– Думала, раз пакли отрастила, морду размалевала и приоделась, то я тебя, козу драную, не узнаю?! – сильнее разозлившись начала трясти Алиску хозяйка «Мандолины».

– Дорогая, ты что творишь? – вмешался Гордей, безуспешно попытавшийся высвободить нашу подругу из цепкой и явно болезненной хватки своей супруги. – Немедленно отпусти Клариссу!

– Кого?! Какая ещё к чёрту Кларисса?– сквозь зубы процедила Нонна, всё ещё не отпуская руку нашей спутницы, пока мы с Артуром с разинутыми ртами наблюдали за всей этой сценой. – Ты хоть понимаешь, кого притащил к нам?! Это же проклятая Алиса Мейер— величайшая ошибка всей моей жизни и бизнеса!

Разумеется, Гордей понятия не имел, что с нашей спутницей не так. Быть может, он что-то и слышал про какую-то там скандально известную девушку, любвеобильность которой в прошлом привела к череде мужских смертей, в том числе и сына Харитона. Но супруг Нонны не бывал в былой версии «Мандолины», когда Алиска там работала, а потому ни в глаза её не видел, ни даже имени её не запомнил.

Да и история эта в его голове отложилась лишь из-за сочувствия Харитону и благодаря тому, что проституцию в итоге запретили, и «Мандолина» из борделя перепрофилировалась в трактир. Лишь после гневных объяснений любимой жены, с которой он на самом деле и сблизился-то именно по результатам всех этих событий, Гордей понял в сколь неприятном положении все мы оказались, от чего он просто растерялся и не нашёл что сказать.

Впрочем, не только супруг Нонны узнал более точную правду о нашей спутнице. Теперь уже и мы с Артуром точно понимали, что Харитон говорил именно об Алисе. Однако мы не решались уточнить её версию событий прошлого.

– Ой, всё, старая ведьма, ты меня раскусила, – сменилась из невинной жертвы в более привычную суровую боевую подругу Алиску. – И что теперь? Побежишь трепаться всем подряд – отстрелю башку к чёртовой матери, и даже глазом не моргу.

– Смотри-ка, языкастая стала! – с нескрываемым удовольствием проговорила Нонна, ещё сильнее сжав своей костлявой ладонью нежную руку своей жертвы. – А раньше как бесхребетная овца блеяла.

– Раньше у меня не было этого! – самодовольно воскликнула в ответ подруга, свободной рукой доставая из-под декольте свой РОГ, чтобы наставить на соперницу. – А сейчас – есть. Будем проверять, как эта штука работает?

– Пф, тоже мне аргумент, – фыркнула женщина после чего не просто отпустила Алиску, на руке которой после цепкой хватки остался след, но и велела мужу закрыть дверь изнутри, чтобы никто посторонний не зашёл и случайно не прознал ничего лишнего.

– Хорошо выглядишь, – добавила она, направляясь к барной стойке. – Хочешь чего-нибудь выпить?

– Маманя, – ласково пропела Алиска, отправляясь следом за ней, оставляя нас троих: меня, Артура и Гордея стоять с недоумевающим видом. – Как же я рада тебя видеть! Выпью всё, что нальёшь, но не откажусь от тёмненького пива!

– А раньше чай, да вино лакала, – проворчала Нонна, пока Алиска присаживалась за стойку. – Но ладно, будет тебе пиво. Хотя, раз уж ты готова выпить всё, что налью, то не возражаешь, если добавлю туда немного крысиного яда?

В ответ на это подруга лишь усмехнулась, что хозяйка «Мандолины» не посмеет навредить ей, в ответ на что получила от Нонны лишь обещание – труп закопают в ближайшей подворотне.

– И чего вы там все встали? – обратилась теперь уже к нашей мужской недоумевающей половине Нонна. – Пить что-нибудь будете или предпочтёте пялиться на нас и дальше?

Повинуясь указаниям этой властной женщины, все мы трое отправились к стойке и заняли свои места. В награду нам, в том числе Гордею, налили по кружке пива.

– Ну, и какая нелёгкая тебя сюда привела? – обратилась Нонна к нашей спутнице, налив хмельного напитка и себе.

– Ох, это долгая и нудная история, – заюлила спутница, делая глоток. – Сомневаюсь, что ты хочешь потратить драгоценные часы своей старческой жизни на это.

