— Это невозможно! — воскликнула Маайке. — На «Инферно» не было женщин.

— Откуда ты знаешь? — спросила Никси, приподняв бровь.

— Потому что я…

— Ты что? — сердито спросила Никси. — Ты следила за моим братом?

— Конечно, нет! — тут же возразила Маайке, быстро переводя взгляд на Никсел. — Но Кирэлл улетал, чтобы помочь победить варанианцев на Терцейре. Он ни за что не допустил бы на корабль женщину-Драгуна.

— Тоже верно, — согласилась Никсел. — Так что нам придется подождать, пока Кирэлл сам все объяснит. Маайке, ты, конечно же, останешься на ночь. Тебе уже слишком поздно лететь домой одной. А теперь я должна поговорить со своим мужем.

— Благодарю вас, леди Никсел, — и когда женщина ушла, Маайке бросила на Никси удовлетворенный взгляд.

***

Кирэлл потянул Осень назад, так что она оказалась зажатой между его бедрами и руками, его грудь приняла ее вес, когда он сдвинул ее волосы в сторону.

— Расслабься, моя Осень, — прошептал он, нежно целуя ее в шею.

Он надеялся, что тепло воды смягчит холодность приема, оказанного его семьей. Еще на «Инферно» Осень сказала ему, что скучает по ванне. По долгому купанию в горячей воде. Он не понимал этого — температура тела Драгунов была выше, чем у других существ. Но потом понял, что, защищая своего дракона от боли, причиняемой человеческими лекарствами, Осень лишила себя тепла, и ее тело жаждало почувствовать его снова.

Когда она ничего не ответила, он наклонил ее лицо к своему, и печаль в ее глазах чуть не разбила ему сердце.

— Они просто удивились, любовь моя.

— Что я не высокая и не с большими сиськами, как у Маайке? Или что я вообще не Маайке? — Осень заметила взгляд, которым обменялись Маайке и мать Кирэлла, и он сказал ей, кого именно его мать предпочла бы видеть в качестве пары для своего сына.

— Маайке никогда не будет моей парой, Осень. Не важно, на что они с мамой надеялись.

— Ты ходил к ней, когда у тебя был Жар.

— Да, — тихо признался он, — и я помогал ей успокоить ее Жар, но я был не единственным, кто это делал.

— О чем ты? Зачем ей другой, если она могла заполучить тебя?

Ее мгновенная обида за него согрела сердце Кирэлла. Его Осень была поистине удивительной женщиной.

— Потому что она уже прошла через несколько периодов Жара, прежде чем у меня начался первый.

— Она старше тебя? Вроде как на двести или триста лет?

— Да, любовь моя.

— Хм, она выглядела не намного старше меня.

— Так оно и есть. По сравнению с ней ты всего лишь молодой Драгун.

— Но я могу сделать гораздо больше, чем обычный молодой Драгун, — поддразнила она его, повернувшись и обхватив его за плечи, чтобы удержать равновесие. — И у меня есть ты.

— Да, моя любовь, — с готовностью согласился Кирэлл, и его глаза наполнились серебром, а член затвердел. — Делай со мной все, что пожелаешь.

— Неужели? — спросила она, позволив себе насладиться шелковистостью волос, которые теперь свободно падали ему на плечи. Осень все еще удивлялась тому, как этот цвет изменился с первоначального черного на рыжий. А еще она не могла понять, почему его семья не заметила столь очевидных для нее перемен.

— С чего же начать? — задумалась она. Сжав волосы Кирэлла в кулаке, она оттянула его голову назад, чтобы поймать его губы в жестком поцелуе.

Кирэлл одобрительно зарычал. Обхватив Осень одной рукой за талию, он крепко прижал ее к себе, а другой сжал ее затылок, усиливая поцелуй, пока их языки переплетались.

Кер, ему нравилось, что его маленькая Осень становилась все более властной и требовательной, показывая ему, как сильно она его хочет. И он точно знал, чего она хочет. Приподняв бедра, Кирэлл начал двигать ими вверх и вниз, так что твердый как камень член скользнул вдоль скользких складочек у ее входа. Его член задевал ее клитор, сводя ее с ума, и он это знал.

— Кирэлл! — ахнула она, размыкая губы.

— Что, моя маленькая Оз-ень? — спросил он, покусывая ее губы.

