Таис?

Она молчала и, можно было предположить, плакала. Мне оставалось только вздохнуть:

Таис, я живу так уже пять лет. И твое появление не может сразу изменить расписание моих запоев…

Вы можете очень много рисовать вместо этого, – неловко предложила она, – Или спорт, говорят, помогает.

Не передать того стона, который родился внутри меня. Я сам не ожидал, что смогу взять настолько тоскливые интонации, что Таис внезапно обняла меня и несколько раз погладила по голове. Но мне не нужна была ее жалость. Я оттолкнул ее и сел, заломив руки за голову. Воображению моему представлялся растерянный вид Таис, бегающей и судорожно убирающей пустые разбитые бутылки, тихо плачущей по ночам, но как ни в чем ни бывало говорящей на следующее утро маме: «все в порядке». Номер в гостинице стоил тысячу рублей. При учете нынешних цен на водку… не годилось. Я судорожно вспоминал всех знакомых, у которых время запоя могло бы совпасть с моим. В раздумье перебирал в голове даты ночных концертов.

Неужели это настолько жизненно необходимо вам? – удивленно спросила Таис, присев рядом.

Да, – кивнул я, – Что-то вроде горючего для машины. Она же без бензина не поедет, согласись.

Вы не машина, – в голосе чувствовался праведный гнев, она всплеснула руками, и композиция с глиной упала и размазалась по полу. Я помог поднять табличку и торжественно заметил:

Знаешь, а теперь твой проект выглядит даже лучше, просто теперь это не море, а морское дно.

Таис кисло улыбнулась и ушла на кухню.

Не мне останавливать вас от саморазрушения, – заметила она, вернувшись, – Хотите – пейте.

Ты не можешь пожить у родителей пару дней? – уточнил я.

Нет, – уверенно заметила Таис, – Я буду целый день проводить в школе, вечером работать над проектами. Как всегда. Только еще мне придется заставить себя не обращать внимание на ваше свинство.

Я кивнул и ушел в магазин за ромом.

Внезапно пришедшее решение радовало сердце. Сентябрь солнечный и теплый, буду пить во дворе, а когда начнется стадия буйства – уйду в «Мельник».

«Мельник» был маленьким пабом, смешавшим в себе все традиции, на стенах висели портреты с итальянскими мафиози, в углу размещался настольный футбол, а на столах красовались ирландские флаги. Я еще не был там ни разу, но много слышал о нем от Макарова, и мне не терпелось там побывать и отметиться.

Глава 13

Проснулся дома. Голова трещала по швам. Память не работала и выдавала какие-то мутные не самые приятные фрагменты. Из зеркала на меня смотрело небритое лицо. Сверху лилась холодная ледяная вода. Я лежал в ванной в мокрой одежде. Хотелось материться. Выполз из комнаты и стал проверять, есть ли дома кто-нибудь. Не оказалось никого. Битого стекла и пролитой краски везде, где я прошелся, обнаружено не было. И я заорал в пустоту облегченный:

Как же все задолбало! Сволочи! Гады! Люди – скоты! Говорящие головы, бездарные ничтожества, погруженные в себя, неспособные дауны. Недоученные мокрицы, пустые стаканы, варвары, уроды, гниды, обрубки, пластмассовые роботы, заржавелые и черствые. Катитесь лесом с этой планеты. Какого черта вы все такие? Меня бесят ваши лица и собственное унылое существование! Бесит!

А потом я увидел голубя. Не понятно, каким образом он умудрился попасть в комнату. Сидел на моих старых джинсах и выклевывал семечки, остававшиеся в кармане.

Ты тоже сука! – сообщил я голубю, – Жалкий дармоед! Комок перьев!

Голубь не обратил на мою тираду ни малейшего внимания. Я достал из холодильника кусок хлеба и разделил его напополам с птицей.

Глава 14

Ломал карандаши, пытаясь склеить из них лицо сфинкса. Потом карандаши закончились, я начал ломать фрукты, пытаясь склеить лицо уже из яблок и слив. В процессе решил, что голоден, накинулся на макароны. Приготовить их я даже не пытался. Ел хрустящие палочки и думал, что на вкус – как солома. Выстроил домик из сломанных карандашей. Начал искать спички, чтобы его поджечь, но, слава богу, так и не нашел.

