– Неправда. Ее специализация – неверные мужья. Глаз-алмаз!

– У меня нет такого.

– А еще она сказала Задворской, что она должна быть осторожной на сцене во время новогоднего спектакля. И та действительно чуть не погибла.

– Эка невидаль! На Новый год всегда что-нибудь происходит. Свечи горят, петарды взрываются. Даже бенгальскими огнями можно травму нанести, – упрямо поджала губы я.

– Тут другое! Представляешь, навесная декорация сорвалась и полетела на головы актерам. Светлана была настороже, поэтому успела заметить ее. Она прыгнула в сторону сама и оттолкнула напарника-актера. Все отделались простым испугом.

– Ну и что? Какое отношение это имеет ко мне?

– Сядь, наконец! – прошипела Ирочка. – Время идет!

Она дернула меня вниз, и я подчинилась. Платить за визит не хотелось, да и запал злости уже прошел. Я теперь сама не понимала, чего всполошилась. Видимо, эмоциональные качели, в которых я находилась в последнее время, сильно расшатали мою психику.

– У Задворской могло быть совпадение, – в последний раз огрызнулась я, понимая, что отпущенные бесплатные пять минут закончились и, если мы сейчас не уберемся, придется платить.

– Молчать! – зазвенел колокольчик голоса гадалки, прерывая нашу перепалку. – Когда родилась?

– Двадцатого июня тысяча девятьсот девяносто второго года, – на автомате ответила я. – А зачем вам?

Но гадалка не ответила, ударила в бубен несколько раз и опять закрыла глаза, прислушиваясь, потом хлопнула ладонью по столу.

– Что? Что? – выдохнули мы с Ирочкой и обе нагнулись вперед. Я, несмотря на свое неверие, тоже поддалась чарам гадания.

– Вижу, что к тебе летит огромный шар, – мы замерли, завороженные голосом ясновидящей. – Погоди, погоди… он приближается. Издалека. Уже здесь… рядом с тобой… скоро встретитесь…

– Что за чушь? – мгновенно протрезвела я. – Какой шар? Комета на голову упадет? Или Луна свалится? А, поняла. Лампа со столба сорвется. Спасибо, буду ходить, задрав голову.

– Это человек.

– Какой? – Ирочка не обращала на мое ерничанье внимания и впитывала каждое слово гадалки.

– Красивый. Правитель древней страны.

Я опешила, неожиданно почувствовала, как сжалось сердце, а перед глазами возник образ мужчины из сна. С чего бы это?

– Черт! Правителей мне только не хватало до кучи.

– А тебе, девушка, – ясновидящая открыла глаза, – повезло. Двое мужчин станут бороться за твое сердце. И третий у твоих ног будет. Только пока не могу его разглядеть, маленький слишком.

– Что-то я ничего не понимаю. Сначала летел шар, потом он превратился в правителя, потом мужчин уже стало двое, да еще и маленький появился. Ну, давайте, кто следующий?

– Твоя жизнь навсегда изменится!

– А то! Не было ни одного мужика, а тут трое нарисовались на горизонте.

– Нет, не так!

Гадалка не обращала на мои выпады внимания. Она словно находилась в другом мире и пыталась что-то там разглядеть или понять. Ее лицо то хмурилось, то светлело, то становилось напряженным.

– А как? – спросила я, невольно восхитившись игрой Олеси: «Хорошая актриса, не иначе театральный вуз окончила».

– Погоди, не мешай!

Гадалка стукнула бубном, потом провела ладонью по рассыпанной крупе. Этого ей показалось мало, она поднесла пальцы к шару, и на наших глазах хаотично переплетавшиеся серые нити потянулись вверх. Это было необычно и странно. Разумом я понимала, что это какой-то хитрый трюк, но в душе уже начинала верить в происходящее.

– Что? Что там видите? – Ирочка от нетерпения чуть нос к шару не прилепила.

– Жизнь твоя уже изменилась.

Гадалка подняла на меня глаза, потом деловито смахнула крупу в плошку, положила бубен и взяла веер.

– Когда?

– Полгода назад с тобой произошел необычный случай. Вот он и запустил цепочку этих событий.

– Правда? Витка, колись, что с тобой случилось? Я ничего не слышала. – Ирочка посмотрела на меня горящими глазами.

– Ничего. Абсолютно. Чушь все это! Ира, пошли отсюда.

