— Вот как…
— Я говорила: он рехнулся, Ягун! Просто рехнулся. Что у Спуриуса случилось с Глебом?.. Честно.
— Я уже рассказывал тебе, Танька. Спуриус всегда мечтал о власти. Мечтал быть первым, плавать с лучшей командой, на лучшем корабле… А потом появился Некромаг. На сорокапушечном испанском фрегате, с горсткой беглых каторжников, из которых всего пятеро знали военное дело. Он набирает команду, проводит несколько операций, одну круче другой, и вот о нем говорят уже во всем Карибском регионе; еще пара лет — и он уже легенда. Как же Спуриус радовался, когда мы приволокли тебя! Он считал, что Некромаг размякнет и начнет совершать ошибку за ошибкой… Только послужной список последнего все рос и рос, а романтические россказни и вовсе сделали его рыцарем. Мы превратили его в героя, которым мечтали быть сами: уважаемого, бесстрашного, любимого женщинами, грозу короны — и морского дьявола, которым праведные горожанки пугают своих детей по ночам. На сегодняшний день авторитет Бейбарсова таков, что предложи он хоть прямо завтра плыть в Вест-Индию или к берегам Англии свергать режим — все опустошат склады, забьют трюмы порохом да двинутся за ним. Капитан «Кводнона» ненавидит Бейбарсова больше всех на свете, но убить его ему мало. И потому он пошел против всех.
— Как его признали адмиралом?.. Это же из-за их… вражды.
— Вот им и разруливать, — жестко ответил Ягун. — Проще было б повесить обоих, но проблемы от этого никуда не денутся. Не Бейбарсов предал Братство — все сделал Спуриус, а что стало тому мотивом, уже не имеет смысла: все мы в одной яме. Бейбарсов самый талантливый из нас, никто не проведет морское сражение лучше него.
Глеб изучал карты, когда она зашла в кают-компанию.
— Как себя чувствуете? — спросил он, поднимая голову.
— Уже хорошо. Я благодарна Вам за… все, — произнесла Таня, останавливаясь по другую сторону стола.
Лечил ее, даже мыл… Там, в беспамятстве, она ощущала его прикосновения, его заботу — сдержанную, нежную, отчасти равнодушную, с привкусом властности. Таким уж был Бейбарсов…
— На «Кводноне» Вас не тронули?
И это все, что Вас волнует?..
— Нет. У Спуриуса хватило мозгов этого не делать.
Он всего лишь хотел изнасиловать меня у Вас на глазах, подумала Таня, но благоразумно промолчала. Ни к чему это — она видела Глеба в гневе, и это оказалось страшно. Разозленным Некромаг превращался в истинного демона, от которого не было спасения.
— Хорошо. Значит, он умрет быстро, — изрек Глеб, возвращаясь к бумагам. — Всего лишь за предательство Братства, а не за мое личное оскорбление.
Возникло желание возмутиться, что оскорбляться стоило ей, а не ему, но было не до препираний — у Бейбарсова, и правда, возникли дела поважнее ругани.
Он все еще считал своей собственностью, пусть и позволял играть в право выбора, — и, сдавалось Тане, только потому, что Улита была женщиной… Ни на один корабль, управляемый мужчиной, он ее бы не пустил из обычной ревности.
Бейбарсов был сегодня… молчалив. Дела никогда не мешали ему посвящать ей время, и теперь Бестия недоумевала. Женское самолюбие есть женское самолюбие — отрицай, не отрицай, что между вами только постель, истина никуда не денется: если ты делишь с человеком ложе, то стремишься присвоить его.
— У меня к Вам просьба — надеюсь, не откажете. Возьмите в команду того парня, который меня вытащил.
— Это все?
— Почти. Не все на «Кводноне» разделяют точку зрения относительно правильности союза с Испанией.
— Я узнаю их имена.
— Благодарю Вас.
Когда она вышла, Некромаг молча уставился на дверь. Что читалось в прищуре этих колдовских глаз, не смог бы ответить никто, — даже его собственная мать…
— Ягун… Я хочу на «Ведьму», — выдала Таня, едва оказалась рядом с боцманом.
Кому она врала, собственно? Да не хотела, ни капли, только ее все не оставляло ощущение, что она точно что-то сделала не так.
— Слухи облетели уже весь Карибский регион.
— Да?