— Ты знаешь что! — зарычала она в ответ, пытаясь приподнять бедра, чтобы направить его член в себя.

Но Кирэлл не позволил. Хотя ему нравилось, что теперь Осень чувствовала себя достаточно уверенно, чтобы требовать от него того, чего ей хотелось, все же были моменты, когда ее одолевали сомнения в реальности происходящего. Особенно когда она была расстроена. Эти сомнения были вызваны лекарствами, которые ей давали на Земле. Они должны были убедить ее, что варанианцы, напавшие на Осень — лишь плод воображения.

Возможно, ему потребуется целая жизнь, чтобы убедить ее, что он настоящий, что их любовь настоящая, и что если она проснется однажды одна, это вовсе не будет значить, что все было сном. Но он поклялся Керу, что сделает это. В конце концов, у него были тысячи лет, чтобы доказать ей.

— Скажи мне. Скажи своей паре, которая держит тебя в объятьях, чего ты хочешь, — сказал он.

Глаза Осени расширились, когда она осознала, что Кирэлл понимает ее лучше, чем кто-либо когда-либо. Она пыталась скрыть от него свою неуверенность и сомнения, но, видимо, ей это не очень-то удавалось.

— Я хочу тебя, — прошептала она. — Я хочу, чтобы ты наполнил меня собой, своей силой и твоей любовью. Мне это нужно.

— Тогда ты получишь все это, — прорычал он. Ухватив Осень поудобнее, Кирэлл приподнял ее так, что головка члена оказалась у ее входа, и толкнулся в нее.

— Да! — вскрикнула Осень, ее голова откинулась назад, когда удовольствие наполнило ее. Это было то, что ей нужно. То, что ей всегда будет нужно. Кирэлл. — Боже, Кирэлл, это так хорошо.

— Всего лишь хорошо? — уточнил он, и его глаза наполнились серебром. — Так не пойдет.

С этими словами он втянул зубами ее сосок, вонзаясь в нее все глубже, сильнее и быстрее, не обращая внимания на то, как вода выплескивается через край ванны.

— Еще, Кирэлл. Еще! — Осень застонала, ее когти вытянулись, чтобы впиться в его бицепсы.

— Да, дай мне свои звуки, Осень. Дай мне услышать, какое сильное наслаждение я тебе доставляю.

— Ох, Кер, ты же знаешь, какое сильное, ты же знаешь! — она вскрикнула, когда он задел какое-то место глубоко у нее внутри. Снова и снова, и снова.

Кирэлл знал, что долго он не протянет, особенно учитывая то, как сильно напряглись его яйца, когда Осень сжала его член.

— Кончи для меня, Осень, — приказал он и, сделав последний глубокий рывок, прорычал: — Сейчас же!

— Кирэлл! — Она вскрикнула от удовольствия, когда ее тело подчинилось ему, и вместе они взлетели к небесам наслаждения.

***

— Что нам делать, Киран? — спросила Никсел, позволив своему мужу усадить себя на колени. Она знала, где его найти… в его кабинете. Он находился в самом сердце их дома и имел только один вход и отдельный балкон. Это было то место, куда Киран приходил, чтобы убежать от шума и детских капризов. Или когда что-то его тяготило. Прямо сейчас его точно что-то тяготило.

— Именно это я и пытаюсь выяснить, любовь моя. Это не похоже на Кирэлла — действовать опрометчиво, особенно когда речь идет о том, чтобы сделать Другую своей парой.

— Она вовсе не другая. Она Младшая, — поправила его Никсель.

— Что? — Киран потрясенно посмотрел на нее.

— Я тоже этого не заметила сначала. Пока Никси не обратила внимание на то, что у нее белая ламина.

— Младшая… — задумчиво произнес он. — Ну, это уже кое-что, я полагаю, но Кирэлл настаивал на том, что они уже связались до конца. Почему тогда у нее осталась ее ламина?

— Тогда он, должно быть, ошибается. А это значит, что шанс еще есть…

— Перестань, Никсел! — и хотя его тон был резким, прикосновение оставалось нежным. — Я знаю, что вы с Макави надеялись, что Кирэлл будет парой Маайке, но этому не суждено было случиться. Только не после того, как они вместе прошли через столько периодов Жара.

— Мы тоже не сразу признали друг друга, — начала она спорить.