« …ты по-прежнему в моей команде… В нашей. Мы — команда, слышишь? Так давай играть на общий результат, не мешая друг другу…»

— Превосходно, Мелета, просто превосходно.

Девушка открыла глаза и неуверенно улыбнулась. Лента вновь была чиста, как свежепролитая кровь. Колдун выглядел довольным. Потянул за связанную руку и погладил музу по золотистым волосам, не обращая внимания на пыль, которая больше не пачкала пальцы, а растворялась.

— Ты говорил, что ничего не случится, — дрожащим голосом пробормотала Мелета.

Она все бы отдала, чтобы в этот момент окинуть невозмутимым взглядом немногочисленных зрителей, однако напряжение было сильнее. Губы музы задрожали от пережитого напряжения. Тело вновь предавало её. Бессовестно предавало.

— Так ведь ничего и не случилось, — со смешком заметил колдун. — Ну-ну, не надо плакать, всё уже хорошо. Все хорошо, — Призрак сделал к ней один шаг и словно прошел сквозь стену, разделявшую их целое утро. Прижал музу к себе, невзирая на все запреты, правила и собственные решения. — Ничего-ничего, Мелета, это просто страх, не более. Научишься с ним справляться. Я научу.

— Ты ничего не боишься, да? — уткнувшись в его реглан, пробормотала муза, начисто позабыв о двух алхимиках, которые проявляли чудеса терпения. На их глазах творилось то, чего Теневой Мир не видел тысячи лет, и вмешиваться они не собирались. Алхимики придерживались иной политики. Их ничего, кроме собственной науки, не интересовало.

— Ничего.

— Правда, научишь? — От него пахло ветивером, кашемировым деревом, мускусом и кипарисом. Аромат темной магии, смесь трав необходимых для защитных и атакующих заклинаний. Запах… безопасности от всего мира. Пока этот опасный колдун рядом, ей ничего не грозит.

— Обещаю. А теперь давай сделаем это?

— Хорошо, — Мелета последний раз шмыгнула носом и Рейнольдс отошел, ощутив перемену в настроении музы.

Пока девушка вытирала слезы со щек, колдун что-то негромко сказал алхимикам. Те синхронно кивнули и стали по обе стороны от колдуна и Мелеты. Приказав им вытянуть руки, они начали нараспев читать заклинание на древнейшем языке всех миров — языке сотворения вселенной.

Мелета и Рейнольдс смотрели друг на друга, не слушая заклинания. Взгляд колдуна чуть-чуть ожил, он даже улыбался краешком губ. Он явно принял какое-то новое для себе решение.

«Все будет хорошо. Я научу тебя не бояться»

Он повторял ей эту фразу снова и снова. Мелета не могла понять — она, в самом деле, слышит его голос или это просто галлюцинация. Как бы там ни было, муза была более, чем уверена — в данный момент, именно такие мысли крутятся в голове Призрака.

Заклинание, в самом деле, не причинило никаких неудобств, разве что рука начала затекать.

«Не вздумай опускать»

С ней снова говорил Рейнольдс. Или подсознание его голосом.

— Ну, вот и всё, революционеры, процедура разделяющего заклинания окончена, — Эжен достал ножницы и разрезал ленту пополам. — Руки можете опустить уже. Ленты снимайте и отдавайте нам. Их необходимо сохранить… Как ощущения?

— Вроде ничего особенного, — пожала плечами Мелета, развязывая узел. Рейнольдс, успевший от своей ленты избавиться, пожал плечами:

— Аналогично.

Любопытно, он себе пытался это доказать? Ведь именно для него наложение этого заклинания прошло совершенно непривычно. Его никто не поддерживал, когда алхимики творили над ним свою магию. И ему впервые не было больно, ведь он бессовестно солгал музе. Его Совет за родословную наказывал по-своему. Так почему же присутствие Мелеты вдруг изменило привычный уклад?

— Ты точно себя нормально чувствуешь? — в голосе Эжена слышалась неприкрытая тревога. Словно он ожидал, что Рейнольдс вот-вот упадет на пол и умрет.

— На удивление, — совершенно честно сообщил Рейнольдс, вытягивая руки и шевеля пальцами. Он и сам был немного удивлен, ведь серебра в крови, действительно, было ещё слишком много. Видимо, в который раз спасла его непростая генетика. — Что ж, приятно было увидеться, господа алхимики. Позвольте на том, и откланяться, ибо мы и так задерживаем очередь. Не удивлюсь, если у вас сегодня плотных график.

