— Искандер предупредил меня, что твое присутствие обязательно, — недовольно поморщился Ильфар. — Однако я считаю это унижением. Чтобы мне задавал вопросы какой-то нордлинг.

Он плохо говорил на языке Северных Королевств и поэтому периодически дублировал слова и предложения на офирском.

—Я не буду спрашивать. Только слушать, — терпеливо заверил его Геральт.

— Ну так слушай внимательно, ведьмак. Искандер ищет совсем не там, где надо.

Геральт сделал вид, что рассматривает слуг. Он не стал спрашивать, где надо. Он просто слушал:

— Я не боюсь ни тебя, ни Искандера. Я буду даже рад, если ты передашь эти слова моему племяннику. Потому что его малодушие грозит развалить всю страну. Мой брат Шахмардан был великим правителем. Он сделал мне много зла, это правда, но отрицать то, что он привел Офир к золотому веку, было бы глупо и недальновидно. И мне грустно смотреть, как его дети губят это наследие.

Геральт старался не упустить ни слова, чтобы не запутаться в именах. Однако офирец говорил чересчур быстро и с сильным акцентом:

— Его первенец был слишком благороден, чтобы поднять руку на свою семью. И чем это кончилось? Такую парочку, как Нилюфер и Надиршах еще надо поискать. Если второй сын падишаха был просто жаден до власти, то она… по части кровожадности даст фору любому из братьев. Во дворце всякому известно, что она отравила не только своего старшего брата, но и его наложниц, и малолетних сыновей. Присмотрись к ней хорошенько, ведьмак. Нилюфер поворачивается в ту сторону, куда дует ветер. Когда ее любимый братец Надиршах сложил голову на поле боя, она тут же примчалась к Фархаду и убедила его занять престол, и заключить Ардэшира в тюрьму. Она очень хорошо знает слабый характер Фархада и вертит им, как ей угодно.

Даже отсюда Геральт мог видеть шатер регента, который слуги установили на другом конце поля. Среди придворных то здесь, то там мелькала его несравненно-прекрасная сестра, поигрывающая хлыстом в своих ярких пурпурных одеждах.

— Значит, у Ардэшира есть серьезный повод ненавидеть принцессу.

— Что толку в его ненависти? — фыркнул Ильфар. — Я думал, что моя участь заслуживает печали. Из детей у меня осталось лишь две дочери. Однако это лучше, чем все время жить в страхе. А ведь Ардэшир справился бы с государственными делами куда лучше, чем его брат. Во всяком случае, он не стал бы так попустительствовать своим визирям и презренной во всех отношениях женщине. И не стал бы проводить все свое время на охоте и среди фавориток. Поэтому оставь в покое тех, кто сидит в клетке, и присмотрись лучше к власти, так сказать.

— Сомневаюсь, что принцесса, при всех ее многочисленных достоинствах, смогла бы зачаровать дракона.

Ильфар коротко хохотнул:

— Ты слишком наивный для убийцы чудовищ. Магия в Офире давно уже преподается не в том виде, к которому привыкли нордлинги. Она подчинена государству, а за практикующими магию внимательно следят. Так что офирские чародеи делают только то, что скажут им вельможи. — Он поднялся. — Мне пора, ведьмак. Я сказал тебе все, что хотел сказать. И больше мне нечего добавить.

Геральт предусмотрительно не стал его задерживать и удалился, сохраняя все то же глубокомысленное молчание. Он размышлял о том, как сильно дворцовые интриги его начали утомлять. Особенно в абсолютно чужом для него государстве. И как быстро он увяз в этом, словно в трясине. Хотя Искандер посвятил его далеко не во все и без сомнения вёл собственную игру.

Едва он отошел от свиты Ильфара, как чей-то звонкий и до боли знакомый голос окликнул его по имени. Откуда-то сбоку на него едва не наехала Трисс Меригольд. Верхом на молодом и явно норовистом офирском жеребце.

— Что ты делал рядом с братом падишаха? — с любопытством поинтересовалась она. — Все продолжаешь свое расследование?

Ведьмак просто кивнул в ответ. Ему не хотелось вдаваться в подробности.

— И как прошла встреча?

— Интересно, — буркнул он.

