— Вы считаете, что я такая слабая? — возмутилась девушка.

Как же мало между ними расстояния.

— В другой ситуации я бы радовался, что Вы, наконец, задумались о детях, да еще и от меня, — глаза Бестии при этих словах сверкнули очень ярко, — но у нас у всех та же проблема, что и у Улиты: мы пираты, по которым плачет виселица, безопасная мирная жизнь нам не светит хотя бы до тех пор, пока на троне Лигул.

— Прекрасно, что Вы ее не осуждаете.

— Кто я, чтобы судить? — невесело засмеялся Некромаг. — Она капитан. Еще вопросы?

— Всего один.

— И какой же? — глаза гипнотизировали, и Гроттер поспешила допить вино и торопливо отодвинуть бокал подальше.

— Какого черта мы все еще треплемся?

Она успела лишь ослабить завязки на вороте рубашки, — потом хлопок потянули вверх с такой силой, что нитки чуть не лопнули.

Таня самозабвенно целовалась с ним; задранная юбка, сомкнувшиеся за его спиной ноги, горячие ладони, выгнутая спина… Она дразняще куснула косточку у ключицы — и, когда ее рот вновь накрыл другой, когда они были единым целым на этом же столе, кто-то заглянул в каюту и так же запер дверь обратно.

…Бейбарсов вытянулся на широком ложе; Гроттер сидела рядом, боком к нему, и вычесывала роскошные рыжие локоны своим старым деревянным гребнем, обнаруженном на полке. Где-то над горизонтом небо окрашивалось рассветом. Царил штиль, и молчали ветра…

Сев, он притянул к себе девицу, и с наслаждением впился поцелуем в ее шею, стремясь оставить собственнические следы.

— Мне надо помочь Рите поменять повязки, — шепнула она, пытаясь вывернуться из объятий, — у нас Тухломон ранен. Сверзнулся с мачты и теперь страдает.

— С ним Шито-Крыто справится и сама, — сообщил Некромаг.

— Бейбарсов! У меня тоже есть обязанности… Не говоря уже про Вас…

— Несколько недель, и я снова лишусь твоего общества.

— Недель. Не дней…

— Тобой невозможно насытиться, Гроттер. Тебя мне всегда будет мало.

Рита, действительно, справится и сама.

…Корабли все еще плыли рядом.

— Нагулялась? — хором вопросили друг друга врач и квартирмейстерша, едва Таня перешагнула порог каюты, и обе дружно хмыкнули.

— Вполне, — ответила Гроттер, падая на свою койку.

Вид у нее был донельзя мирный и удовлетворенный: несмотря на нелюбовь связывать себя отношениями со слабым полом, дамский угодник из Бейбарсова был самый что ни на есть выдающийся.

— Кто-то, помнится, говорил, что не желает лезть в яму «Глеб Бейбарсов», только все равно регулярно оказывается в этой яме. Вернее, в постели «ямы».

— Он слишком хорош, — нехотя призналась Таня.

— Может, тебе просто вернуться на «Страж» и прекратить мучить обоих?

— Прелесть наших отношений в разлуке, — покачала головой Бестия, — мне нравится спать с Некромагом, нравится терять в его руках контроль над собой, но не более: я счастлива здесь, под началом Улиты… И пусть Бейбарсов предложил мне все те же блага, я не хочу.

— Все еще боишься? — в разномастных очах прочиталась насмешка.

Таня не ответила.

— Ну и мучайся теперь, Гроттерша.

— Я уже.

— За время нашего плавания многое может поменяться.

— Не настолько.

====== Часть 15. Бартоломью ======

Несколько дней спустя

Таня молола травки, когда Некромаг вошел в их «корабельный госпиталь» — обещал как-то посетить-посмотреть, обещание сдержал.

— У вас тут все неплохо устроено, — изрек он, оглядываясь.

С потолка свисали пучки самых разных трав. Куча сундуков со склянками, бочки с лечебными смесями, порошки… Многочисленные банки и емкости, заполненные самой разной бурдой, практически по всему небольшому помещению. Кое-кто подходил к сбору трав с не меньшим упорством и педантизмом, чем он сам, отметил Бейбарсов.

— Не так продумано, как у Вас. Прежде это была самая обычная лазаретная с несколькими койками, но мы достаточно быстро превратили ее в аптеку.

