Пока громыхали пушки и корабль качало, она старательно пыталась читать. Получалось плохо. Сверху раздался оглушительный грохот, точно упало что-то тяжелое — и корабль совершил резкий разворот, отчего в комнате посыпалось все, что не было прикручено или прибито.

Потом началась пальба. Судно столкнулось с судном, раздался громкий крик «На абордаж»… Вот бы все переубивали друг друга!

На крики и ожесточенную возню Гроттер внимания не обращала. Толку?

Стихло все внезапно.

Тихо было очень долго — час, два, три, а потом «Страж» вновь начал стремительное движение. И снова был грохот пушек…

Девушка осторожно выглянула в окно. Огромный корабль испанцев, расстреливаемый фрегатом Некромага, медленно опускался на дно морское…

Когда он ворвался в каюту, Татьяна пыталась прибраться. Поразительное самообладание, отметил капитан. Ни намека на страх или истерику… Всем бы такую выдержку.

— Раны перевязывать умеете? — вопросил Некромаг, вытаскивая из шкафа огромный ящик.

— Я… помогала отцу. Как и Вы, он был бакалавром медицины, — помедлив, ответила она.

Бейбарсов кивнул.

— Значит, от вида крови сознание не потеряете. Идемте, поможете. Действовать нужно быстро — чревато, а я один не успею.

Отлично, теперь еще и помогать этим выродкам, подумала девушка, но выбора не было. Сейчас главное — выжить.

На палубе творился бедлам. Стояли сундуки — видимо, с захваченным добром, провиант и бочки, валялась обломанная мачта… Сновали матросы. Приземистый молодой мужчина спешно раздавал приказы по ремонту. Кажется, один из ее похитителей.

Этот корабль, «Страж»… Он был с черными парусами, внезапно отметила Таня, которая все, что за границами ее темницы, видела впервые.

— За мной.

Она медлила, заходя в кают-компанию. Там находилось слишком много мужчин, и все они были в брызгах крови, мокрыми от пота и морских брызгов.

— Да не мнитесь же Вы! — рявкнул Глеб, — никто Вас тут и пальцем не тронет, Вы капитанская собственность. Займитесь Ягуном — подготовьте все, остановите кровь, зашью сам. Затем Бульоновым.

— Я умею, — покачала головой девушка, — но кто из них…

— Я.

Рубашку парня пришлось разрезать. Лопоухий пират — как выяснилось, боцман — наблюдал за ее действиями с вежливым интересом и лишь героически морщился, когда та касалась глубокого пореза. Затем пришла очередь «Бульона» — высокого долговязого парня.

Когда она закончила, Бейбарсов все еще возился с красивым юношей, отличительной чертой которого был чересчур идеальный нос. Опоенный маковым отваром, красавец находился без сознания. И к лучшему — выдерживать такую боль достаточно сложно…

— Здесь держите, — приказал Некромаг, и Таня перехватила зажим, — не шевелитесь. У меня несколько минут, прежде чем он истечет кровью.

— Но это же…

От таких ран не выживают, подумала Таня, а мужчина продолжал деловитую возню, в которой, на ее взгляд, не было смысла, в попытке собрать то, что находилось внутри обладателя красивого носика… Под конец девушку даже начало мутить, но с недомоганием удалось справиться.

— Ну, Красавчик, не помрешь от сепсиса — встанешь на ноги, — пробормотал Некромаг, накладывая последний стежок.

— Это же невозможно, — пробормотала Таня, — у него повреждены органы и артерии…

— Я был ОЧЕНЬ хорошим хирургом, — бросил Глеб, — и, поверьте, в совершенстве знаю не только женскую анатомию.

Находящиеся здесь хохотнули, и рыжеволосая залилась краской.

Бейбарсов был прав. Она являлась собственностью капитана, и никто на нее не посягал, даже не смотрел, как на женщину. В плавании сколько времени — но священный авторитет капитана…

Через неделю она сама начала выходить из каюты: сразу, как перечитала те немногочисленные книги, которые нашлись в комнате.

Работы по медицине стали слишком сложными для понимания, и шли тяжело. Навигация оказалась куда интереснее, но тоже восторга не вызывала… Если позволяла погода, она сидела в уголке на капитанском мостике с очередным трактатом. Команда к ней не лезла — но пару раз высокий грузный мужчина с разрубленным носом приносил ей новое «чтиво»: видать, из личных запасов.

