— Наигрались — а теперь появилась замечательная возможность меня сплавить?!

— Таня… — он устало поморщился.

И почему все выглядит, будто он оправдывается?

— Как отлично все складывается, не так ли?! Взяли девицу силой, побаловались, а теперь такой славный вариант ее пристроить — а главное, перед девицей не стыдно! Жених-то именитый!!! Вы отвратительны в высшей степени…

— Не желаю я Вас сплавлять. Всего лишь не хочу, чтобы Вы пострадали в очередной стычке. Пойти на дно с пиратским кораблем — много ли чести?

— Раньше Вы об этом не задумывались, — с резоном заметила рыжеволосая.

— Беды не могут обходить стороной вечно, Таня. Я не Морган — если суждено кончить, как уже не раз обсужденный нами Бартоломью, лучше сделаю это один.

— Славная игра в благородство! Что ж, Вы свое сказали, скажу и я: я не выйду замуж за Гурия — хотя бы потому, что он не заслуживает супруги из-под вора и пирата. Если Вы наигрались, то высадите меня близ английской колонии — или пусть это сделает сам Пуппер. Я хочу вернуться домой.

— Кто Вам сказал, что я «наигрался»? Дорогая, я вовсе не готов лишать себя Вашего общества.

— Но… — рыжая сглотнула.

— Если бы Вы захотели стать супругой Пуппера, я бы отпустил Вас. Но раз Вы отказываетесь — продолжите плавать на «Страже».

— Я…

— Вы. Вы решили. Ваше слово сказано, мое тоже. В следующий раз, прежде чем говорить, определитесь, чего Вы по-настоящему хотите: быть со мной или оказаться как можно дальше.

Ублюдок! Возможно, стоило соврать, что она принимает предложение… Но потом пришлось бы объясняться с Гурием. Ну, что же… По крайней мере, перед собой она чиста — даже выйди за этого дворянина, чище она не станет, невинность ее телу ничто не вернет, и к прежней жизни пути не будет. У шлюх, как правило, только один путь.

А Бейбарсов… он просто притянул и поцеловал ее, и целовал, пока у нее окончательно не подкосились ноги.

Постойте-ка…

— Если Вы подпишете контракт с Пуппером, то будете выполнять его приказы — а он меня тут не оставит, даже откажи я ему в браке… — медленно произнесла девушка, отстраняясь, — обдурить меня хотели?!

Некромаг вновь засмеялся; он взглянул за окно, и что-то в его глазах изменилось. Мужчина ринулся к выходу, недоумевающая Таня поспешила за ним… К ним приближался корабль — и если на «Страже» его узнали, то на «Магфорде» не могли никак, да еще и поднятый английский флаг преотлично вводил в заблуждение. Петруччо, Ягун, Матвей и матросы спешно возились с мачтой, все сновали и сновали…

— Подготовиться! — услышала Таня крик Бейбарсова.

Мелькнули черные паруса, и «Страж» совершил крутой разворот. Английский флаг с приближающегося судна был спущен, и на его месте возник черный…

«Ведьма Тартара» обстреливала неподготовленный «Магфорд» из всех пушек… И Некромаг демонстративно выбросил в море патент и отсалютовал Пупперу флягой.

— В лучших пиратских традициях, — усмехнулся Глеб.

Они с канониром всегда отлично понимали друг друга: последний залп «Стража» начисто снес грот-мачту Пупперовского судна. Петруччо с Ягуном отчаянно командовали матросами, Соловей надрывался над штурвалом… И свершилось чудо, а вернее, мастерство: «Страж», заботливо прикрываемой «Ведьмой», стремительно уходил прочь. Теперь главным было добраться до Тортуги или любой дружественной земли, и там спокойно закончить ремонт.

— Я твой должник, Улита, — сообщил Бейбарсов несколько часов спустя, когда английский фрегат остался далеко позади, сами они находились на вполне безопасном расстоянии и на борт «Стража» ступила воспитанница его канонира.

— Свои люди. Сочтемся, — довольно хмыкнула ведьма, — мы поможем тебе с материалами. Надеюсь, за день управимся — дела не ждут ни нас, ни тебя.

— Куда планируешь?

— Небольшая вылазка к берегам Африки.