Я была потрясена, потому что никому не рассказывала об осеннем странном происшествии, даже маме. И бабу Маню попросила не сплетничать, объяснила ей, что уронила в мусорный контейнер телефон, когда выбрасывала пакет.

– Зря ты мне не веришь, – тихо сказала Олеся. – Судьба у тебя совершенно необычная, и она уже на пороге.

– Ладно, допустим. Мужики меня одолеют. Что с того? Разберусь как-нибудь, – все еще хорохорилась я, но уже поглядывая на дверь. Чувство тревоги, с которым я пришла к гадалке, вернулось и усилилось многократно. – Ну, и когда мне ждать это счастье?

– Оно уже за углом.

– За каким углом?

– Это образное выражение. С одним мужчиной ты уже знакома, а другой вот-вот появится.

– А маленький?

– Не могу разглядеть. То ли с тобой живет, то ли нет.

– Вот тут я тебя и поймала, – невольно выдохнула я. – Я живу одна. Только кот рядом. Он меня, конечно, любит, но не настолько, чтобы за мою руку и сердце бороться.

– Да, тут какая-то неувязочка, – гадалка ударила в бубен. – Нет, третий точно есть. Да и судьбу ты уже свою встретила. Просто не знаешь еще.

– А я? Что со мной будет? – не выдержала Ирочка. – Только Виолетте предсказываете! – поджала обиженно губы она.

– А что ты? – гадалка стукнула в бубен. – У тебя все обычно.

– В смысле?

– Родители обожают, работа ладится, коллеги любят.

– Ну, это неинтересно, – Ирочка чуть не плакала. – Виолетте вон судьбу предсказали, а мне – кукиш.

– Кавалера хочешь?

– Ну, да…

– Будет, но не скоро. А пока влюбишься без памяти в недостойного человека. Не хотела тебе говорить, чтобы не расстраивать. Сама выпросила.

– Витка, пошли отсюда! Не буду деньги платить за такую чушь! – Ирочка вскочила и потянула меня за руку.

– Вот так всегда! Если хорошее предсказание, последнюю рубашку снять готовы, а если плохое – платить не хотят, – тихо ответила гадалка. – Я сама с вас деньги не возьму, первый раз с такой необычной судьбой встречаюсь.

Ее слова напугали меня еще больше. Мне уже не казались ее слова ерундой. Я дернула Иру за руку, глазами приказав замолчать.

– Сколько с нас?

– Я же говорю, денег не надо. Но, если нетрудно, приди ко мне через месяц, расскажи, как у тебя все сложилось. Толик, – гадалка хлопнула в ладоши, – дай девушкам льготный талон.

Мы, потрясенные, вышли на свежий воздух. Метель прошла. Мягкий снежок плавно кружился в воздухе и опускался на лицо. Я глубоко вздохнула и вытащила телефон.

– Ты ей веришь? – спросила Ира.

– Да, – выдохнула я.

Девушка обиженно посмотрела на меня, а я улыбнулась: кажется, мы поменялись местами.

Второй раз я очнулся уже поздно ночью. Открыл веки и ничего не увидел. Сердце сначала дернулось, гулко стукнуло в тишине, потом забилось ровно и спокойно.

Глаза привыкли к темноте, и я сообразил, что лежу на кровати и, кажется, все в той же комнате. Я сел и застонал: боль прострелила виски так, что пришлось прижать к ним ладони.

Что это? Подушечками пальцев я нащупал какую-то ткань, опоясывающую мой лоб. Хотел сдернуть ее, но как только потянул, резкая боль пронзила меня и откинула снова на подушку. В глазах взорвался сноп искр, словно кто-то бросил на жаровню свежее полено.

Я немного полежал, глубоко вдыхая, чтобы успокоиться. Наконец стало легче, но мучило нестерпимое желание опорожнить мочевой пузырь.

«Тихо, – внушал я себе, – спокойно. Ты в мире Виолетты. Здесь все не так, как в родной Хилле. Значит… надо разобраться в ситуации и отправиться на поиски чужестранки».

Принять правильное решение – одна часть дела. Но как выполнить вторую? Я встал и огляделся. Комната освещалась бледным светом, льющимся сквозь узкие вертикальные щели. Я подошел ближе и увидел множество плотных полос, закрывавших прозрачную стену. Это было огромное окно. Таких больших листов стекла я не встречал ни в одном замке.