– Это потому, что Вы не умеете играть! – запальчиво объяснил граф.

– Это я-то не умею играть? – рассвирепел адмирал. – Да Вы всё время проигрываете, спросите у любого, а выигрывать Вам дают из жалости!

– Что-о-о? – закричал граф не своим голосом. – Ну, этого-то я Вам никогда не прощу!

И потрясая своей тростью, граф де Гус кинулся на адмирала. Тот в ответ опрокинул стол и, выхватив шпагу, занял оборонительную позицию.

Началась ужасная неразбериха. Все забегали, завизжали, кто-то кинулся бежать, кто-то бросился разнимать старых драчунов. Как вдруг раздался барабанный бой. И мимо удивлённо расступившихся придворных, важно прошествовал странного вида господин, одетый в длинный чёрный балахон, нелепый парик и плоскую чёрную шапочку с маленькой кисточкой. На носу у него сидели огромные очки с толстыми стёклами, а в руках он держал барабан, в который барабанил что есть мочи.

Все вокруг замолчали и застыли в ожидании.

– Врача вызывали? – громко спросил вновь прибывший и ударил рукой по барабану.

– Это что за пугало? – растерянно спросил Крак и от неожиданности выпустил руку отца, которого он пытался удержать.

– Я спрашиваю: врача вызывали? – снова спросил незнакомец и ударил в барабан.

– Это должно быть сумасшедший. – сказал адмирал.

– Сами вы сумасшедшие, – обиженно произнёс пришелец и стянул с себя парик с шапочкой, очки и чёрный балахон. Под всем этим маскарадным костюмом оказался довольно милый молодой человек с густыми каштановыми кудрями и весёлыми голубыми глазами.

– Кристон? – Кресташ де Кревиль вышел на середину комнаты и уставился на молодого человека.

– Сыночек мой! – заорала донна Карла и кинулась обнимать незнакомца.

Все остальные продолжали стоять в недоумении, пока, наконец, король не опомнился:

– Что здесь, всё-таки происходит?

– Ваше Величество, – сказал Кресташ, – позвольте мне представить вам моего младшего брата Кристона де Кревиля, студента-медика.

– Добро пожаловать! – смущённо произнёс Ланкикур.

– Ну, наконец-то. – обрадовался Кристон, освобождаясь от крепких объятий донны Карлы. – А я уж думал, меня выставят за дверь. У вас здесь что-то невообразимое творится.

Тут граф де Гус вырвался из державших его рук и громко сказал:

– Это не дворец, а прямо сумасшедший дом какой-то!

С этими словами он нахлобучил свою шляпу и огромными шагами вышел из комнаты.

Постепенно все стали расходиться.

Час спустя шестеро друзей и братья де Кревили, сидели в парке у фонтана.

– Я и не думал, что всё так получится, – грустно произнёс Ланкикур.

– Я боюсь, что они теперь никогда не помирятся, – всхлипнула Крекки.

– Ну что ты, – принялась успокаивать её Алис. – Этого не может быть. Мы обязательно что-нибудь придумаем!

– Да, так этого оставлять нельзя! – воскликнул Гога. – Они же сегодня едва не подрались!

В это время часы на дворцовой башне пробили час.

– Пора отдыхать, – сказал Ланкикур, поднимаясь. – Завтра приезжает посол Фазании, нам надо его как следует встретить. Идём, Клевия.

Клевия подошла к Ланкикуру и обернулась:

– Кресташ, – обратилась она к капитану, – позаботьтесь, пожалуйста, о Вашем брате. Я распорядилась, чтобы ему отвели комнату рядом с Вашей.

– Благодарю Вас, Ваше Величество, – пылко воскликнул Кристон, и склонился в поклоне, чтобы никто не увидел счастливого блеска в его глазах.

Глава 4, в которой в Куринцию прибывает фазанийское посольство.

Утро следующего дня выдалось на редкость пасмурным и туманным. В широких коридорах дворца было темно, несмотря на то, что лакеи уже давно подняли портьеры на окнах. Было тихо.

Внезапно со стороны зеркальной галереи послышались крадущиеся шаги, но вскоре они замерли, потому что где-то в конце коридора тихонько хлопнула дверь. Через секунду послышалось шуршание на главной лестнице и снова всё стихло. Какое-то мгновение стояла абсолютная тишина.

