– Да, есть, но мой – самый длинный и толстый. И самый старый… Ха-ха-ха! – Капитан залился хриплым морским смехом. – Ладно, не буду смущать нашу прекрасную даму. Так вот. Дайверы приезжают ко мне на маяк все реже и реже. В сезон дождей море приносит сюда всякий хлам из Африки. Иногда трупы. Поэтому дайверы едут в Мукаллу. Там строят первый в стране «пляжный отель». Дураки! Аравийское море там пахнет дохлой рыбой и дерьмом.

Мы с Капитаном хлопнули еще по стакану виски.

– Так вот, – продолжал Капитан. – Когда там, внизу, разжигают огонь, здесь, на берегу, начинаются видения прошлого. Я видел Атлантиду. Не верите? Напрасно. Картины прошлого появляются в определенном месте. Вон у той скалы, – Капитан опять равнодушно махнул рукой в сторону окна. – Нет, это не миражи, – предупредил он мой вопрос. – Это похоже на старые фотографии цвета спитого чая. Причем картинки живые. То, что на них изображено, движется. Медленно, потом быстрее.

Я продолжал не верить.

– Причины оптических иллюзий могут быть разные: болезнь, психическое состояние…

– Какая болезнь? С ума я тоже еще не сошел. Это место оказывает странное воздействие не только на меня. Особенно острые ощущения возникают на крыше маяка. Наверно, потому, что, взбираясь туда, приближаешься к Богу. А молодых мой маяк вообще вводит в соблазн, – Капитан многозначительно посмотрел на Вив. – Если хотите, залезайте наверх и потрахайтесь. Незабываемое ощущение.

– Не верю! – парировала Вив. – Чем человек ближе к Богу, тем ему тяжелее от собственной испорченности. И вообще, я не циркачка.

– Я дам тебе один совет, – Капитан чуть наклонился в мою сторону, – когда будешь ее обхаживать, кинь в бокал с сухим шампанским несколько обжаренных зерен шафрана. Этот рецепт использовали аравийские рыцари для соблазнения европейских женщин. Действует безотказно.

– Капитан! – Вив изобразила на лице интерес. – А кто должен выпить это шампанское, я или он? – она кивнула в мою сторону.

– Оба, черт возьми!

– Да, но причем тут маяк? – Вив стала поднимать руку над столом все выше и выше. – Я должна ощущать его как такой вот фаллический символ?

– Почему символ, тысяча чертей? Он и есть сам фаллос.

– Уймитесь, Капитан! – Вив опустила руку обратно на стол. – Этот ваш безумный член явно превышает все допустимые размеры.

– У-у-у, – прогудел Капитан. – Ладно, продолжаю. – Он присполз в кресле и сложил руки на животе. Ужин в узком кругу явно доставлял ему удовольствие. – В последнее время особенно много видений, связанных с египтянами, которых выбросило на это побережье. Одно из двух: или египетской цивилизации удалось победить пространство и время, или на прибрежных скалах есть вкрапления серебра. Возникает природная фотопленка. А вы никогда не думали, что вспышка молнии похожа на фотовспышку. И вот еще что – картинки появляются во время слабой воды. Может быть, газ, надуваемый с моря, действует как проявитель. Что вы об этом думаете, Вивиан?

– То, что вы большой выдумщик, Капитан.

– Ха. Речи, лишенные всякой брехни, как правило, хуже, чем брехня. Это поза. А ты как считаешь? – Капитан потянулся ко мне через стол с бутылкой в руке и снова наполнил мой стакан.

– Это интересно, – сказал я. Моя голова шла кругом. Неужели сейчас раскроется тайна египетской принцессы. Вот так, сразу. Без усилий с моей стороны. Я решил выразить сомнение:

– А что, если газ действует как дурман и возникают видения.

Капитан промолчал, но я не обиделся и стал расспрашивать его дальше.

– А Пунт и Офир, вы видели?

– Конечно. И египетские корабли. Они стояли напротив скалы, похожей на Сфинкса, в нескольких километрах отсюда. Эти места сохранили память о египетской царице Таисмет, которая умудрилась сжечь катабанийский храм. Вон за тем хребтом, – Капитан махнул рукой в противоположную от океана сторону. – Непонятно, что на нее нашло. Я видел ее на коне, несущуюся в ночи с факелом в руках. Она что-то кричала. Но ветер с океана относил все звуки в сторону гор. Я слышал только свист ветра.

