возьми, там творится? Дворецкий Санджит и весь домашний персонал, включая охранников-гуркхов, одетый в накрахмаленную до хруста форму, собрались вдоль дороги! А-Лин и тетя Виктория тоже участвовали в торжественном приеме. Растак бы их всех и разэтак, почему ничего подобного не устроили вчера в честь его семьи?!

Эдди разозлился, увидев, что родители тоже вышли на улицу, и решил ни за какие блага на свете не присоединяться к ним. Слава богу, Фиона увела детей в зоопарк, иначе они наверняка захотели бы принять участие в этом идиотизме. И тогда Аакара окончательно вознеслись бы над простыми смертными! Эдди отступил от окна, укрылся в служебном коридоре и стал ждать, когда все поднимутся в гостиную: там в Тайерсаль-парке всегда подавали новоприбывшим гостям чай лунган со льдом. Два официанта прокатили мимо тележки, заставленные хрусталем и большими серебряными самоварами с чаем, и посмотрели на Эдди весьма озадаченно. Он метнул на официантов испепеляющий взгляд и прошипел: «Вы меня не видели! Меня здесь не было!»

Когда Эдди услышал голоса своих родственников, поднимавшихся по лестнице, он зашел в гостиную, небрежно сунув руки в карманы брюк лососевого оттенка от Рубиначчи. Тетя Кэтрин первой ступила на верхнюю площадку парадной лестницы, взволнованно треща со столь характерным для выпускниц ее школы акцентом[67].

– Какой сюрприз увидеть вас с Малкольмом! – сказала она, обращаясь к матери Эдди. – Я думала, вы только завтра прилетите!

– Так и планировалось, но вчера Эдди удалось привезти нас всех на частном самолете.

– Ого! Восторг! – воскликнула Кэтрин по-кантонски, когда к ним подошел официант с серебряным подносом, на котором стояли высокие бокалы чая со льдом.

Эдди пару минут рассматривал тетю, пока та усаживалась на тахту рядом с его матерью, и удивлялся, какими же разными выглядят сестры. У тетушки Кэт было спортивное телосложение, завидное для женщины за семьдесят, фигура ее разительно отличалась от других тетушек, с их сухопарыми, аристократически истощенными телами. К сожалению, в плане моды она не отставала от своих сестер, и только по доброте душевной Эдди мог бы вежливо описать ее стиль как «эксцентричный». Сегодня она смотрелась просто дико в этом темно-фиолетовом шелковом брючном костюме, явно сшитом на заказ, причем несколько десятилетий назад, в коричневатых сандалиях с открытым носом от «Кларкс» и в бифокальных очках в стиле Софи Лорен с голубоватыми линзами, которые он привык видеть на тете на протяжении десятилетий.

При виде его Кэтрин воскликнула:

– Боже мой, Эдди, я тебя с трудом узнала! Вроде даже схуднул!

– Спасибо, что заметили, тетя Кэт! Да, я сбросил около двадцати фунтов в прошлом году.

– Молодчина! А твоя мама говорит мне, что ты вчера всю семью привез?

– Ну, я присутствовал на Всемирном экономическом форуме в Давосе в качестве официального делегата, и, когда мне сообщили о сердечном приступе бабушки, мой клиент Михаил Хордочевский – да вы знаете, один из богатейших людей России – настоял, чтобы я одолжил его «боинг». Знаете, самолет такой огромный, и я подумал, что обидно лететь в нем единственным пассажиром. Поэтому мы отправились не прямиком в Сингапур, а сначала в Гонконг, чтобы я забрал семью.

Кэтрин обратилась к сестре:

– Видишь, Алекс, не знаю, чего ты все время жалуешься. У тебя сын такой заботливый!

– Да, очень заботливый, – кивнула Алекс, пытаясь не вспоминать, как Эдди верещал вчера по телефону. У вас есть два часа, чтобы добраться до аэропорта, а не то я полечу без вас! Мой особенный друг оказывает нам особую услугу, предоставляя свой особенный самолет, понимаешь! И ради бога, пожалуйста, собери приличную одежду и украшения на этот раз! Я не хочу, чтобы тебя приняли за туристку с материка! В прошлый раз нас из рук вон плохо обслуживали в «Хрустальном дворце» из-за твоего внешнего вида!

– А вы как долетели? – спросил Эдди, которого очень интересовало, какой сейчас частный самолет у Аакара.

– Все просто отлично, «Тайские авиалинии» объявили специальное предложение только на сегодня. Если купить три билета экономкласса, четвертый дают бесплатно. Очень приличная экономия для нашей большой компании. Но потом, когда мы добрались до аэропорта, сотрудники поняли, что перед ними твой дядя Таксин, и перевели нас в первый класс.

Эдди не мог поверить своим ушам. Аакара никогда не летали обычными рейсами, по крайней мере с тех пор, как дядя Таксин стал специальным атташе ВВС Таиланда еще в 1970-х годах. В этот момент Эдди увидел и самого дядю Таксина, который вошел в гостиную с отцом. Последний раз он встречался с дядей много лет назад, но тот, похоже, не состарился ни на йоту – он был старше отца, но выглядел на десять лет моложе. Вечно загорелое лицо было гладким, и он все еще сохранял военную выправку и уверенную походку человека, привыкшего быть в центре внимания. Если бы только папа не сутулился так сильно и одевался, как дядя Таксин!

Эдди всегда восхищался элегантностью дяди и, когда подростком гостил в Бангкоке, старался пробраться в дядин гардероб и осмотреть все ярлыки на одежде – то был настоящий подвиг, поскольку повсюду шныряли толпы надоедливых слуг. Сегодня дядя Таксин был одет в безукоризненно сшитую бледно-оранжевую классическую рубашку – судя по длинноволокнистому хлопку, скорее всего, «Эд & Рейвенскрофт» – вкупе с темно-синими брюками и отполированными до блеска лоферами с декоративными пряжками. «Гацьяно & Гирлинг» или «Эдвард Грин»? Нужно спросить его позже. И самое главное, какие на дяде Таксине часы? Эдди взглянул на манжет, ожидая увидеть под ним «Патек», «Вашерон» или «Бреге», но с ужасом понял, что дядя нацепил на запястье часы «Эппл Вотч». Господи, как низко пали сильные мира сего!