И вдруг, с разных сторон появились три тени, неотвратимо приближающиеся, но не замечающие друг друга. Внезапно столкнувшись, все трое громко вскрикнули. Приглядевшись, они узнали друг друга. Это были Барон Ин Дюк, новоиспечённый королевский доктор, Кристон де Кревиль, и Цыпочка Пшёнская. Столкнувшись, Цыпочка и барон обронили письма, которые держали в руках, и Кристона от души позабавило это обстоятельство:

– А я и не знал, что здесь объявлен сбор дворцовой корреспонденции. А может, это новый вид лотереи?

С этими словами он вынул из-за пазухи своё письмо и кинул в общую кучу:

– Оп-ля! Я выиграл! Спорим, что такую смешную ситуацию вы не найдёте ни в одном приключенческом романе!

Барон Ин Дюк зло взглянул на Кристона, поднял своё письмо и, громко стуча каблуками отправился дальше. Цыпочка схватила свой конверт и засеменила в обратном направлении.

– Постойте, мадемуазель! – вскричал Кристон. – Вы ошиблись, это послание принадлежит мне. Вот Ваше! – И он, подняв с пола оставшееся письмо, с поклоном протянул его рассерженной дочери герцога Пшёнского.

– Идиот, – сказала Цыпочка и важно удалилась.

– Ну что Вы, не стоит благодарности, – невозмутимо ответил Кристон и снова начал невольно озираться по сторонам.

Остановившись возле королевской спальни, он тихонько просунул свой конверт под дверью. Затем, очень довольный спустился по лестнице и отправился в свою комнату. Он даже не заметил Цыпочку, которая всё это время за ним наблюдала.

– Ну что же, – радостно заулыбалась она, – я думаю, моя затея удастся.

С этими словами она направилась прямиком к королевской библиотеке, где в этот ранний час Ланкикур занимался государственными делами. Там она сделала то же самое, что и Кристон: просунула своё письмо под дверью. После этого Цыпочка отправилась к себе. Но по дороге ей не встретился барон Ин Дюк.

– Интересно, куда это он запропастился? – прошептала Цыпочка. – Не мог же он сквозь землю провалиться.

Словно в ответ на её недоумение в конце коридора скрипнула дверь и барон Ин Дюк, стараясь сопеть как можно тише, крадучись появился в темноте. Он выходил из комнаты, которую приготовили для посла Фазании.

– Ну и ну, – только и успела проговорить Цыпочка, стягивая туфли, и, что есть мочи побежала вниз по лестнице.

Тем временем в королевской спальне начался невероятный переполох. Клевия, проснувшись, обнаружила, что уже слишком поздно, а ей до приезда посла нужно было сделать кучу дел: причесаться, одеться, отдать распоряжения по поводу праздников, а тут ещё пришёл королевский портной с нарядом для завтрашнего праздника плодородия.

И вдруг Клевия заметила маленький квадрат бумаги, валявшийся на полу. Она распечатала его и прочла:

«Ваше Величество, Вас хочет одурачить Ваша собственная супруга. Если Вы мне не верите, приходите во время праздника Плодородия к развалинам замка Авроры в 6 часов вечера и убедитесь сами».

– Что всё это значит? – возмутилась Клевия. – Хорошо, что письмо попало в мои руки. Кто-то хочет поссорить меня с королём. Ну что ж, таинственный незнакомец, встретимся завтра, в шесть часов.

У Клевии сразу испортилось настроение и даже великолепный наряд Осени, в котором она должна блистать на празднике, теперь не приносил ей радости.

– Какая ты красавица! – воскликнул Ланкикур, входя в комнату. – Тебе очень идёт этот костюм!

Клевия улыбнулась.

Когда, наконец, портной и горничная оставили короля с королевой вдвоём, Ланкикур достал из кармана конверт и сказал:

– Сегодня утром в библиотеке я получил забавное письмо.

– От кого? – спросила Клевия.

– Не знаю. Это стихи. – Ланкикур улыбнулся. –

Когда я вижу Вас – Покой теряю,

И сердце Вам своё отныне доверяю.

Забыть вас не могу и вновь желаю

Узреть Вас хоть на миг: я страстью к Вам пылаю!

– По-моему, это адресовано не мне, – сказал Ланкикур.

«По-моему, тоже» – подумала Клевия. Но не стала ничего говорить Ланкикуру о своём письме.