Очнувшись, смотрел на расплывшееся квадратное лицо Таис.

– Скорую вызвать? – бормотала она.

– Ты хочешь, чтобы прямо сейчас сюда приехал скорый поезд? – не понимал я, – Боюсь, он не сделает специально для нас зигзага на своем пути.

И я уже почти вижу, как надо мной поезд с живыми глазами летит на крыльях, а Таис в костюме проводницы машет мне рукой, подавая горячий чай.

– Скорую помощь! – прерывает она мои фантазии.

– Скорая помощь в скором поезде? Нет, это перебор. Вызывай просто скорый поезд.

Она касается моих волос. Только когда она это делает, я осознаю внезапно, насколько же сильно я успел вспотеть… или промокнуть? Пока лежал на полу, облитый водкой снаружи, а также изнутри.

– У вас сейчас такой страшный взгляд. Такой безумный. Как будто вы вообще не понимаете, где вы и кто вы.

– А где я? Кто я?

– Вы Леонтий, художник. Лежите в своей мастерской. Боже! Что вы сделали с фруктами?

– Это скульптура.

– А карандаши-то зачем… Леонтий, не спите так! Вставайте.

– Вста… вать… какое длинное слово. А вы кто?

– Таисия.

– Рад знакомству. Мне кажется, вам не идет ваше имя. Вы хотели бы зваться Палитрой? Или Кисточкой?

– Нет. Ни за что!

– Жаль. Почему вы так вечно суровы? Полежите со мной рядом… Таис! Таис! Не плачте.

Глава 15

Проснулся в лесу. Возле какой-то палатки. Рядом люди жгли костер, и тепло успокаивало. Пахло глинтвейном.

Что здесь проходит? – уточнил я. Они протянули мне бутыль вина. У кого-то была гитара. Сбоку от себя я обнаружил тоненькую миниатюрную девушку. Она была полураздета и крепко обнимала меня за пояс. Голова кружилась и трещала по швам. Под гитару танцевали джигу.

Изгиб гитары нежной…

А у меня есть друг, творящий шедевры, нет, чего ты смеешься?

Три грации, блин!

Знаешь фильм про Yellow Submarine? Там также «клуб одиноких сердец»…

Голова кружилась, и совершенно не хотелось вдаваться, где я нахожусь. Девушки рядом пытались прыгать через костер, что-то говоря про Ивана Купала, парни остановили их и уговорили пойти купаться в реке.

Так, где я нахожусь? – спросил я у той, что меня обнимала.

Фестиваль, – пробормотала она и потянулась за банкой пива

Глава 16

Проснулся в торговом центре. Я спал, держась за ручку дверей в Макдак, от которой меня старательно пытался отодрать уборщик. Поскользнулся. Упал. Встал. Отошел в сторону Инстинктивно засунул руку в карман. Нашел там только несколько окурков от сигарет и погрызенное яблоко. Все ботинки были в земле. Рубашка на мне была не моя. Больше на три размера. Штаны разглядывал долго, но мои это или нет, так и не понял.

Ты заходи или уходи, – сказал уборщик.

Я зашел и воспользовался туалетом Макдака. Глядя на свое опухшее лицо в зеркало, старательно пытался вспомнить, что со мной все эти дни происходило. Рядом появился высокий мужчина с седыми усами.

Молодой человек, а обо мне точно напишите?

Возможно, напишу, – радостно сообщил я, мучительно пытаясь сообразить, где и как я с ним пересекался, и что ему именно я наплел, – Расскажите еще раз историю нашего знакомства и дальнейших событий. Я хочу, чтобы в книге был отрывок как бы из ваших уст.

Погоди, – мужчина нахмурился, – Ты же пишешь фантастический роман вроде. Про ковбоев и пришельцев. Чего мне тебе про Саратов-то рассказывать?

Ааа… – я не понимал логики, но до меня медленно доходило, что еще вчера я был в Саратове, – С утра неважно соображаю, напомните, каким я вас обещал изобразить?

Что я вместе с ковбоями де, сражаюсь за справедливое государство, на которое не будет. Это. Покушаться всякая инопланетная зараза… ты так мудрено еще загнул про то, что кони – тот же транспорт. И я на своей фуре получается тоже вроде как ковбой…