Тане неожиданно стало смешно.

— Вы? Вы и слуга короны?!

— Не английской же.

— Скорее мир рухнет, чем Вы завяжете с пиратством, — фыркнула Гроттер и отвернулась на другой бок.

Немыслимо! Бред!

Когда Бестия проснулась, Некромага рядом не было. Она неторопливо оделась, коснулась ручки… Дверь ожидаемо оказалась заперта, и Таня хмыкнула.

— Мы ее забираем, — услышала она равнодушный голос Некромага где-то в отдалении.

— А Улита что? — узнала она голос Ягуна.

— Улита поартачится, но согласится разорвать контракт.

— Танька?

— Подпишет его со мной.

— А ты ее спросил?

Ответ девушка не дослушала.

Бейбарсов, скотина…

А впрочем, сама виновата.

Скрипнув зубами, Бестия спешно схватила с кресла шпагу и скользнула в гальюн — там имелось крошечное окошечко… Прежде она бы ни за что не рискнула лезть в него, но теперь бояться было нечего. Плавать умеет, все умеет…

— Спасибо за отличную ночь, Бейбарсов, — пробормотала Таня перед тем, как оттолкнуться и отпустить веревки, — ты прав. Я слишком много раз к тебе возвращалась, пора уже «завязать», и вот последний фортель точно творить не следовало. При всей симпатии, при том, что ты красив, как Аполлон и в постели сущий дьявол, этот же дьявол меня и пугает… Все правы, я заигралась. Ни к чему хорошему это привести не может. Уже не привело.

— Что, Гроттерша, поплавала? — глумливо поинтересовался Тухломон, когда девушка вскарабкалась на палубу.

— Поплавала, поплавала…

Не обращая внимания на стекающие с себя струи воды, она направилась на капитанский мостик.

— Рада тебя видеть, подруга.

Склепова, судя по ее виду, сама недавно вернулась на «Ведьму».

— Взаимно. Планы не изменились, отплываем через два месяца?

Квартирмейстерша кивнула.

— Отлично. Тухломон, — улыбнулась Гроттер, едва тот вновь раскрыл рот, — если ты что-нибудь вякнешь, я тебя просто пристрелю, — с нежностью пообещала она, — ты уже достал, всех и достаточно давно. Так что совершу благое дело.

А с корабля пока лучше ни ногой.

Возможно, Гроттер и сама была не против вернуться к Некромагу. Страх вновь стать его собственностью давно отступил — на его место встал другой страх. Было упрямство, был оттенок обиды за давнее похищение, было нежелание скупиться даже толикой свободы, предоставленной Улитой… Свобода превратилась для нее в ценность, значащую много больше даже сердечного счастья. Быть с Бейбарсовым для Гроттер значило лишиться этой свободы, потому что как только она его видела, ее мысли более не принадлежали ей. С ним она теряла себя, с ним забывала обо всем на свете.

— Гроттерша, я тут имела крайне интересный разговор с Бейбарсовым, — ухмыльнулась Улита после ужина.

Бестия прокляла собственную нерасторопность — следовало удалиться из кают-компании как можно быстрее, а она мало, что задержалась, так еще и наедине осталась с пираткой!

— И?

— Предлагает свой контракт, на куда более выгодных условиях… Знаешь, — взгляд капитанши стал очень хитрым, — я бы сама на такие условия согласилась. Загляденье, а не условия.

— И что ты ему ответила? — сдержанно произнесла девушка более для приличия.

Улита своих не бросает, а за своих «ведьмочек» и вовсе горой.

— Как обычно — что решать тебе и исключительно тебе, ты полноправный член «Братства».

— Спасибо.

Улита бросила перед ней свиток.

— Прекращай мучить обоих, Танька. Если ты его любишь, то возвращайся к нему. Если же сомневаешься, то прекрати постоянные постельные встречи!

— Инициатор почти всех он сам, — мрачно заметила девушка.

Про последнюю она малодушно умолчала, ибо нарвалась.

— А кое-кто и рад, потому что совсем не против, ведь решать самой надо, все за тебя решают! Наберись уже духу, прими решение. Пока он сам его не принял — не играй с Некромагом, он будет деликатен лишь до поры до времени.