Корабли шли рядом, практически соприкасаясь. Таня наблюдала за командой «Ведьмы» отстраненно; на нее накатило полное равнодушие. Девушка кивнула Склеповой, внимательно посмотрела на Улиту… И, приблизившись к Бейбарсову, с каким-то отчаянием ткнулась носом в его плечо.

Она отказывалась принимать то, что с ней происходило. Нет, только не это, только не к «вору и пирату», это неправильно, так нельзя!!! Ради него ее выкрали. Он взял ее силой, и продолжал брать каждую ночь, даже не задумываясь, что у нее могут быть свои желания! Он заставлял ее одеваться так, как ему нравилось, он прививал ей свои интересы, он… Требовал ее любви, захватил ее мысли и тяготил сердце, и никуда от него было не деться. Нет-нет-нет, ЭТО принимать она отказывалась... Ни за что и никогда.

Капитан уткнулся подбородком в ее затылок.

Пожалуй, сегодня мифам о его непобедимости пришел конец: эпоха «легенды» завершилась — теперь он обычный человек… Ради собственной мести он поставил под удар всю команду; он поддался страстям и просчитался. Интересно, а как все это представит в своей рукописи Ягун, внезапно стало интересно беглому каторжнику.

Комментарий к Часть 11. Принятие Вотъ

====== Часть 12. Побег ======

Таня молча смотрела на канаты, скреплявшие два дрейфующих судна. Рассвет нежно золотил палубы… Все спали — все, кроме двух дозорных да зевающего Соловья, все еще не подпускавшего никого ко штурвалу: черновой ремонт корабля благодаря плотникам с «Ведьмы» был закончен почти за полночь. До ближайшей голландской колонии дотянут — но, черт возьми, ещё требовалось дотянуть! Всего несколько часов! И тогда старый рулевой, наконец, позволит себе отдых…

— Разведываем обстановку? — хмыкнул подошедший Арей.

— Просто прогуливаюсь, — тут же с вызовом ответила Таня.

Канонир медленно почесал разрубленный нос.

— Знаешь… Смываться надо в самую последнюю очередь, перед этим показавшись всем и удалившись, чтобы тебя не искали.

— Не понимаю, о чем Вы.

Бывший ландскнехт, казалось, что-то для себя решал.

— Доставай шпагу, — произнес он, — и смотри внимательно.

Его движения были замедленны, и Таня успевала прослеживать их и парировать.

— Запомни: вот ТАК надо действовать. В морском сражении эта техника самая полезная.

— А… Спасибо, — непонимающе произнесла Таня.

— Удачи — думаю, Бейбарсов как-то переживет твое исчезновение… Улита хороший капитан. Не такой талантливый, правда, как господин Некромаг, но тебе понравится. Это по-настоящему ее дело, хоть мне и жаль, что она тогда оказалась втянута в восстание Буслаева — жила б сейчас мирной и спокойной жизнью и проблем не видала. Иди, Гроттер. Суда расходятся через пару часов, и он не должен ничего заподозрить.

— Почему Вы…? — напряженно спросила девушка.

— Потому что задумался над словами товарища, спросившего, хотел бы я такой судьбы для родной дочери.

— Благодарю.

— Не за что благодарить. До любой любви надо «дорасти» — пока наш капитан не научится ценить то, что имеет, страдать будут все, кто его любит.

А с Бейбарсовым она, все же, попрощалась, только он этого не понял.

Кусая губы, Таня косилась на штурмана.

— Эй, Кирьянов! — рявкнул Соловей, — какого черта вся палуба грязная?!

— Так не успели еще…

— Через два часа, к распрощанию с «Ведьмой», чтобы все блестело! И ты, Рахло — швабру в зубы, да поживее!

Юноши опрометью бросились в кладовку; на «Ведьме» тоже никого не было видно. Соловей буквально силой толкнул Таню к борту и придержал канат, пока та перебиралась на плывущий почти что впритык корабль канонирской воспитанницы. Убедившись, что никто ничего не заметил, он принялся неспешно прогуливаться по палубе. Таня успела юркнуть куда-то за снасти прямо перед появлением старпома Улиты — высокого мускулистого мужчины, которого, кажется, звали Эссиорхом…

Старший помощник набросил на гору веревок, в которой закопалась Гроттер, огромное полотнище, поправил его и невозмутимо прошел мимо. Девушка успела благодарно ему кивнуть — и тот на мгновение прищурил глаза…

«Ведьма Тартара» скрылась за горизонтом, и Соловей направил свое судно к голландскому порту.