Трисс засмеялась. Выглядела она не в пример лучше, чем при их последней встрече. Вид побитой собаки наконец исчез, уступив место обычной живости и уверенности. Геральт боялся признаться себе, насколько рад ее видеть.

— Угощайся, — она бросила ему тяжелый бурдюк. — В Офире всегда хочется пить.

Геральт отхлебнул немного и от непривычки даже закашлялся. Он не помнил, когда в последний раз пил вино.

Алкоголь приятно обжег горло и растекся мягкой теплотой внутри. Трисс заговорщически ему подмигнула:

— У меня есть еще. Если хочешь, конечно. Можем немного отстать от остальных.

— А я думал, ты приехала сюда ради охоты, — лукаво отозвался ведьмак.

Чародейка притворно закатила глаза.

— Я здесь, чтобы представлять Фольтеста. Однако, думаю, ничего страшного не случится, если я пропущу самое начало.

— Веди, — кивнул Геральт и одним махом забрался в седло.

— Мне нравится твой настрой! — весело крикнула ему Трисс.

Она пришпорила своего коня и галопом понеслась с поляны. Геральт последовал за ней, стараясь по-возможности не отставать. Чародейка не стала выбирать легкого пути, так что им пришлось продираться через густую чащу. Ведьмак чувствовал, как ветки хлестко бьют его по лицу. Несколько раз Трисс оглянулась, припав к спине коня и словно проверяя, следует за ней Геральт.

Разгоряченные от быстрой езды, они выехали на небольшую просеку. Спешились и повели своих коней под уздцы.

— Давно ты в Мараканде?

Геральт взял из рук чародейки кожаный бурдюк и снова отпил вина.

— Телепортировались, как только меня немного подлатали, — Трисс показала ему свежие повязки на запястьях. Ожог на ее щеке немного затянулся. — У меня была встреча во дворце. Надо было обсудить торговые условия с главным визирем. Боюсь, Фольтест будет недоволен результатами. Иногда я устаю от того, что женщин здесь не воспринимают всерьез.

— Бросил бы Фольтест эту затею, - хмуро произнёс Ведьмак.

— Не бросит, - тихо ответила Трисс.

Геральт тяжело вздохнул и решил сменить тему. Слишком много политики.

— Они просто еще не знают, что ты хочешь наложить свои лапы на королевскую библиотеку.

Трисс тихо рассмеялась и достала еще один бурдюк с вином.

— Хочешь меня напоить? — уточнил на всякий случай Геральт.

— Ну разве только слегка, — иронично ответила чародейка.

Они допили еще один бурдюк, и жизнь заиграла новыми красками. Трисс оглянулась:

— Мне кажется или за нами в этот раз никто не следит. Сложно поверить, что великий визирь стал таким беспечным.

Геральт думал наоборот: скорее Искандер был занят более важными делами. Или может, перестал бояться, что ведьмак сбежит при первой же возможности.

Сейчас Геральт ощущал приятную слабость во всем теле. Они снова углубились в лес, пока не вышли на небольшую поляну, где и привязали своих коней к дереву.

— Что ты делал все это время, Геральт? — Трисс обошла его полукругом и лукаво улыбнулась. — Я совсем потеряла тебя в лагере.

— Был на важном задании. По защите чести Офира.

— О, в этом я нисколько не сомневаюсь!

Она вытянула руки вверх и закружилась, неуверенно перебирая ногами.

— Хорошо-то как! — воскликнула она.

И Геральт был с ней абсолютно согласен.

Внезапно Трисс остановилась и повернулась к нему. Несколько ударов сердца они просто смотрели друг на друга. Несколько медленных ударов сердца ведьмака. Геральт, сам того не замечая, тонул в ее нежных голубых глазах.

Они бросились друг к другу одновременно. Притянулись магическим образом.

Словно два магнита. Словно два встречных порыва ветра. Налетели друг на друга. Смешались. В одно бурное непонятное торнадо. А дальше — ослепительная молния, за которой — раскатистый удар. Озон в воздухе. Темное небо. Признаки наступающей грозы.

Трисс обвила его шею руками, прижалась всем своим телом. И он попытался было сопротивляться, даже, показалось, что на мгновение выкарабкался, но только лишь затем, чтобы его окончательно засосало в этот омут с головой.