— А есть ли среди этих Драгун старейшины?

— Немного. Лэндо — один из них, — ответил Киран.

— Значит, он не только злоупотребляет своей властью, но и получает ее от тех, кого контролирует. Например, от Дэка.

— Да, — кивнул Кирэлл.

— Просто засранец.

— Да, но пока другой Белый Младший не бросит ему вызов и не победит, Лэндо останется старейшиной, — сказал Кирэлл.

Брови Осени сошлись на переносице.

— Я думала, что быть старейшиной, Старшим — это значит быть старше по возрасту и могущественнее.

— По большей части так оно и есть, — сказал Киран. — Но если Младший Драгун станет достаточно сильным, он сможет бросить вызов старейшине.

— Вызов? — спросила она.

— Поединок драконов на глазах у Совета и других Драгунов.

— До смерти? — ахнула она.

— Нет, по крайней мере, это не обязательно. Но случалось и такое.

— Что означает, что пара погибшего…

— Тоже умирает, да, — кивнул Киран.

— Так вот как вы стали старейшиной? Победив другого Драгуна?

— И да, и нет.

— Я не понимаю.

— Да, я сражался с другими Черными Праймами, чтобы стать старейшиной, но это случилось после того, как старейшина Ки отправился в белый мир.

— Он умер?

— Да, после того, как его пара была убита варанианцами.

— Варанианцы… — прошептала Осень.

Кирэлл тут же оказался рядом с ней, обхватив ее руками.

— Прошло уже больше пятисот лет, Осень. Я клянусь, ты в безопасности.

— Ты не можешь клясться в этом, Кирэлл, потому что я не в безопасности. Ни от варанианцев, ни от вашего Совета старейшин. Да и ты тоже. Вы все. — Ее взгляд переместился на Никсел и Кирана. — И все из-за меня.

— Нет, Осень, — решительно сказала Никсел. — Это не из-за тебя. Это потому, что есть те, кто готов разрушить то, что не может иметь или то, чем не может быть.

— Никогда еще не было сказано более правдивых слов, любовь моя, — Киран наклонился, чтобы поцеловать свою пару. — А теперь мы полетим? Чем скорее мы все решим, тем скорее эти двое смогут начать делать для нас внуков, которых мы должны избаловать.

С этими словами он спрыгнул с платформы, приняв драконью форму через секунду после начала падения. Никсел быстро последовала за ним, оставив Кирэлла и Осень наедине.

— Ты готова, любовь моя? — спросил он, глядя, как его родители уменьшаются в размерах. Когда она не ответила, Кирэлл положил ладонь ей на щеку, приподняв ее лицо. — Что случилось?

— Ты имеешь в виду, кроме Совета, желающего моей смерти?

— Старейшины не хотят твоей смерти, Осень.

— Нет, они хотят твоей смерти, что в свою очередь убьет и меня, потому что я твоя пара.

— До этого дело не дойдет.

— Как ты можешь быть так уверен?

— Потому что, хоть Туве и силен, он вовсе не так могуществен и популярен, чтобы к нему прислушался весь Совет.

— Тогда зачем мы это делаем?

— Потому что любой старейшина имеет право немедленно созвать Совет, если он почувствует, что произошло событие, затрагивающее всех нас.

— А я и есть то самое «событие»?

— Да. Осень. — Он удержал ее, когда она попыталась отвести взгляд. — Если ты не хочешь лететь, не надо.

— То есть?

— Мы можем подождать. Совет может собраться и без нас.

— Но…

— Но что?

— Нас вызвали.

— Совет может вызывать кого угодно, но у них нет власти над тобой. Они просто этого не знают. Ты — Высшая.

— Мы — Высшие, — поправила она. — Ты такой же Высший, как и я, Кирэлл. И ты Высший даже в большей мере, потому что ты хотя бы знаешь, чего ждать.

— Не говори о себе так, будто ты хуже меня! — взревел Кирэлл.

Ветер, который, казалось, усилился вместе с его гневом, взметнул его волосы вокруг головы, как пламя. Он не потерпит, чтобы она думала о себе так, особенно с учетом того, что это все его вина.