— Впечатляет. Не думал, что Вы можете быть такой способной ученицей… и так внимательно меня слушали.

— Все дело в учителе, — заметила Таня, — и в избытке свободного времени. Я тогда все Ваши рукописи прочитала.

Слова Эссиорха ее отчасти… успокоили. Она знала, что ее не бросят, — да и как это можно, в разгар операции? Бейбарсов не Спуриус, чтобы предавать своих и уплывать с картой. Да, она успокоилась, — и потому без зазрения совести сбегала на ночь на соседний корабль. О, Таня даже позволяла себе кокетство: наконец, можно было быть самой собой. Не запертой в клетке девчонкой, не жертвой, не чьей-то собственностью…

— Что есть хороший учитель без желания ученика? Вы теперь разбираетесь во всех этих травах — может, расскажете, что от чего?

Бейбарсов продолжал рассматривать пучки.

— Проверяете мои знания? — Гроттер остановилась рядом. — Что ж… Эта снимает воспаления. Эта неплохо помогает при кашле; эта — от цинги, эта от головной боли… А эта… — закусив губу, она коснулась крошечного пучка.

— Продолжайте, — усмехнулся собеседник.

— Эта, кроме устранения проблем с желудком, при правильном приготовлении способна вызывать у мужчины влечение.

Обломив крошечную веточку, Таня задумчиво провела ей по скуле капитана, а после отбросила. Некромаг с интересом следил за каждым ее движением — как она отходит к столу с банками с сушеными травами, как медленно начинает смешивать ингредиенты.

— Я немного усовершенствовал заживляющий настой, который Вы готовите, — он остановился за ее спиной, протянул руку к очередной емкости, понюхал содержимое и всыпал в котелок, — эффект намного лучше.

— Правда? — поражаясь собственному безрассудству, девушка повернула голову к его лицу, оказавшемуся чуть выше ее плеча.

— Правда.

— И какие еще советы можете дать?

Его смешок она почувствовала виском. С ним она так себя вела, пожалуй, впервые, и ему это понравилось.

Ей тоже.

Когда Шито-Крыто приоткрыла дверь в крошечный лазарет, то, тихо присвистнув, тут же вернула ее обратно. Рита была девушкой сообразительной и знала, когда людям уж точно не следовало мешать.

Эти двое по-прежнему стояли у стола, по-прежнему смешивали травы… Близко-близко, практически в объятиях друг друга. Губы мужчины практически касались шеи Гроттер, а та открыто наслаждалась и его близостью, и процессом «приготовления».

— Я хотел… — к ней приблизился Хнык, и Ритка злобно шикнула.

— А ну брысь отсюда! Мы тебе вчера утром целую миску мази дали, она послезавтра должна закончиться!

— Но…

— Действовать на нервы Гроттерши сейчас не самое подходящее время, — хмыкнула она.

— Я…

— Солнышко, если ты влезешь в эту каюту сейчас, точно пожалеешь, что не помер от французской болезни. Что Гроттер тебя таки вылечила, и никто лишь чудом не заразился — потому как в противном случае то, что с тобой могла сделать команда, будет цветочками по сравнению с тем, что с тобой в данный момент могут совершить там!

Слишком много «что», мелькнуло в голове юноши, прежде чем он предпринял еще одну попытку получить заветное лечение.

— Это лазарет…

— Ну, я предупредила, — произнесла Рита, — хочешь узнать на себе гнев капитана «Стража», пожалуйста.

— Да? И что тут делает капитан «Стража»?

Из каюты раздался хриплый женский стон и до парня, наконец, дошло.

— Вот и карауль тут, — распорядилась девушка, — а то, не дай бог, еще кого в этот закуток занесет, а мне потом раны лечить. Они ж оба ненормальные! Или не хватило прошлого раза, когда Танька тебе зад прострелила за все хорошее?!

…Когда мимо Хныка, заседающего у лестницы, прошел поправляющий камзол Бейбарсов, матрос нервно дернулся. Сегодня он был очень благодарен судовому врачу, в очередной раз спасшему его никчемную жизнь. Вскоре из лазарета выглянула и Гроттер — необычайно мирная и спокойная; Хнык хихикнул бы, но ему очень хотелось остаться живым и относительно здоровым.

— Ты опять за мазью? — равнодушно поинтересовалась она. — Можешь успокоиться, даже для профилактики уже не нужно.