Ей нравилось наблюдать, как тот тренирует в фехтовании наиболее молодых членов пиратской команды, и она жадно запоминала каждое его замечание.

— Арей, да возьми ты ее в ученики, — не выдержал как-то раз Ягун, — видишь, как смотрит. Все равно — скучно тебе…

— А капитана не прирежет ночью? — осторожно поинтересовался Евгеша, служивший клерком.

— Его-то?

Услышав эту нелепость, Гломов громко заржал, а с ним и остальные.

Глеб проводил со своим «подарком» только ночи, а все остальное время, спасибо Господу, она была предоставлена сама себе. Через месяц после того, как Таня попала на корабль, Некромаг совершил налет на одну из испанских колоний. Девушка упорно ждала захода в порт — но таковой все откладывался и откладывался…

— У Вас есть последняя просьба или последнее слово?

— Не закрывайте мне лицо, — произнесла Таня, — хочу видеть небо.

Палач пожал плечами и молча накинул на ее шею петлю.

Девушка повернула голову в сторону моря. Водная гладь и небеса были насыщенно-лазурного цвета…

Могла ли она предположить, что все будет именно так?

Разумеется. Если идешь на корабль к головорезам, следует быть готовой к тому, что рано или поздно тебя повесят. Расплата за грехи…

Интересно все вышло. Вся ее короткая жизнь.

«Подарок» и шлюха Некромага, судовой врач и «морская ведьма» Улиты, прозванная Рыжей Бестией… Отъявленная головорезка и одна из легенд Тортуги. Сама виновата. Заигралась.

Перед глазами мелькнуло самое яркое ее воспоминание — то, которое она так отчаянно пыталась забыть: образ Глеба Бейбарсова.

Резким быстрым пинком палач выбил бочку из-под ее ног.

А как все начиналось?.. Тогда, три года назад?

Комментарий к Часть 3. Начало В целях творческого эксперимента решила поделить события, происходящие в фанфике, на две линии. В первой события происходят в «настоящем» времени, в другой – примерно год-полтора спустя (различать линии буду курсивом). Ближе к середине-окончанию эти линии пересекутся

====== Часть 4. Ревность и тоска ======

Жикин медленно, но шел на поправку, и Таня начинала задумываться, что Некромаг не зря получил свое прозвище. Не будь она свидетелем операции, то, услышав об этом «исцелении» назвала бы сие чудом или колдовством, — вот только видела, что ни тем, ни другим здесь и близко не пахло… Это было мастерство — чистое мастерство, риск и упрямое нежелание подчиняться законам старухи с косой. И особенно странным стало присутствие такого дара у человека, избравшего для себя столь постыдный род деятельности…

Команды она по-прежнему сторонилась, хоть и перестала ее бояться: капитан капитаном, а береженого бережет сам Господь, ни к чему нарываться на неприятности. Несмотря на это, к ней на мостик частенько заглядывал кто-то из пиратской братии, питавший познавательный интерес к благовоспитанному женскому обществу. Чаще всего таковым выступал Ягун, реже — тихий Евгеша Мошкин, которого невесть как занесло в головорезы, изредка — кок Кузя. От скуки девушка несколько раз штопала одежду юнг, и чаще всего — приставленному к ней Коле.

С равнодушного согласия Бейбарсова, Таня уже почти три недели по четыре часа в день трудолюбиво размахивала шпагой или саблей под руководством сурового канонира, не делавшего ни единой поблажки ее полу. Как-то, интересу ради, он выставил против нее проходящего мимо квартирмейстера… Чтобы выбить из ее рук шпагу, молодому мужчине со взглядом маньяка понадобилось около двадцати секунд, из которых восемнадцать он ждал ее выпада.

— Нормально у тебя получается, не комплексуй. Просто Шилов лучший, — пояснил Ягун, — он так же хорош, как и Бейбарсов. У нас на корабле вообще все офицеры — чертовы рубаки…

— А лучший — Арей?

— Мы не сравнивали. Но дай Арею зубочистку и выстави против медведя, я посочувствую медведю. Он пятнадцать лет проходил в ландскнехтах…