— Я знаю, что я не хуже, чем ты, — ответила Осень, чувствуя, что и ее собственный гнев начинает расти. — Я не думала так, даже когда была на Земле и не знала, что я — Высшая! Но это не отменяет того факта, что я едва знаю, как быть Драгуном, не говоря уже о Высших.

— Тогда мы останемся в Крубе до тех пор, пока ты не поймешь, и только потом встретимся с Советом.

Кирэлл повернулся и повел ее обратно в дом.

— А как же твои родители? — спросила Осень, увидев, что они снова повернулись к ним.

— Они все поймут.

— Но что будет, когда они прибудут без нас?

— Они сами разберутся.

Кирэлл сказал это с уверенностью, но Осень все же услышала в его голосе легкий намек на беспокойство.

— Но это может создать проблемы. Для них. Для остальных членов твоей семьи.

— Может, — сказал он, потому что никогда бы ей не солгал. — Но, как я уже говорил, они — Черные Праймы, самые сильные из всех.

— Но они могут пострадать, особенно если нападут гвардейцы Совета. Твой отец не сможет победить их всех в одиночку.

— До этого не дойдет, Осень.

— А если он будет там один? Именно так варанианцы убили мою семью. По одному. Сначала моя мать, потом отец, когда он пытался спасти ее, потом Джек. Если бы мы все были вместе, у нас был бы шанс. Мы бы прикрыли друг друга.

— Осень… — он чувствовал ее боль все сильнее через постоянно крепнущую связь. — Тебе было десять лет. Ты ничего не могла сделать. И ты это прекрасно знаешь.

— Я знаю только, что медлила, и из-за этого они умерли. Я не хочу, чтобы это случилось и с твоей семьей тоже.

— Этого не будет.

— Нет, если мы будем с ними.

В глубине души Осень знала, что Кирэлл прав. Она ничего не могла сделать, чтобы спасти свою семью… Она всегда спрашивала себя, что было бы, если бы она сразу бросилась на выручку, смогли бы драконы ее родителей проявиться, выжили бы они?

Но ей уже не десять лет, и она больше не будет колебаться, защищая тех, кого любит. Или тех, кого любят они. Ей нужно было верить в себя и в своего дракона. С этой мыслью Осень подошла к тому месту, где чуть раньше стоял Киран, и окинула взглядом огромное пространство внизу. Вихри бились о ее тело, взывая к дракону. Закрыв глаза, Осень позволила своему дракону ответить на зов.

Кирэлл молча наблюдал, как его пара подошла к краю. Наблюдал, как она изо всех сил пытается справиться с потерей, которую пережила. Он хотел бы помочь ей, сделать так, чтобы этого никогда не произошло, но все, что он мог — это поддерживать ее, когда она в этом нуждалась, и молиться, чтобы со временем боль утихла.

Его глаза расширились, когда ветер подхватил ее, заставляя платье и волосы развеваться, осторожно поднял ее, словно хрупкое дитя, над обрывом. А потом во вспышке света появился ее дракон. Прорычав приветствие, он взмыл в небо.

Дракон Кирэлла ответил на зов своей пары и присоединился к ней.

***

Осень не смогла бы описать то чувство свободы, которое испытывала, паря над землей. Она игриво уворачивалась от одних облаков и пролетала над другими. Все это время Киран, Никсел и Кирэлл снисходительно наблюдали за происходящим.

Пройдя через границу Крубы, они начали спускаться вниз. Осень чувствовала энергетические импульсы от границ, над которыми они пролетали. Они щекотали ее, когда скользили по чешуе живота, и если бы она была в другой форме, то обязательно бы захихикала.

Осень сосредоточила свой острый как бритва взгляд на быстро меняющемся пейзаже внизу. Она была поражена близостью владений, которые усеивали нижние пики, увидела сотни, тысячи Других, работающих в полях.

— Это чужие Другие, они под защитой низших Праймов, — сказал ей Кирэлл через связь.

— Их так много.

— Быть под защитой Прайма очень почетно.

— Но я думала, что менее могущественные Драгуны не могут защитить много людей.

— Да, но поскольку территории расположены так близко друг к другу, то кажется, что эти Драгуны сильнее.

— Сколько человек сможет прокормить Круба?