– И продал демонам душу, – бросает Виен с кривой улыбкой. – Разве это стоило того?

– Люди могут существовать без души.

– Существовать, – подчёркивает он. – А значит, быстрее умирать, чаще болеть, постоянно впадать в уныние и навсегда лишиться жизни в загробном мире. В месте, в котором смертным намного лучше, чем здесь.

– Тебе вдруг стало жалко нас?

– Не равняй себя к ним. Ты абсолютно другой сорт.

– Угу. Разница лишь в том, что я более полезна.

Эри вновь поднимается со своего места, прячет цепочку с бусинами, надевает рюкзак, в который помещается только пара книг и термос. В этом растянутом свитере, с чаем и томиком бульварного романа, воровка душ выходит на охоту.

Смешно.

Нет. Не очень.

Виен знает, что Эри постоянно мёрзнет, и он почти уверен в том, что бестолковые книжонки она читает только потому, что ещё недостаточно хорошо владеет их языком.

Что ж, когда Эри только прибыла в Дотагу, она даже поздороваться нормально не могла. Она делает успехи.

По рукам Виена продолжает течь тепло. Он любит поглощать души медленно. Эри старается не смотреть на него.

– Завтра в шесть, – роняет она.

– Мне заехать за тобой?

– Нет.

«Разумеется».

Она подбирает катану, всё это время небрежно прислонённую к её стулу, устраивает ножны на спине рядом с рюкзаком, беспокойной ладонью проводит по рукояти – контакт с оружием успокаивает её.

Взгляд скользит по Виену в последний раз. Белые искры и грозовое облако. Чудовищной силы буря, скрытая под маской безразличия. Такие глаза, как у Эри, тяжело забыть. Они снятся ему по ночам.

Не утруждая себя прощанием, Эри перебегает дорогу и оказывается на другой стороне улицы. Ни разу не оборачивается.

Виен провожает её взглядом. Тёплая бусина превращается в раскалённый камушек и обжигает. Так бывает, когда душа начинает сопротивляться. Он морщится и допивает кофе.

Точёная нежная фигурка Эри растворяется в пёстром месиве прохожих. Виену кажется, что по его затылку ползёт остриё меча. Однажды она сделала так, угрожая. А он до сих пор помнит прикосновение меча.

И каждое прикосновение её рук. Редкое. Вырезающее на коже клейма разной глубины и ширины.

«Я положу этому конец. Когда-нибудь».

Он же не может лгать самому себе?

Не может.

В чашке совсем пусто, Виен ставит её на стол. Он словно напился яда, а не кофе. Бусина тает, и на ладони остаётся чернильное пятно.

Она дала слово, что больше никогда не вызовет его. Что они никогда не увидятся. Она оттолкнула его и сделала своим врагом.

Сегодня Эри решила, что может вызвать его. Вот так просто. Думая, что не будет никаких последствий. Никаких слёз и истерик.

Палец чертит линию на пятне от бусины. Виен закрывает глаза.

Эри ведь совсем не знает, что демонам тоже бывает больно.

II

В Дотаге время течёт иначе. Размеренно, тягуче, как стекающий с ложки приторный мёд, наслаиваясь на мгновения из прошлого. Есть переполненные народом улицы, где горят тысячи огней, где ритм жизни ускоряется с наступлением темноты; есть шумные базары и маленькие кварталы с многоэтажными домами, похожими издали на разрисованные кирпичики. Но всё равно кажется, даже при таком, слегка суетливом темпе, время идёт неспешно, порою и вовсе застывает. В предрассветные минуты, например.

Никто не торопится жить, да и зачем, когда не всем уготована следующая, вечная жизнь по ту сторону?

А она – та, кто отсеивает недостойных второго шанса.

Эри множество раз убеждала себя в том, что это просто работа. Мир таков. Ничего нельзя изменить. Проводники появились одновременно с демонами, много лет назад, и похищение душ – такая же обыденная вещь, как визит к доктору. Это совсем не больно. Но это калечит людей.

Когда Проводник начинает постигать своё ремесло, он невольно задаётся вопросами морали. Он знает куда больше о демонах и духах, чем простой смертный. Люди верят в нерушимые традиции, в древние законы, в то, что демоны заботятся о них. И если платой становится душа, то почему нет? Многие дотягивают до загробного мира. Но ни у кого нет права выбора. Демон хочет душу, демон получает душу.

