Даже те, чья деятельность не может быть формально отнесена к определенной профессии, тем не менее желают позиционировать себя экспертами, заявляя, что работа выполнена ими «профессионально» или услуга предоставлена «профессионально». Взять, к примеру, сантехников или плотников, рекламирующих свои услуги. Все без исключения обещают «профессиональное» выполнение работ, гарантируя тем самым мастерство и надежность.

В свое время, особенно в мире спорта, важность профессионализма заключалась в резком контрасте с деятельностью любителей. Профессионалам оплачивали их услуги, а любителям – нет. В некоторых видах спорта, уже в другую эпоху с другим мышлением, именно любитель рассматривался как пример для подражания. Таким образом, в оскароносном фильме «Огненные колесницы», когда магистр Тринити-колледжа в Кембридже обвиняет будущего олимпийского чемпиона по бегу на короткую дистанцию Гарольда Абрахамса в «принятии профессионального подхода» к тренировкам, тот отвечает: «Возможно, вы бы предпочли, чтобы я играл в джентльмена и проиграл?», на что магистр ответил: «Игре в ремесленника, да»[10]. В то время для джентльмена (студенты тогда были исключительно мужчинами) заниматься чем-то профессионально означало признать в каком-то смысле поражение, показать недостаточность таланта, требуемого для победы и удержания основной работы. Поэтому Бобби Джонс, один из лучших игроков в гольф и приверженец присущих времени Абрахамса убеждений, отказался от того, чтобы стать профессиональным спортсменом, что не мешало ему выигрывать в крупнейших мировых турнирах как среди любителей, так и среди профессионалов. Несмотря на то что Джонс перестал выступать на соревнованиях в возрасте 28 лет, он стал профессионалом в другой области – юридической.

Позже, при очередной смене приоритетов, наличие вознаграждения стало существенным образом способствовать развитию выдающихся успехов в разных областях. В конце концов, профессионалы могут посвящать тренировкам все свое время, в то время как любители, какими бы снисходительными ни были их работодатели, вынуждены выкраивать время на свои увлечения в ежедневном рабочем расписании. Сейчас, в столь сложное время, мы не хотим опираться на любителей и дилетантов. Общепринятая идея профессий радикально изменилась.

При этом профессии не свободны от критики со стороны получателей услуг. Эксперты обвиняются в элитаризме, их часто относят к недоступным, а циники, цитируя жаргонизмы, иллюстрируют то, как специалисты окружают таинственностью свою деятельность и ставят барьеры для остальных, чтобы закрепить право предоставления услуг исключительно за собой.

Таким образом происходит формирование концепции профессий. Они прокладывают свой путь повсеместно, неоценимо, без исключений – в обществе, даже если иногда сталкиваются со скептическим отношением. И мы наблюдаем, как эти стереотипы подкрепляются в нашей литературе, искусстве, кино, театре, в средствах массовой информации и в повседневных беседах. На основе этого представления главным вызовом, с которым сталкиваются профессии, часто считается необходимость оптимизировать, улучшать и модернизировать институт, который функционирует с момента своего зарождения.

Наша позиция отличается. Мы утверждаем, что профессии находятся на пороге трансформации. В том виде, в котором существуют сейчас, они сталкиваются с неразрешимыми, как нам представляется, вопросами. До того, как мы определим эти проблемы (секция 1.7) и разберем доказательства изменений (в главе 2), потребуется более глубокий анализ, чтобы осознать основные характеристики профессий, а также понять, каким образом данные специальности укоренились и почему занимают привилегированное положение в обществе.

Как мы определяем профессионалов и наделяем их полномочиями? В предыдущей части мы представили мнения о профессиях и профессионализме обычных людей. Но что думают эксперты? За последние 80 лет или около того были сформированы фундаментальные академические труды о разных специальностях. И практикующие профессионалы, и большое количество теоретиков – социологи, экономисты, историки, философы, психологи и многие другие – заинтересовались предметом. Учитывая, что одно из наших основных утверждений состоит в том, что дни традиционных профессий сочтены, мы должны четко определить природу людей и институтов, находящихся под прицелом.

Первый факт, который стоит отметить, состоит в том, что эксперты, пишущие труды на эту тему, не достигли консенсуса относительно того, что такое профессия и какие виды деятельности к ней относятся. К примеру, никто не сомневается, что работа врачей, юристов и бухгалтеров относится к профессиям, но могут возникнуть жаркие дискуссии, например, на тему того, заслуживают ли подобного статуса, скажем, журналисты. Во время наших исследований мы провели интервью с представителями высокопоставленных управленческих консультантов, и они поделились мнением, что управленческий консалтинг – это не профессия в основном потому, что любой может начать бизнес и оказывать услуги консультирования (мы вскоре вернемся к основополагающему вопросу эксклюзивности). Аналогичным образом заслуженный профессор одного из самых престижных университетов мира отметил, что не относит себя и своих коллег-академиков к определенной специальности, даже несмотря на то, что профессура является одной из первых признанных профессиональных групп.

В 2009 году в отчете британского правительства было отмечено, что существует более «130 различных профессиональных секторов» в Великобритании[11]. В процессе нашего исследования при упоминании этой статистики мы часто встречали глубокую озадаченность, и не только со стороны членов давно устоявшихся профессий. Например, можно ли считать представителей местного самоуправления профессионалами? И если нет, то почему? Это, как отмечено ранее, проблема охвата: абсолютно не четко определено, где лежат границы профессий, а также в соответствии с какими критериями они должны быть обозначены. Пока они в безопасности в профессиональном лагере, скептики свободной интерпретации «профессий» могут склоняться к проведению достаточно сжатых границ.

Очевидно наличие проблем терминологического и концептуального порядка. Элиот Фрейдсон, знаменитый социолог, писал в 1988 году о том, что усилия по определению профессий «захлестнули социологию более, чем на полвека»[12]. И до сих пор нет признаков достижения консенсуса. На самом деле некоторые мыслители сомневаются в том, что четкое определение профессий вообще возможно[13]. Один признанный специалист посчитал упражнение по выведению определения профессионалов как «бесполезное»[14], другой заявил, что четкое определение профессий не является необходимым и к тому же опасно»[15]. Мы погрузились в изучение большого количества трудов и пришли к выводу, что организационные группы, которые являются – всегда являлись или стремятся стать – профессиями, настолько разнообразны как по своей сути, так и по направлению деятельности, что они не попадают ни под какое точное определение. И это является четким примером «танца на булавочной головке»[16] – придирок в отношении того, что один пример необходимых и достаточных критериев важнее другого[17]. Поэтому мы не предпринимаем попыток создать подходящее определение «профессий». Также мы не предлагаем исчерпывающий список групп, которые, по нашим убеждениям, заслуживают статуса, и тех, которые, по нашему мнению, не подходят. Может ли проституция, к примеру, рационально считаться древнейшей профессией[18], а управленческое консультирование – «новейшей профессией»?[19] По этим вопросам мы не вступаем в дебаты (по крайней мере, на этих страницах).