Но, все получилось еще хуже. Скайлик почувствовал, что-то не ладное еще на подступах к кровати спящего ребенка. Забравшись на постель, трабл огляделся и увидел плюшевого медвежонка, которого ребенок нежно сжимал во сне. Собравшись с духом, Скайлик шагнул по одеялу к игрушке.

В предутреннем свете, еще не вставшего солнца он вдруг увидел, как медвежонок повернул плюшевую голову и уставился глазами-пуговицами. Скайлик замер на месте как вкопанный. По его спине пробежали мурашки и бросило в пот от страха. Он осознал, что нос к носу встретился с одушевленным.

Такое бывает с очень любимыми игрушками. Порой ребенок неосознанно делится частью своей души с любимой вещью. В ответ она по ночам может защищать своего ребенка от козней вот таких вот мелопузырчатых вреднюг. Эти хуже хранителей. С одушевленным ни одному траблу не справиться, даже самому Бабаю.

– Извините, ошибочка вышла. – Оскалился Скайлик во все тря ряда зубов и медленно задом стал отступать с кровати.

Запнувшись, за складку одеяла, он кубарем скатился на пол, подскочил и уже во все лопатки дунул вон из комнаты. Хотя одушевленный и не думал преследовать. Уже в коридоре Скайлик остановился, припал спиной к стене и немного отдышался. Вот только долго расслабляться ему не дали.

Неожиданно перед траблом из тени вырос один из ужасов. Клубясь и колыхаясь, как дымка на ветру, он навис над несчастным, скукожившимся от ужаса вреднюгой, и прошипел шелестящим голосом.

– Ты почему без добычи явился?

– Там… там… – Скайлик указал дрожащим когтем в сторону детской спальни. – Там одушевленный. Такие нам не по зубам.

Ужас издал непонятный звук, не то клекот, не то шипение, не то скрип ржавой трубы. Развернувшись, он ринулся в детскую спальню, просочившись в щель под дверью. С одной стороны, Скайлику было страшно, с другой любопытство брало свое. В итоге победило любопытство. Подкравшись к двери, он осторожно заглянул в щелочку, посмотреть, что будет делать ужас.

Он увидел, как тот завис над кроватью спящего, ничего не подозревающего ребенка. Медленно протянул к нему руки. Одушевленный стоял перед ним, прикрывая мягким телом своего маленького человека. Ни страха, ни сомнения не было на умильной плюшевой морде.

Ужас ошибочно счел, что имеет превосходство над маленькой беззащитной игрушкой и кинулся вперед. Но не успел и прикоснуться к постели ребенка, как медвежонок в мгновение ока вырос до размеров матерого медведя, да и выглядеть стал так же. Ловко, словно всегда так делал, он схватил когтистой лапой ужаса за горло. Грациозно, не шелохнув кровать, одушевленный спрыгнул на пол и придавил пойманного противника к паркету. Оскалив клыки, медведь занес свободную лапу для удара. Ужас не стал дожидаться, пока его располосуют на ленты. Превратившись в бесплотную дымку, но как песок сквозь пальцы, выскользнул из когтей одушевленного и стремительно умчался прочь.

Плюшевая зверюга не стала кидаться вдогонку. Медленно приняв нормальный вид, он забрался обратно на кровать к своему человеку и лег возле подушки. Ребенок пошевелился во сне и сграбастал игрушку в обнимку.

Здраво рассудив, что ловить здесь больше нечего, Скайлик проворно юркнул в темноту.

* * *

Временами с Алисой Перепонкиной бывает такое, что, проснувшись среди ночи, она не может вспомнить, как выглядит реальный мир. Лежа на кровати с закрытыми глазами, представляет в уме людей, предметы, но вместо четких и привычных образов перед глазами встает какой-то сюрреализм.

Вот и сейчас, проснувшись, за пять минут до будильника, она не торопилась открывать глаза, а наслаждалась теми картинами, которые по привычке рисовало собственное воображение. Сальвадор Дали позавидовал бы тем химерам и метаморфозам, какие сейчас роились в голове Алисы. Жалко, что у нее писательские способности, а не художественные. Нарисовать все это было бы проще, чем описать.

Но все равно, эту свою уникальную способность девушка умудрилась поставить на пользу обществу. Мастер всегда откровенно поражался, насколько неповторимы и сюрреалистичны образы и описания в работах его ученицы.