На самом деле Нонна была ещё далеко не в том возрасте, чтобы нарекать её старухой, о чём она, собственно, и поспешила напомнить, назвав при этом нашу подругу «драной кошкой».

Однако, как оказалось, то была не столько попытка со стороны Алиски как-то унизить собеседницу, сколько следствие воспоминаний, оставшихся со времён работы в «Мандолине», когда это был публичный дом, ведь тогда Нонну нарекали «бабкой». Правда, делалось это за её спиной, хоть она об этом и знала. В лицо хозяйку называли либо «мамой», либо «хозяйкой».

Так или иначе, избежать разговоров о прошлом у девицы не вышло, а потому Алиска выложила все подробности нашей истории, не скрывая практически ничего. И, скажем прямо, оригинальная версия событий несколько шокировала Гордея, который и не знал как реагировать на всё услышанное, местами не сопоставимое со «сказкой» Артура.

Нонна же, в свою очередь, выражала лишь удивление такими радикальными изменениями в нашей подруге. Ведь, по её словам, четыре года назад Алиска была совсем не такой.

– Помню, как ты пришла сюда в первый раз, – проговорила хозяйка «Мандолины». – Такая невинная, такая беззащитная, такая неприметная… Всё ходила с короткими волосами и грустными глазами, да привлекала всех лишь милой фигуркой, да смазливым личиком. А сейчас: огонь в глазах, пышная грива, грозный нрав… Даже телом ещё сильнее похорошела! Не будь у меня феноменальная память, никогда бы не признала.

– Вот пусть и дальше не признавай, да другим верить в сказку не мешай, – дополнила её Алиска, поднимая свою кружку делая этим жестом из речи Нонны полноценный тост.

Было очевидно, что пусть хозяйка «Мандолины» и понесла какие-то потери из-за действий девицы, она всё же любила её как близкую подругу. Даже нет, скорее, как дочь. Пускай эти двое и обменивались «любезностями», их тёплые чувства друг к другу было невозможно утаить. А главное, женщина не скрывала радости от того, что жизнь её бывшей работницы сложилась не так уж и плохо, как могла бы.

– Всё это, конечно, очень весело и интересно, – вклинился в женскую атмосферу, где мужчины лишь слушали и наблюдали, Артур. – Но может и нас кто-нибудь введёт в курс дела? Мне кажется, мы имеем право знать, что это за история с сыном Харитона. И если Алиса здесь такой «опасный преступник», почему её пока не признал никто, кроме вас?

– За себя могу лишь сказать, что всех своих курочек я узнаю всегда и везде, где бы они не были, и как бы не малевались, – начала Нонна, давая нашей подруге возможность обдумать свой ответ. – Пусть Алиса сейчас и ведёт себя, и выглядит так, будто её подменили – душа, глаза и энергетика всегда будут как и в тот день, когда она беззащитная и брошенная всем миром попала ко мне под крылышко.

Вспоминая как подруга вела себя при первой встрече и в дальнейшем, я попросту не смог представить, что эта бойкая барышня когда-то была робкой и безобидной. Однако, хотелось мне признавать это или нет, судя по всему, это было действительно так. Просто годы самостоятельной жизни и путешествий значительно закалили её личность и помогли стать той, кто она есть.

– Даже не знаю, с чего бы начать… – замялась девица. – А хотя, пожалуй, знаю. Всё дерьмо началось после того, как я на свою голову связалась с одним ублюдком из Лиственного…

– Ха! А я всё гадал, уж не из Лиственного ли ты взялась, или где ещё такие барышни обитают, – обрадовался Артур, перебивая речь подруги, которая небольшим кивком подтвердила его слова.

Девушка хотела было продолжить своё повествование, однако ошарашенный я перебил её одним простым вопросом:

– Чего?!

Последние дни и так были перенасыщены событиями, так что новость о том, что всё это время я держал курс на родину Алисы, которая ни разу об этом не обмолвилась, была достаточно неожиданной. Не менее странным было и то, что Артур почему-то и раньше об этом догадывался, при этом ни разу не поделившись своими предположениями.

Зато теперь прояснялось, чего это девица так не хотела сопровождать меня до самого Лиственного. С учётом пережитого, подругу можно понять, хотя насколько всё плохо мне предстояло узнать гораздо позже и даже не в Руморе.