– Похоже на сон, – только и мог сказать я, судорожно соображая, откуда Капитан мог узнать имя египетской принцессы и все остальное.

– Сон? А если окажется, что Таисмет действительно сожгла здесь неподалеку катабанийский храм? Египтяне были здесь. Это я знаю точно. В конце тридцатых годов на местном черном рынке стали всплывать вещи, созданные в Египте в эпоху правления XXI династии. Я сам купил одну вещь, и у меня есть официальное заключение Каирского музея. Первая половина 10 века до нашей эры. А это как раз то время.

– Откуда вы знаете, что ту, с факелом, зовут Таисмет? – выдавил я. Мне было немного жаль, что моя тайна оказалась не тайной.

– Еще до войны я откопал здесь египетское захоронение, – сказал Капитан, причмокнув после выпитого виски. – Там похоронены египтяне, погибшие в схватках с катабанитами. Сохранились надписи на стене.

– А как египтяне здесь оказались?

– Приплыли из Эфиопии. Переправились через Баб-эль-Мандебский пролив, скорее всего, на финикийских кораблях, возвращавшихся из Офира. По Красному морю на юг плавали начиная с июня, когда дули попутные ветры с северо-запада, а на север – осенью при юго-восточных ветрах. Значит, египтяне высадились на этот берег ранней осенью в 972 году до нашей эры. Видите, какая точность.

– Откуда известен год?

– До войны здесь побывал один археолог. Он пробыл на маяке около месяца. Записался в книге гостей путешественником, хотя до войны никаких путешественников здесь и в помине не было, – Капитан надолго задумался. – Отсюда никуда нет дороги… Помню, он пытался здесь копать. И чего-то раскопал. Но египетское захоронение нашел я.

– А что вы думаете о египетском иероглифе на скале?

– Ты знаешь об этом иероглифе? – Капитан сильно удивился и на несколько минут замолк. – Интересно, – он с подозрением посмотрел на меня. – Я лазил на скалу, но чуть не сорвался и бросил это дело. Десять лет назад часть изображения осыпалась. Лабораторный анализ показал, что в осыпи кроме естественных окислов были частички перламутра, какое-то вещество, усиливающее отражающую способность камня, и краска сложного состава, похожая на мягкие зеленоватые сумерки, как вот это освещение в моей гостиной. Из чего сделана краска – определить не удалось. Здесь какая-то мистика. В краске присутствует смола, которая насмерть въедается в камень. Недавно я получил анализ патины и углеродный анализ смолы. Знак был высечен и заполнен краской в одно и то же время, в период между 980 и 930 годами до нашей эры.

Я слушал Капитана, открыв рот, хотя было трудно понять, что из сказанного им можно воспринимать всерьез, а что нет. Хотя чему тут удивляться, ведь меня предупредили, что здесь я получу интересующую меня информацию.

– Вчера мне позвонил Салах, – продолжал Капитан, – тот, который продал вам египетский кулон. Он предположил, что вы можете знать дату и место появления иероглифа. И как оказалось, был прав. Об иероглифе еще знают местные последователи древнего аравийского культа. Вообще-то вам очень повезло. Сектанты самозабвенно охраняют иероглиф. Это настоящие отшельники, живут они в пещерах, а их старейшина, как утверждают, обладает «вторым разумом». Они приходят к иероглифу только на третий день, когда он отражает свет заходящего солнца особенно ярко. Это сегодня. А позавчера мы были там с Вивиан.

Вив с благодарностью посмотрела на Капитана.

– Мне надоело писать про войну, и вот я получила возможность написать про одну из тайн Древнего Египта.

– Эти язычники действительно опасны?

– Да, у них более двух тысяч последователей, а это целых четыре тысячи глаз. Вот откуда у старика «второй разум».

– Кому они поклоняются?

– Это культ Амма. Был такой бог, но о-очень давно, – Капитан произнес слово «очень» на распев, дав нам понять, что речь идет о дремучей древности. – Амм не исчез вместе с государством Катабан и сохранился до нашего времени. Но не все так просто. Мистерия у египетского иероглифа посвящена не Амму, а Балкис и воскрешению мертвых. Балкис, она же царица Савская, здесь выступает в роли египетской Исет. Вы что-нибудь знаете об этих порочных женщинах?