— Не так быстро, Рей. Ещё буквально несколько минут, необходимо нечто проверить. Следующие придут через полчаса, Совет был гуманен. Присядь, пожалуйста.

Если колдуна и удивила просьба Этьена, виду он не подал. Кивнул, вновь забрался на высокий стул. Скрестив руки, ушел в привычное для себя состояние отстранённости. Мелета, ощущавшая себя теперь в лаборатории немного уверенней, тоже позволила себе присесть.

— Я все же хочу ввести тебе лекарство, Рей, сними, пожалуйста, верхнюю одежду, — попросил старший алхимик, доставая самый обычный шприц-пистолет для инъекций. Вставив капсулу с какой-то буро-серой жидкостью, он направился в сторону колдуна, который уже успел бросить свой реглан на пол и остаться в обычной белой майке с логотипом известной спортивной фирмы. От Мелеты не укрылся странный шрам на бледной коже колдуна — он расходился в стороны лучами звезды. Как миниатюрная копия взрыва. От чего остаются подобные травмы, муза даже боялась подозревать.

— Никогда не любил уколы, — неожиданно признался Рейнольдс с некой нервозностью посмотрев на шприц. Мелета фыркнула от смеха. Он каждый день смотрел в лицо смерти и вдруг нервничает из-за шприца?

— Хочешь анисовую конфетку? — невинно полюбопытствовала муза. Рейнольдс скривился. Вот только конфет ему не хватало. Таким образом, он окончательно доведет Совет до белого каления. Сладостей маги боялись, наверное, сильнее чем муз. Угроза, исходящая от вдохновительниц, была гипотетической, а вот сахар был врагом, который каждый день мог нарушить систему.

Секундная боль ударила его, а затем раздался спокойный голос Этьена:

— Вот, теперь всё. Видишь, ничего страшного, — алхимик заклеил след от укола и позволил колдуну одеваться.

Рейнольдс сухо поблагодарил мужчину, наклонился за регланом и неожиданно зашипел то ли от злости, то ли от боли. Резко выпрямившись, он посмотрел на Этьена уже совершенно по-иному. В его глазах вспыхнул нехороший огонёк.

— Что. Вы. Наделали? — отрывисто спросил он. Казалось, вот-вот в нем сломится нечто и он испепелит величайшего алхимика.

— Рей, послушай…

— Я доверял вам. Всегда, — прорычал колдун. Его татуировки начали оживать, ток побежал по всем хитро закрученным линям силы. Нападать Рейнольдс не собирался, но надолго ли его хватит?

— Это лишь для твоего блага. Та новая сила угрожает твоей жизни, пойми ты! — Этьен не шевельнулся. Эжен растерянно смотрел на отца, пытаясь понять, как правильнее поступить. — Ты не задавался вопросом почему ни одна Тень Хаоса сегодня не пришла в наши миры? Они напуганы, Рей. Ты заставил их бояться, только ведь ты думаешь, это сойдет тебе с рук? Это уже не игры с Советом, это — нечто большее. Они придут за тобой. Одна за другой. И не оставят в покое, пока от тебя даже памяти не останется, потому что ты напугал их, а Хаос страха не прощает. Или думаешь, Совет обрадуется удивительной метаморфозе? Они снова упрячут тебя от мира, если не в психиатрическую клинику, так в какую-то тюрьму на дне океана, откуда тебе ни за что не выбраться. С новой силой ты опасен для всех, Рейнольдс, потому поверь мне, я делаю тебе величайшее одолжение, вытягивая её из тебя. Ты не сможешь бороться вечно, Рей и однажды проиграешь. Стоит ли оно того?

Призрак дышал тяжело и часто, словно пробежал двадцать километров без остановки. Анализировал.

— Рейнольдс, будь осторожен. Не заигрывайся, иначе сорвешься. Ты так настаивал на заклинании, что я принял его за зов о помощи, а ошибаюсь я крайне редко. Будь осторожен, — повторил Этьен. — У Совета уже есть нехорошие планы в отношении тебя. Когда всё это закончится, тебе не простят нарушение правил, как не прощали всегда. Ты развязал им руки собственной опрометчивостью, желанием подразнить, и они заставят тебя заплатить сполна.

— Спасибо, — тихо сказал Рейнольдс. Поднял реглан, неспешно надел его и развернулся в сторону выхода. — Пойдем, Мелета, вот теперь всё точно закончено. Нам пора. Тебе пора на Парнас.