Проводников учат мириться с этим и служить. Они приносят демонам то, без чего последние не могут существовать в человеческом мире. Они постигают искусство сражения, чтобы защищать кланы демонов. Проводники обладают особой ценностью.

Они тоже ничего не выбирают. За них распоряжается судьба. И духи Хетанити.

Взгляд Эри лениво ползёт по корешкам книг в шкафу, выхватывая тиснённые золотом узоры названий. Множество томов на любой вкус. Будь она смелее, то давно поднялась бы, чтобы рассмотреть их поближе и полистать.

За решётками окна через облака пробивается осеннее солнце. Эри щурится и устаёт разглядывать книжный шкаф. Она опускает глаза вниз, пробегает ими по мрамору стола, задерживается на аккуратно расставленных письменных принадлежностях: ровно заточенные карандаши, именные ручки, папка с бумагой. На другой стороне стопка книг, явно не из шкафа – эти книги потёртые, с обветшалыми обложками и порванными уголками. В убежище эстета, каким виделся Эри этот кабинет, они попали неслучайно, и видно, что нынешний владелец старается ухаживать за ними.

Она замечает рамку от фотографии, расположившуюся на столе дальше всех остальных предметов. Семья? Эри почти встаёт, чтобы пойти посмотреть, но одёргивает себя. Старое кожаное кресло у стола выглядит не так роскошно, как вся остальная мебель. Здесь выбор был сделан в пользу комфорта.

Стрелка часов не успевает доползти до полудня, когда Джеро возвращается в свой кабинет. В ноздри Эри вновь ударяет смесь лаванды и цитрусов. На лице мужчины – улыбка.

Джеро садится в кресло и берёт одну из ручек. У него мягкий взгляд. Это было первое, на что обратила внимание Эри. Взгляд, который ни на йоту не выражает настойчивости и строгости, а это то, что она рассчитывала найти в своём новом знакомом.

Она встречала десятки других Проводников. Со многими прошла через годы обучения. Но никогда не думала, что некоторые начнут превращать служение демонам в бизнес, создавать какое-то подобие… агентства. Джеро набирает Проводников, чтобы устроить их работать в клан, и он такой не один. Подобных дельцов в Дотаге целый список.

Эри не понимает, почему выбрала именно его. Она знала только имя. Что её привело сюда – вопрос, на который она вряд ли найдёт ответ.

Джеро носит простенький брючный костюм в серую клетку, его волосы гладко уложены, чёткий пробор делает его лицо старше. Он задумчиво прикусывает губу, глядя на Эри и выдерживает паузу перед тем, как начать говорить. Рассматривает девушку пару мгновений. За доброжелательным взглядом прячется любопытство, но всё равно глаза Джеро, большие и тёплые, едва ли могут принадлежать Проводнику. Человеку, который постоянно спускается в ад.

– Я поговорил с господином Рю, и он оставил за мной право распорядиться твоей дальнейшей судьбой, – на выдохе поясняет Джеро, вертя в пальцах ручку.

Эри кивает.

– Я задам тебе пару вопросов. Так, формальность.

Интерес. Эри знает, что всё, что происходило в её жизни, зафиксировано в грамоте, которую она привезла с собой. Но Джеро хочет услышать её версию этих событий.

– Почему ты приехала именно сюда? В Дотагу? – спрашивает он. – Ты проделала большой путь.

– Я хотела увидеть другие страны, других людей, – врёт Эри. – И здесь больше возможностей.

– Кланы постоянно нуждаются в новых Проводниках. Но не в чужеземцах, – произносит Джеро, отслеживая её реакцию.

Эри остаётся холодной и кривит уголок губ в улыбке. Он продолжает:

– Кем были твои родители?

– Я не знаю, – честно отвечает девушка. – Мой приёмный отец нашёл на берегу моря меня, младенца, завёрнутого в дырявое одеяло. Обычно так стартует сюжет всех скучных книг, правда? Его жена умерла молодой, у них не было детей. Поэтому он решил оставить меня и вырастить. Он дал мне её имя.