Таня только что закончила полировать шпагу и принялась точить саблю. Когда дойдет до дела, на счету окажется каждый человек.
— Ходят легенды о пиратском адмирале. Он выше любого мужчины практически на голову, глаза его чернее ночи, и когда он смотрит на тебя — ты проваливаешься в морскую бездну, — с пафосом изрекла Склепова.
С ним опасно враждовать, потому что разгневанный Некромаг хуже дьявола. Ему всегда сопутствует удача — и горе, если вы перешли ему дорогу, если вы нарушили кодекс, если оскорбили его. Спуриус виноват перед всем братством, и теперь адмирал жестоко отомстит ему.
Мы идем, Спуриус… Мы скоро встретимся, бывший союзник. Битва, что решит все, грядет.
Комментарий к Часть 16. Предпоследняя Лично мне часть кажется суховатой и «быстрой», да и характеры на первый взгляд конкретно ООСшные, но я подвожу к финалу, и пытаюсь описать общий накал происходящего. Бейбарсов задолбался, поэтому конец будет ожидаем.
Не знаю, когда смогу выложить следующую часть – не сильна в описании морских сражений.
Спасибо тем, кто читает этот фанфик) Популярностью он не пользуется, но я хочу завершить)
====== Часть 17. Время ведьмы ======
Улита нащупала в кармане нечто постороннее и, фыркнув, протянула это Бейбарсову.
— В письмах подобные вопросы не задают, — сообщила она. — Крайне плохая идея. Впрочем, понятие романтики у тебя всегда было весьма своеобразное — Гроттер рассказывала, как ты, пытаясь впечатлить, пригласил ее на бои без правил.
— Думаешь, на Тортуге имелись иные развлечения? — парировал Глеб. — Сама знаешь, что нет.
Капитанша расхохоталась и хлопнула его по спине — могла себе позволить, тот только ей да Гломову со Склеповой прощал подобную фамильярность в свой адрес.
— Я тебя обожаю, Некромаг. С одной стороны, ты всегда прав, с другой, это понятие правды такое своеобразное… Скажешь, и не поспоришь! И это касательно всего. Я, собственно, пришла сообщить, что мы можем начать.
— Так начинайте — главное, сверьтесь с моими расчетами.
— А ты сам-то готов?..
— Да. Я имел беседу с мальчишкой с «Кводнона», так что знаю, чего ожидать.
— Я о душевной составляющей.
— «Душевной составляющей»? — усмехнулся Бейбарсов. — Парень намного говорливее Гроттер. Я знаю все, о чем она умолчала или не могла знать, и теперь несколько… зол.
— Злым ты не выглядишь, — протянула капитанша.
Губы мужчины скривились.
— Гнев уже подставил меня один раз — предпочитаю учиться на ошибках.
— Только на кого ты больше злишься, Некромаг? На Спуриуса, Таньку или себя самого?
То, что женщина прочитала во взгляде собеседника, ей не понравилось. Она слишком, слишком хорошо его знала — за годы совместного промысла он стал для нее не просто деловым партнером или другом, но кем-то вроде названого брата.
— Сделай так, чтобы мы выжили и победили. Я хочу выжить и обзавестись детьми с Эсечкой: не разочаруй, адмирал.
— Абордаж я сам поведу, — произнес мужчина. — Когда дойдет до дела.
Слишком много ненависти накопилось, просто так жажду крови не утолить. Шилов это прекрасно понимал, все понимали. Они и сами были полны презрения к бывшему союзнику, с такой легкостью предавшему их из-за собственных амбиций и жажды призрачной наживы. Чем стали для него украденные бумаги? Лишь поводом для общего раздора… Пусть даже Спуриус смог разгадать шифр, у него не было Бейбарсовского везения, не было поддержки команды и… карты он захватить тоже не успел. По крайней мере, остановился вовремя — на тот момент. И что теперь? Теперь он тронулся рассудком, и его люди настолько слепы, что еще верят, что клад Робертса еще можно вернуть.
Квартирмейстерша и младший судовой врач молча смотрели, как по приказу Бейбарсова три наиболее слабых корабля, взятых в довесок к их эскадре, топят в заливе. Понимая, что расклад не в пользу пиратов, Некромаг готовился ко встрече со всей основательностью и собирался использовать любые тактические хитрости: не воспользоваться относительным мелководьем было глупо, особенно, если на стороне врага численное превосходство!