Наконец-то, в назначенное время зазвонил будильник, и Алиса открыла глаза. И тут все снова встало на свои места. Обои розовые, шкаф прямоугольный, занавески красивые, а кошка…

Алиса резко села на кровати и помотала головой. Кошка выплюнула нечто круглое, мохнатое и вредное и уставилось на хозяйку, шмякнув трабла лапой. Алиса еще раз помотала головой и снова взглянула на свою сиамскую любимицу. Та спакойненько сидела на коврике и меланхолично вылизывалась.

Да, ну, показалось – решила для себя Алиса, вставая и ловя ногами тапочки. Пока заправляла кровать, отругала всех своих тараканов голове, рассадила по полочкам. В ответ те притихли, сидят, шепотом переговариваясь, какая она все-таки стерва. Они так старались невероятные картины рисовали, и вместо благодарности такое вот.

В ответ Алиса заявила, что они с каждым годом все наглее и наглее, и уже не стесняются самостоятельно комментировать все действия. Она из-за этого никак нормального парня найти не может.

В отместку тараканы пустили мурашки по спине своей хозяйки. Лучшая подружка Альбина как-то выдвинула теорию, что мурашки на спине – это призраки муравьев, которых ты когда-то раздавил. Если это так, то они как-то сговорились с тараканами в голове. Хорошо еще бабочки в животе пока еще не вступили в коалицию против своей хозяйки.

Стоило только вспомнить о несносной напарнице, а временами и соучастнице, как тут же раздался звонок, кошка подскочила, как ужаленная и дунула вон из комнаты. Оказывается, все это время она сидела на мобильном телефоне хозяйки, и виброзвонок оказался для нее полной неожиданностью.

– Внимательно слушаю, – ответила Алиса.

В трубке послышались жалобные причитания лучшей подруги. Из всего словестного потока, Алиса смогла понять лишь то, что Альбина всю ночь думала над заданием Мастера, но так и не смогла придумать тему для своей работы. Из-за этого она даже поссорилась со своим молодым человеком, который с утра пораньше прибежал с подарками поздравлять ее с Международным Женским Днем. Она ему полчаса втолковывала свою проблему вселенского масштаба. Но парень не оценил глубину трагедии, в итоге они рассорились, и он ушел, хлопнув дверью.

– Хватит реветь,– решительно приказала подруге Алиса. – Бери те конфеты, что он тебе подарил, тащи их сюда. Будем запивать чаем наши раны. Пусть мы и общипаные, но не побежденные.

* * *

Войдя на кухню, Андрей в удивлении остановился. Из электрического чайника на столе, торчала чья-то забавная морда. Печальные карие глаза, пушистые уши, кошачьи усы. Шерсть голубая. Нет, скорее лиловая.

Около минуты Он смотрел на морду, а морда в ответ на него. Даже повернула голову на бок, для пущего удобства рассматривания.

– Ты кто? – наконец спросил Андрей.

– Я чайный шуршафчик, – ответила морда, выпростав на свет божий оба уха полностью, от чего чайник стал ушатым.

– А что ты тут делаешь? – продолжал логически мыслить хозяин жилплощади.

– В чайнике шуршу.

И пропал.

Пожав плечами, Андрей подошел, включил чайник – и правда шуршит. Оказывается, вот кто шуршит. Ну, раз так, пусть шуршит.

– А я и не знал, – пробормотал он, споласкивая чашку.

Утро было настолько приятное, а день обещал быть настолько хорошим, что Андрей не стал поднимать скандал по поводу незваного квартиранта, самовольно заселившегося в чайник. Вместо этого он спокойно попил чаю вприглядку, потому, что вприкуску ничего не было.

Удовлетворившись и этим, Андрей вернулся в комнату, где ждала его распрекрасная сфера, вчерашний подарок его новой подружки – Луны. Вообще-то на Восьмое Марта полагается делать подарки прекрасным половинам, но так получилось, что все вышло наоборот. Хотя, по-честному сказать, Андрей постарался оказать гостье самый радушный прием, на какой только был способен он сам и его кошелек. Так, что благодарность небожительницы в виде этой маленькой прекрасной хрустальной прелести вполне был закономерен.