Таня выбросила «условия» Бейбарсова в открытое окно, не читая, и предводительница вздохнула: такой исход событий она и предполагала. Капитанша видела этот контракт: всего одна фраза, всего один вопрос. Задай он его лично, Бестия бы перепугалась, потому он и отправил письмо.

Кольцо белого золота, безумно дорогое, лежало на ладони у Улиты, и та, покачав головой, убрала его в карман «до лучших времен».

— Маракаратма! — рявкнула она. — Позови Склепшу, нужно обсудить насущные вопросы.

— Гроттер, тебя на палубу, срочно! — в каюту заглянул Тухломон.

— Я сплю…

— Срочно!

Выругавшись, Таня натянула рубаху и покосилась на койку Гробыни. Видимо, та вновь проводила время с Гломовым — «терять время» девушка не любила.

Последнее, что запомнила Гроттер перед тем, как свет померк, было лицо Хныка и смешок Тухломона.

Очнулась она на деревянном полу, в крошечной каюте с полным отсутствием мебели. Тело затекло от долгого лежания, затылок немилосердно саднило — похоже, ее от всей души приложили чем-то тяжелым. Рука девушки оказалась прикована цепью к стене; в голове мелькнула нехорошая мысль, только…

Это точно был не Бейбарсов, да и не наличествовало на «Страже» такого помещения. Бейбарсов, как бы ни был зол, всегда носил ее чуть ли не на руках, отыгрываясь за все «хорошее» разве что в постели — да так, что она и сама против не была.

— Эй! — пересохшее горло першило, а до двери цепь не доставала. — Эй, кто-нибудь!

Таня крикнула еще пару раз, потом за дверью раздался шум шагов, кто-то что-то сказал…

— Спуриус, — пробормотала Таня несколько минут спустя, рассматривая вошедших, — и как это понимать?

— Принесите лежанку и ужин — мы же не изверги, так обращаться с дамой, — укорил мужчина своих спутников, — здравствуйте, Татьяна.

— Не могу пожелать того же самого и Вам.

Пират засмеялся.

— Вас, вероятно, интересует, что Вы тут делаете?

— Буду премного благодарна, если поясните, — поддержала она игру в любезность.

Не будь Таня прикована, даже книксен, быть может, сделала.

— Ну что ж… Возможно, Вы слышали, что у нас с Бейбарсовым существуют личные счеты. К сожалению, период нашего взаимовыгодного сотрудничества завершился, и…

— Благодаря Вам завершился, — перебила Бестия. — Кажется, это Вы украли карты, чем нарушили договор. Любой, кто утаит хоть песо добычи перед членом эскадры, должен быть повешен — не так ли? При нарушении этого условия договор считается разорван.

— К чему поминать старое?

— О да. К чему?..

Ей хотелось смеяться. Беседа велась чинно и вежливо, только от Спуриуса это был дурной знак.

— Видите ли, я считаю, что пиратство себя изживает, и пора бы найти покровителя получше Поклепа. Более законных, более… коронованных.

— И как?

И что на них нашло? Какая муха «праведности» их всех кусает?!

— Да, Татьяна.

— И что теперь? — Таня в очередной раз дернула запястьем. — Я-то что здесь делаю?

— Знаете… — мужчина затворил дверь в каюту и прошел по комнате, — мне всегда хотелось войти в историю. Стать легендой морей благодаря Вашему любовнику не вышло, пришлось искать другие варианты. Превратиться в человека, который уничтожит пиратство — почему нет?

Таня рассмеялась, только смех сей отдавал оттенком горечи.

— Вы и сами пират. Ближе к делу, Спуриус.

— Неужели не ясно? Вы — способ давления на Бейбарсова. Не больше и не меньше.

— Это ясно, но я не верю, что все настолько мелко. Вы сказали, что собираетесь уничтожить пиратство. Как Вы намерены это сделать?

— Узнаете позднее.

Они мерили друг друга глазами.

— И как реагирует на это решение Ваша команда? — рыжая попыталась подойти к сведениям с другого бока. — Все их товарищи — пираты!

— О. Команде я сказал, что все — ради клада Бартоломью. Танечка, моих людей заботит лишь нажива, и ничего, кроме нее!

— Клад Робертса полностью поделен, обращен во французское золото и отправлен по банкам. Вы его не получите — да и не так уж много там и было, честно говоря!